Демократы отложили победу над ИГ

На неделе в Вашингтоне прошла встреча стран – участниц возглавляемой США коалиции по борьбе с террористической организацией «Исламское государство» (ИГ, запрещена в России), в которой приняли участие госсекретарь США Рекс Тиллерсон, министры иностранных дел и официальные представители 68 государств. Встреча коалиции состоялась после более чем двухлетнего перерыва. «Газета.Ru» разбиралась, зачем США понадобилось возрождать старый формат.


Представителей России на встречу так называемой антиигиловской коалиции не пригласили, так как «она (Россия) не является членом коалиции», объяснил представитель Госдепартамента Марк Тонер.


«Разгром ИГ является для США целью номер один в регионе», — заявил на встрече Рекс Тиллерсон. Он уточнил, что 75% военных ресурсов союзные силы в Сирии и Ираке получают от Вашингтона. «Я прошу каждую страну-участницу оценить то, как она может лучше поддержать усилия по стабилизации, особенно в части военных и финансовых ресурсов», — призвал госсекретарь.

По его словам, благодаря усилиям коалиции поток иностранных боевиков в Сирию и Ирак сократился за год на 90%. За тот же срок благодаря действиям спецслужб сократилась на 75% пропагандистская деятельность ИГ в интернете — было закрыто около 475 тыс. аккаунтов в Twitter, связанных с исламистами.

При этом американский госсекретарь не уточнил, как именно изменится военная политика США на Ближнем Востоке после прихода новой администрации. По словам Тиллерсона, США и их партнеры намерены выделить более $2 млрд на гуманитарные нужды в Сирии и Ираке и направить их на разминирование и обеспечение населения электричеством и водоснабжением.

На конференции также выступил премьер-министр Ирака Хайдар аль-Абади, который заверил, что Ирак находится на завершающем этапе ликвидации ИГ. Политик сообщил, что в освобожденной восточной части Мосула уже открылись 250 школ и возобновили работу госпитали, а в города Эр-Рамади и Эль-Фаллуджа вернулись почти 70% жителей, в Тикрит — почти 90%.

По данным Госдепартамента США, в Ираке и Сирии присутствуют более 9 тыс. военнослужащих из 23 стран. С 2014 года авиация коалиции нанесла более 19 тыс. ударов по объектам ИГ, ликвидировав десятки тысяч джихадистов и более 180 лидеров группировки среднего и высшего звена, а численность террористов сократилась более чем в два раза. Поддерживаемые коалицией местные силы освободили порядка 62% подконтрольных ИГ территорий в Ираке и 30% — в Сирии. Всего около 50 тыс. кв. км.

В Ираке коалиция совместно с правительственными войсками и курдскими силами пешмерга участвует в освобождении западного берега Мосула от ИГ. В Сирии авиация коалиции наносит удары по позициям боевиков на севере страны, в провинциях Алеппо и Ракка, однако без координации с сирийским правительством.

К успехам коалиции в Сирии также причисляют наступление курдов на Ракку в рамках операции «Гнев Евфрата». Им удалось перекрыть основную трассу из Ракки в Дейр-эз-Зор — американские военные поставляют курдам оружие и оказывают им поддержку на земле.

В целом же за первые месяцы 2017 года коалиция не показала никаких существенных успехов. Тем не менее в последнее время начинают приходить сообщения об активизации Пентагона на сирийском направлении. Например, в день встречи стран – участниц коалиции британское агентство The Spectator сообщило о высадке американских десантников в районе города Табка на севере Сирии, недалеко от Ракки.

Вместе с тем значительно активнее на этом фоне действует блок России, Турции и правительственных сил президента Башара Асада. В феврале исламисты были выбиты из города Эль-Баб силами сирийской вооруженной оппозиции и турецких войск в рамках совместной операции «Щит Евфрата», которая идет с августа 2016 года.

Войска Башара Асада ведут активное наступление к востоку от Алеппо, к 13 марта правительственной армии удалось выйти к западному берегу Евфрата. 2 марта сирийская армия при поддержке ВКС России и союзнических сил вернула под свой контроль Пальмиру.

Советник директора Российского института стратегических исследований Елена Супонина обращает внимание на то, что большинство экспертов и ближневосточных политиков признают, что Россия действует в Сирии гораздо успешнее, чем коалиция, возглавляемая США.

«Никаких особых успехов у западной коалиции, в которую входит 68 стран, не имеется. Но, возможно, таковым станет освобождение города Мосул в Ираке, где очень активно работают местные силы.

Но даже если рассматривать наступление на Мосул, то и тут кампания по освобождению города идет очень долго и сложно», — говорит эксперт.
Россия для элиты США все еще абсолютное зло

На встрече участников коалиции Тиллерсон также заявил, что одним из новых элементов стратегии Белого дома станет создание «зон безопасности» в Сирии и Ираке, куда смогут вернуться беженцы. Однако без согласования с Дамаском эта мера не может быть воплощена.

Сирийское правительство рассматривает любые несанкционированные действия на своей территории как враждебные.

Россия же неоднократно требовала, чтобы любые подобные инициативы были согласованы с Дамаском.

Президент США Дональд Трамп в ходе предвыборной кампании выступал за сотрудничество России и США в борьбе против ИГ в Сирии. Трамп также неоднократно критиковал своего предшественника Барака Обаму за то, что тот прилагал недостаточно усилий для борьбы с террористами.

«Желание по крайней мере части администрации Трампа, а она не едина, сотрудничать с Россией в борьбе с радикальным исламом стало нереализуемым из-за чудовищных внутриполитических скандалов в самих Штатах. Они связаны в первую очередь с той войной, которую демократы и политический истеблишмент ведут против Трампа и которая использует российскую тему для делегитимизации Трампа. В этой связи сама постановка вопроса о сотрудничестве с Россией для Трампа чрезвычайно болезненна и почти самоубийственна с внутриполитической точки зрения», — рассуждает заместителя директора Центра европейских и международных исследований НИУ ВШЭ Дмитрий Суслов.

Эксперт также считает беспрецедентным ту политическую атмосферу, в которой никто не пытается оспорить ту точку зрения, что Россия является абсолютным злом, а контакты с Москвой считаются чем-то априори недопустимым, даже если они осуществляются в рамках дипломатических диалогов.

«Говорить об изменениях американской политики по таким чувствительным направлениям, как Украина и та же Сирия, тем более невозможно», — добавляет Суслов.

Изменить это отношение можно только политической волей, но тут у Трампа связаны руки как раз из-за накалившейся внутриполитической обстановки.

Однако эксперт обращает внимание на то, что между Россией и США уже ведется косвенное сотрудничество. «Оно как минимум выражается в том, что Москва с Вашингтоном не действуют друг против друга в Сирии. И это уже большое достижение. Потому что администрация Обамы гораздо яростнее настаивала на уходе Башара Асада, администрация Трампа этого не делает. И если это и не сближает Москву и Вашингтон, то, по крайней мере, понижает градус соперничества», — говорит эксперт.

К тому же Суслов обращает внимание на то, что между военными ведомствами двух стран ведется диалог — «реальный диалог, который просто не преподносится как сотрудничество».

«Это, например, уже ставшие регулярными общения начальников генеральных штабов. Герасимов и Данфорд встретились уже дважды. За все время обамовского президентства начальники штабов не встречались вообще», — говорит эксперт.

По мнению Суслова, так как США на данном этапе только приступают к детализации плана, Вашингтону необходимо заручиться хотя бы символической поддержкой коалиции, которую они возглавляют. «Плюс администрация Трампа хочет активизировать свое участие в борьбе против ИГ и радикального исламизма в Сирии и Ираке, что требует возвращения ей инициативы. Тогда как в последнее время они оказались на вторых ролях после возникновения тройственного союза Москвы-Анкары-Тегерана», — рассуждает эксперт.

Важно, что координация действий также возможна при посредничестве Анкары — Турция является членом и американской коалиции, и российской.
Вашингтон пока не делает конкретных шагов

29 января, спустя несколько дней после инаугурации, Трамп поручил Пентагону за месяц подготовить план по уничтожению «Исламского государства». В президентском меморандуме отмечалось, что новая стратегия должна включать в себя предложения по поиску новых партнеров для коалиции в борьбе с террористами и варианты политики по поддержке партнеров по борьбе с ИГ и связанными с ней группировками.

В итоге план, представленный Пентагоном в конце февраля, не предполагал взаимодействия с Россией. Вместо этого военные эксперты предложили лишь интенсификацию медленных и стабильных мер, принятых еще Бараком Обамой.

Окончательным предложенный Пентагоном план назвать нельзя — по-прежнему неизвестны многие его детали и, судя по всему, работа над ним продолжается.

К слову, во время встречи стран – участниц американского блока о расширении сотрудничества с Россией также не говорил никто. В этом смысле важно не то, что Россия не приняла участие в этой встрече (она не входит в коалицию и не должна участвовать в ее мероприятиях), а то, что позиция Москвы, которая активно вовлечена в урегулирование сирийского кризиса, вообще не была учтена.

«Россия в подобных мероприятиях и не должна участвовать, поскольку это была встреча союзников по коалиции, возглавляемой США, куда Москва не входит. Россия ведет свою кампанию по борьбе с терроризмом в Сирии», — говорит Супонина.

«Вызывает недоумение то, что тема России на этой конференции не звучала вообще, и это расходится с предвыборными заявлениями Дональда Трампа

о необходимости более тесного сотрудничества с Москвой в борьбе с терроризмом на Ближнем Востоке, и особенно в Сирии», — добавляет эксперт. По ее словам, Москва готова к сотрудничеству, тогда как Вашингтон пока не делает конкретных шагов.