Стратегический тупик
Кстати, в том же году была принята новая стратегическая концепция Альянса — вторая с момента распада СССР. Сейчас, когда НАТО разменял седьмой десяток существования, пришло время снова обновить фасад.
В ноябре текущего года главы 28 государств — стран-участниц НАТО намерены обсудить в Лиссабоне третью стратегическую концепцию блока, проект которой подготовила "группа мудрецов" под руководством экс-госсекретаря США Мадлен Олбрайт. На фоне вялотекущего глобального экономического кризиса, когда правительства стремятся оптимизировать бюджеты, в том числе и оборонные, абсолютно понятными можно считать вопросы о целесообразности дальнейшего существования НАТО. Особенно с учетом окончания холодной войны, что позволяет ставить под сомнение целесообразность существования блока, как его ни назови — хоть военным, хоть военно-политическим. И уж точно: не зазорно попытаться рассмотреть эффективность этого инструмента в системе координат "цена — качество".
Кризис, как это неоднократно звучало из уст некоторых политиков, — это шанс для проведения коренных реформ. Могут ли они коснуться и сферы обороны, в особенности коллективной? А если да, что под кого следует подладить: имеющиеся структуры под обстоятельства, или, наоборот, создать обстоятельства с целью оставить неизменными структуры? Похоже, что в Лиссабоне будет дискутироваться оба подхода. На днях генсек Альянса Андерс фог Расмуссен заявил, что намерен предложить оптимизацию управляющей структуры, сократив количество департаментов с 20 до 3. Сокращение — процесс болезненный, и вряд ли он пройдет так же гладко, как изгнание из отечественного Кабмина двух вице-премьеров.
Многие обладатели больших звезд на погонах не прочь вызвать призрак холодной войны. Та обстановка привычнее: есть враг за "железным занавесом", от него и надо защищать демократию. Причина существования НАТО в особых объяснениях не нуждалась — следовало защитить Европу от вероятного советского военного вторжения. США, вносившие в общую копилку больше всех, считали, что оправдывают затраты. Главное — не дать взрастить для себя мощного конкурента, который мог бы получиться, объединись западноевропейская техническая мощь с природными ресурсами СССР. Не исключено, именно поэтому на Рижском саммите Альянса в 2006 году американцы попытались навязать тезис об энергетическом оружии Кремля, ратуя за расширение положений статьи устава о коллективной обороне.
С изменением геополитической обстановки, особенно после того, как на мировой арене все четче начинал звучать голос набиравшей силу объединенной Европы, даже российско-грузинская кампания не смогла стать объединительным импульсом для НАТО. Если к этому добавить захлебнувшийся (не без активного участия европейцев) процесс расширения, отсутствие понимания общих целей и задач, то есть цемента, который консолидирует интерес к сохранению структуры, становится очевидным.
Вашингтон в свое время очень гордился консенсусным принципом принятия решений в блоке: мол, даже маленький Люксембург мог заблокировать любое из них. Но по мере того, как становились на ноги политические институты Европы, консолидировались ее интересы, играть на противоречиях с целью навязывания заокеанского видения путей развития Североатлантического альянса становилось труднее. Равно как и согласовывать интересы. Это неплохо продемонстрировала трансформация американской системы противоракетной обороны. Не говоря уже об усугубившихся проблемах единства "старой" и "новой" Европы, появившихся как следствие военной операции в Афганистане и Ираке.
Европа явно не заинтересована в развертывании новой холодной войны. Именно усилиями Старого Света была обеспечена сравнительно спокойная реакция Альянса на перекраивание Россией карты Грузии, доселе считавшейся фаворитом на расширение блока. А новая инициатива Парижа и Берлина по вовлечению Кремля в обсуждение концепции европейской безопасности вполне может стать прологом для углубления противоречий не только между "старой" и "новой" Европой, но и заокеанским "крылом" НАТО.
