Чудовищная огненная плеть: репортаж с передовой в Сирии
21.10.2015 12:45
3 847
1
Бой за каждое село
45 километров к cеверу от города Хама. Еще три дня назад так близко к границе с провинцией Идлиб — вотчиной исламистов — мы подобраться не могли. Мощные укрепрайоны террористических группировок контролировали дороги и близлежащие деревни.
Сейчас бывшие позиции боевиков перепаханы точечными ударами российской авиации. На каменистых брустверах дымят пикапы, а на километры вокруг простираются засохшие фруктовые сады с ветвями, словно вывернутыми судорогами. Брошенные сады — самая яркая примета этой войны. Спасаясь от террористов, мирные жители бежали со своих земель, где оливки, персики и яблоки выращивали поколениями.
Линия фронта чувствуется интуитивно. По пыльной взвеси разрушенных домов в воздухе, по печально висящим проводам линии электропередачи, по отсутствию встречного трафика.
Мы въезжаем в городок Ачан, который еще накануне находился под контролем джихадистов. Осыпавшиеся пролеты домов, изъеденные пулевыми язвами стены, запах пороха вместе с цементной пылью. Во дворах валяются мягкие игрушки, матрасы, одеяла… Минарет большой мечети основательно потрепан — боевики, как правило, устраивают в них снайперские лежки.
Ачан бойцы Сирийской арабской армии заняли ночью, на окраинах еще слышны звуки зачистки. А в центре солдаты устраивают традиционный ритуал, водружая на искореженную мачту освещения сирийский флаг.
«Здесь была мощная группировка наемников из разных арабских стран, — говорит один из командиров. — Мы не могли штурмовать их в лоб, положили бы много людей еще на подступах к укрепрайонам. Но, после того как российские самолеты уничтожили их позиции, мы смогли продвинуться вперед. Конечно, это не быстрый процесс. Но сейчас мы тесним боевиков, отвоевывая все новые и новые пространства».
«Далеко отсюда до противника?».
«Километр-полтора. Вот прямо деревня — пока за ними. Слева — тоже. А вон деревня Маана. Ее тоже освободили в последние сутки».
Пулеметные очереди прочесывают оливковую рощу. Небольшой отряд боевиков пошел в контратаку. В пыльном мареве из-за домов появляется БМП и дает несколько залпов. Боевики откатываются.
Тут же слышится гул самолетов, километрах в пяти на северо-запад видны мощные разрывы: позиции террористов превращаются в молотый щебень.
«Спасибо, Россия!» — искренне выдыхает один из сирийских бойцов.
Дыра на границе
Сирийская армия пытается выдавливать противника на север, одновременно отрезая исламистов от границы с Турцией. Оттуда идет снабжение боевиков. Разрезая вражеский фронт, правительственные войска заставляют террористов группироваться на небольших участках, нанося по ним артиллерийские удары.
И если на равнине бой идет за каждую деревню, то на севере все решают господствующие высоты, превращенные в мощнейшие огневые точки с подземными бункерами и артиллерией. Именно по таким объектам российская авиация наносит точечные авиаудары, лишая боевиков огневого преимущества перед войсками Асада.
Мы в горах на севере Сирии. Бросаем машины и лезем туда, где на все голоса лупит артиллерия разных калибров. По бывшей садовой террасе катается старенький танк и звонко рявкает пушкой.
Город Сальма, ставший ваххабитской дырой на границе с Турцией, прямо под нами. Он уже в полукольце из вершин, взятых сирийской армией. До противника всего 800 метров. На горы садится вечерний туман, и в его дымчатой пелене кажется, что город жив. На самом деле в визире дальномера видно, что от Сальмы остался один скелет.
Тут же, как это часто бывает, находится сирийский офицер, прекрасно знающий русский язык. По словам полковника Ахмата, из России он привез любовь к русской литературе. Вместе с ним мы ползаем по вырубленной в камне очень мелкой траншее, перекрытой редкими кривыми бревнами.
«Здесь до границы с Турцией от 15 до 18 километров. Если мы их выбьем из Сальмы, им уже не за что будет зацепиться. Будут бежать».
«И Турция их примет?».
Наш собеседник тяжело вздыхает: «Турция их выкормила, готовила в лагерях и потом пропускала к нам, в Сирию».
«Кто стоит против вас?»
«»Фронт ан-Нусра» (террористическая организация, запрещенная в РФ). Ваши стоят, ваххабитский батальон «Воины Кавказа», например. Всего человек пятьсот. Злые очень, не трусы. Держатся за каждый дом, отступать не думают, хотя несут потери. Каждый день накачивают друг друга исламскими проповедями. Как это говорится… не надо принижать противника! Но и наша армия уже другая. У нас изменилось настроение в войсках, мы почувствовали близость победы. Это очень важно, потому что за эти годы мы очень устали от войны».
Город в кольце
В тишине слышно, как начинает коротко рявкать рация в соседнем блиндаже. В легких вечерних сумерках оживают черные вершины и склоны гор. На них начинают сверкать вспышки, и только спустя три — пять секунд до нас доносятся звуки выстрелов. Ахмат пристраивает нас у амбразур. Они пристреляны боевиками, и он объясняет, что нужно сместиться чуть вбок, не торчать в середине, чтобы не поймать пулю.
Где-то вдали начинает хлопать тяжелый пулемет или зенитка. Нам хорошо видно, как чудовищная огненная плеть хлещет по мертвому городу. Красные точки — снаряды, выпущенные с соседних вершин, проходят с шипением над нашими головами и рвутся в домах, складывая лестничные пролеты, как стопки костяшек домино.
Боевики молчат, берегут боеприпасы. Единственная выпущенная ими минометная мина хлопает метрах в двухстах от нас. Сирийцы просят нас забраться в перекрытую щель, вырубленную в склоне. Полковнику Ахмату становится не до нас. В эти минуты где-то
в непроглядной темноте изготовились штурмовые группы из сирийского спецназа и местных ополченцев. Пожилой солдат, в возрасте навскидку далеко за пятьдесят, торопливо набивает магазины автомата.
Судя по красной нашивке на рукаве, он тоже в спецназе, несмотря на возраст. Саади, как он нам представился, в армии второй год, вместе с ним воевали все пять его сыновей. Старшего сына он уже потерял на этой войне. Саади, как и многие другие встреченные нами бойцы, поблагодарил Россию за помощь. И он, и его товарищи понимают, что сейчас самое начало и что придется потрудиться, чтобы очистить сирийскую землю от террористов. Но с помощью России эта мечта стала реальной.
Впереди Сальма. Если штурмовые группы займут последнюю вершину над городом, боевики окажутся в кольце. Север Сирии будет освобожден, границу прикроют заслонами и огневыми точками по горным вершинам, и армии станет чуть-чуть легче воевать на других фронтах.
Александр Коц, Дмитрий Стешин
ТВ Звезда
45 километров к cеверу от города Хама. Еще три дня назад так близко к границе с провинцией Идлиб — вотчиной исламистов — мы подобраться не могли. Мощные укрепрайоны террористических группировок контролировали дороги и близлежащие деревни.
Сейчас бывшие позиции боевиков перепаханы точечными ударами российской авиации. На каменистых брустверах дымят пикапы, а на километры вокруг простираются засохшие фруктовые сады с ветвями, словно вывернутыми судорогами. Брошенные сады — самая яркая примета этой войны. Спасаясь от террористов, мирные жители бежали со своих земель, где оливки, персики и яблоки выращивали поколениями.
Линия фронта чувствуется интуитивно. По пыльной взвеси разрушенных домов в воздухе, по печально висящим проводам линии электропередачи, по отсутствию встречного трафика.
Мы въезжаем в городок Ачан, который еще накануне находился под контролем джихадистов. Осыпавшиеся пролеты домов, изъеденные пулевыми язвами стены, запах пороха вместе с цементной пылью. Во дворах валяются мягкие игрушки, матрасы, одеяла… Минарет большой мечети основательно потрепан — боевики, как правило, устраивают в них снайперские лежки.
Ачан бойцы Сирийской арабской армии заняли ночью, на окраинах еще слышны звуки зачистки. А в центре солдаты устраивают традиционный ритуал, водружая на искореженную мачту освещения сирийский флаг.
«Здесь была мощная группировка наемников из разных арабских стран, — говорит один из командиров. — Мы не могли штурмовать их в лоб, положили бы много людей еще на подступах к укрепрайонам. Но, после того как российские самолеты уничтожили их позиции, мы смогли продвинуться вперед. Конечно, это не быстрый процесс. Но сейчас мы тесним боевиков, отвоевывая все новые и новые пространства».
«Далеко отсюда до противника?».
«Километр-полтора. Вот прямо деревня — пока за ними. Слева — тоже. А вон деревня Маана. Ее тоже освободили в последние сутки».
Пулеметные очереди прочесывают оливковую рощу. Небольшой отряд боевиков пошел в контратаку. В пыльном мареве из-за домов появляется БМП и дает несколько залпов. Боевики откатываются.
Тут же слышится гул самолетов, километрах в пяти на северо-запад видны мощные разрывы: позиции террористов превращаются в молотый щебень.
«Спасибо, Россия!» — искренне выдыхает один из сирийских бойцов.
Дыра на границе
Сирийская армия пытается выдавливать противника на север, одновременно отрезая исламистов от границы с Турцией. Оттуда идет снабжение боевиков. Разрезая вражеский фронт, правительственные войска заставляют террористов группироваться на небольших участках, нанося по ним артиллерийские удары.
И если на равнине бой идет за каждую деревню, то на севере все решают господствующие высоты, превращенные в мощнейшие огневые точки с подземными бункерами и артиллерией. Именно по таким объектам российская авиация наносит точечные авиаудары, лишая боевиков огневого преимущества перед войсками Асада.
Мы в горах на севере Сирии. Бросаем машины и лезем туда, где на все голоса лупит артиллерия разных калибров. По бывшей садовой террасе катается старенький танк и звонко рявкает пушкой.
Город Сальма, ставший ваххабитской дырой на границе с Турцией, прямо под нами. Он уже в полукольце из вершин, взятых сирийской армией. До противника всего 800 метров. На горы садится вечерний туман, и в его дымчатой пелене кажется, что город жив. На самом деле в визире дальномера видно, что от Сальмы остался один скелет.
Тут же, как это часто бывает, находится сирийский офицер, прекрасно знающий русский язык. По словам полковника Ахмата, из России он привез любовь к русской литературе. Вместе с ним мы ползаем по вырубленной в камне очень мелкой траншее, перекрытой редкими кривыми бревнами.
«Здесь до границы с Турцией от 15 до 18 километров. Если мы их выбьем из Сальмы, им уже не за что будет зацепиться. Будут бежать».
«И Турция их примет?».
Наш собеседник тяжело вздыхает: «Турция их выкормила, готовила в лагерях и потом пропускала к нам, в Сирию».
«Кто стоит против вас?»
«»Фронт ан-Нусра» (террористическая организация, запрещенная в РФ). Ваши стоят, ваххабитский батальон «Воины Кавказа», например. Всего человек пятьсот. Злые очень, не трусы. Держатся за каждый дом, отступать не думают, хотя несут потери. Каждый день накачивают друг друга исламскими проповедями. Как это говорится… не надо принижать противника! Но и наша армия уже другая. У нас изменилось настроение в войсках, мы почувствовали близость победы. Это очень важно, потому что за эти годы мы очень устали от войны».
Город в кольце
В тишине слышно, как начинает коротко рявкать рация в соседнем блиндаже. В легких вечерних сумерках оживают черные вершины и склоны гор. На них начинают сверкать вспышки, и только спустя три — пять секунд до нас доносятся звуки выстрелов. Ахмат пристраивает нас у амбразур. Они пристреляны боевиками, и он объясняет, что нужно сместиться чуть вбок, не торчать в середине, чтобы не поймать пулю.
Где-то вдали начинает хлопать тяжелый пулемет или зенитка. Нам хорошо видно, как чудовищная огненная плеть хлещет по мертвому городу. Красные точки — снаряды, выпущенные с соседних вершин, проходят с шипением над нашими головами и рвутся в домах, складывая лестничные пролеты, как стопки костяшек домино.
Боевики молчат, берегут боеприпасы. Единственная выпущенная ими минометная мина хлопает метрах в двухстах от нас. Сирийцы просят нас забраться в перекрытую щель, вырубленную в склоне. Полковнику Ахмату становится не до нас. В эти минуты где-то
в непроглядной темноте изготовились штурмовые группы из сирийского спецназа и местных ополченцев. Пожилой солдат, в возрасте навскидку далеко за пятьдесят, торопливо набивает магазины автомата.
Судя по красной нашивке на рукаве, он тоже в спецназе, несмотря на возраст. Саади, как он нам представился, в армии второй год, вместе с ним воевали все пять его сыновей. Старшего сына он уже потерял на этой войне. Саади, как и многие другие встреченные нами бойцы, поблагодарил Россию за помощь. И он, и его товарищи понимают, что сейчас самое начало и что придется потрудиться, чтобы очистить сирийскую землю от террористов. Но с помощью России эта мечта стала реальной.
Впереди Сальма. Если штурмовые группы займут последнюю вершину над городом, боевики окажутся в кольце. Север Сирии будет освобожден, границу прикроют заслонами и огневыми точками по горным вершинам, и армии станет чуть-чуть легче воевать на других фронтах.
Александр Коц, Дмитрий Стешин
ТВ Звезда
Читайте также:
Что случилось с польским "Золотым орлом", обещавшим разгромить русские "сушки"
Только депутатская неприкосновенность и спасает пока что Матиуша Блащака, экс-министра обороны Польши. Но не вечно же ему в Сейме сидеть, значит, не исключен вариант с расплатой. Он провинился в том, что обманул государство на миллиарды долларов и при этом оставил страну беззащитной. Её небеса так уж точно – если вдруг сейчас начнется конфликт Польши с Россией, всю польскую авиацию ВКС РФ
Боевые части НАТО уже на Украине: Запад решил так предотвратить крах ВСУ. Американцы прибудут после выборов
План альянса по предотвращению катастрофы ВСУ состоит в том, чтобы заполнить бреши в рядах украинских силах завозом своих “советников”, пишет AT. По мнению автора, Байден ждет переизбрания, чтобы отдать официальный приказ о вводе американских войск. Тогда и начнется третья мировая.
Россия начала на Украине операцию «Рельсовая война»
27.04.2024 12:42
Оперативно-тактической авиацией, ракетными войсками и артиллерией поражен эшелон с западным вооружением, военной техникой и личный состав в районе населенного пункта Удачное (ДНР).
"Калибровка" прошла отлично: Западная Украина содрогнулась от ударов русских ракет
Русские войска нанесли массированный ракетный удар по инфраструктуре Киева. Сообщается о поражении критически важных объектов.
Следующий удар станет последним: Полковник рассказал о тенденции на фронте
Полковник СБУ в отставке Олег Стариков рассказал о тенденции на фронте.