Возвращение империй (I)
«Большие пространства» против хаоса в международных отношениях?
Французские экспедиции последнего времени в Африке, явно отдающие неоимперским, а точнее неоколониалистским духом, побудили многих задуматься о том, не являются ли эти действия началом нового цикла мировой политики, в котором на смену уходящей однополярности, возможно, грядет не всеми ожидаемая многополярность, а нечто иное - новое или, возможно, хорошо забытое старое, но в обновленной упаковке? Нечто такое, что позволит, например, Соединённым Штатам, «уходя, не уйти», а продолжить осуществлять свои глобальные замыслы в более сложной системе межгосударственных отношений? И тогда востребованными окажутся, казалось бы, навсегда канувшие в лету имперские проекты и вассальные отношения прошлых времен.
Одним из первых эту тенденцию еще в начале первого мандата президента Б. Обамы заметил и определил известный немецкий философ Юрген Хабермас. Он отмечал, например, что вернувшая свое влияние после Буша в Вашингтоне «реалистическая» школа международных отношений отличается от «неоконов» не столько по целям сохранения мировой гегемонии США, сколько по выбору средств осуществления этих целей. Желательному миропорядку этой школы в наибольшей степени отвечает, по мнению Ю.Хабермаса, теория «большого пространства» Карла Шмитта. Последний мыслил «большие пространства» как сферы влияния главенствующих имперских держав и их «сильных идей». «Прирожденная», отличающаяся историческими достижениями центральная держава, согласно Шмитту, «должна утверждать свое первенство перед периферией зависимых наций и групп народов согласно критериям собственной и при этом ни с чем несоизмеримой концепции справедливости». Равновесие между этими современными наследниками старых империй должно было бы устанавливаться «благодаря порядку больших пространств, который переносит принцип невмешательства с мира классического международного права на субъекты международного права нового типа». (1)
Можно сказать, что в течение первого мандата Б. Обамы Америка все еще находилась на перепутье, ведя арьергардные бои по сохранению мирового лидерства, но все более убеждаясь в неэффективности и обременительности этих попыток, особенно в условиях глобального финансового кризиса. С началом второго срока президентства Обама приступает к решительному переформатированию мира. Проблема Вашингтона не только в том, что поддержание однополярности для него становится невозможным, а многополярность нежелательна. Его уже не устраивает и то, что при сохранении действующего порядка со временем на место глобального гегемона придет Китай, который может повести себя так, как это делает сама Америка. Ю.Хабермас прозорливо замечал: «Скорее в собственных интересах Америки попытаться сегодня связать завтрашние мировые державы таким международным порядком, для которого уже не нужна никакая сверхдержава». (2)
При этом на Западе появляется все больше исследований, доказывающих, что в ответ на деволюцию мирового лидера - США и нарастающего хаоса мировой политики начался процесс стихийного возрождения имперской политики ряда прежних метрополий и зачастую не в том направлении, которое устроило бы Америку. О возврате империй образно сказано в геополитическом итальянском журнале «Лимес»: «Империи никогда не умирают, если только их основания не выкорчеваны с корнем и не засыпаны солью. Их дух живет во многих поколениях как потомков господствующих, так и подчиненных народов. Они готовы вновь возродиться при первом удобном случае, как только геополитическое давление на них ослабнет, а порядки, провозглашенные вечными, окажутся хрупкими и обветшалыми». (3) Не имея возможности противостоять этому «урагану», Белый дом, согласно предлагаемым рецептам, должен возглавить этот процесс и направить его в «нужном направлении». Стихийному складыванию новых империй рекомендуется противопоставить организованное строительство таких, с которыми Америка сможет выступать совместно, а создание потенциально враждебных образований по возможности притормозить.
Так, бывший заместитель министра обороны и главный финансист Министерства обороны США Дов Закхейм в журнале National Interest указывает на «усиливающийся триумфализм ряда павших в свое время империй». По его словам, «в Восточной Азии Китай все чаще демонстрирует свои политические, экономические и военные мускулы как доминирующая держава, перед которой другие должны подобострастно преклоняться. На Ближнем Востоке и в Центральной Азии Турция использует свою новообретенную экономическую и политическую мощь для распространения влияния на многочисленные страны, некогда входившие в состав Османской империи. А Москва использует власть и влияние, которые дают ей энергетические ресурсы, и проводит в Европе и в примыкающих к России регионах из состава бывшей Российской империи политику царизма в новом варианте. Не следует также забывать о влиянии Индии в Южной Азии. В регионе, где когда-то правили Великие Моголы, ее экономика затмевает собой соседей. Следует помнить и о той имперской мантии, которую унаследовала у Португалии Бразилия, воспользовавшись своей растущей экономической мощью. Имперское наследие этих государств дает им стимул для усиления собственной значимости не только в своих регионах, но и на мировой арене. Во время посещения этих стран и встреч с представителями их элит все больше усиливается ощущение, что они возвращаются к своей традиционной роли ведущих держав».
А главное, что беспокоит Д. Закхейма, они «все верят в то, что Соединенные Штаты, а тем более - Европа не должны больше монополизировать процесс принятия решений, оттесняя мировое сообщество. Они отвергают порядок, сложившийся после Второй мировой войны, называя его устаревшим, и не согласны автоматически принимать американское лидерство по каким бы то ни было вопросам. Вашингтонские политики и государственные деятели, одержимые в настоящее время другим наследником империи – Ираном, должны понять и признать, что у этих государств есть нечто большее, чем впечатляющий экономический рост, военная экспансия и политическое влияние. Американцы хорошо известны отсутствием у них восприимчивости к истории. Но им понадобится вся восприимчивость, которую они способны аккумулировать, чтобы успешно разобраться с теми государствами, чьи претензии на более значимую роль в мире обусловлены не только нынешними успехами, но и былой славой». (4) Не трудно заметить, что опасения Закхейма сродни тем, которые высказывал еще Сэмюэль Хантингтон в своих пророчествах о грядущем «Столкновении цивилизаций».
Одной из основных дилемм, которая стоит именно сейчас перед имперской политикой Соединенных Штатов, по мнению немецкого ученого Херфрида Мюнклера, высказанного в книге «Империи: логика мирового господства от древнего Рима до Соединенных Штатов», является расхождение между признанием ненужности дальнейшей экспансии и боязнью, что это будет воспринято другими как проявление слабости. «Трудно отказаться от империалистической, цивилизаторской, гуманитарной миссии, распространяющей ценности, на которой основывается идентичность империи, - так, чтобы и население, и соседи не сочли это свидетельством упадка». Еще одной особенностью Америки, по определению Мюнклера, является то, что она по своей природе – «спешащая империя», что является следствием короткого четырехлетнего избирательного цикла. «Вероятно, растущая в последнее время склонность Вашингтона решать проблемы военным путем отчасти связана с давлением времени, порожденным демократическими механизмами. Военные решения обычно выглядят быстрыми и окончательными, и поэтому «спешащая империя» может прибегать к ним чаще, чем было бы разумно или уместно». (5)
Отчетливые черты имперскости исследователи усматривают и в политике Евросоюза. В статье «Имперское изменение границ в Европе: случай с Европейской политикой соседства» (Саmbridgе Rеviеw оf Intеrnаtiоnаl Аffаirs, июнь 2012) указывалось, например, что Европейскую политику соседства можно трактовать как декларацию имперских намерений ЕС. К имперским стратегиям можно, в частности, отнести то, что в соответствии с заложенными в указанную политику схемами интеграционных отношений соседи ЕС являются скорее подчиненными объектами, а не равными партнерами Евросоюза. В соответствии со стратегией мультикультурной империи, через Европейскую политику соседства Евросоюз создает новые границы и линии разделения между своими соседями по примеру Балкан. По мнению автора, имперская политика трансформации границ, проводимая Евросоюзом, использует менее заметные, но более назойливые инструменты контроля, базирующиеся на добровольном подчинении и принятии навязываемых норм. (6)
Итак, построение «больших пространств» в мировой политике началось. Безусловно, не следует ожидать какой-либо формализации границ этих новых/старых империй или официального провозглашения их таковыми. Речь ведь идет не о прямом их восстановлении со всей атрибутикой (это смахивало бы на фарс), а о возвращении соответствующего способа действий, или modus operandi в проецировании интересов бывших метрополий. Возникающая по воле Вашингтона грядущая мировая иерархия будет всячески избегать отождествления себя с колониальными империями прежних времен, чтобы не растравлять память народов. И не только в бывших колониях, подвергавшихся нещадной эксплуатации, но и в самих имперских столицах, жители которых не очень жаждут взвалить на себя скинутое в прошлом бремя и увидеть прибытие новых широких потоков мигрантов с этих территорий. Каких-то конвенций или договоров, похожих на режимы капитуляций или акты о вассалитете, тоже ждать не приходится, современные юридические путы могут быть куда прочнее свидетельств о зависимости прежних времён. Неоимперский ренессанс западных держав легче проследить по логике их идей и поступков, не придавая большого значения «высоким моральным принципам», которыми они прикрываются.
Французские экспедиции последнего времени в Африке, явно отдающие неоимперским, а точнее неоколониалистским духом, побудили многих задуматься о том, не являются ли эти действия началом нового цикла мировой политики, в котором на смену уходящей однополярности, возможно, грядет не всеми ожидаемая многополярность, а нечто иное - новое или, возможно, хорошо забытое старое, но в обновленной упаковке? Нечто такое, что позволит, например, Соединённым Штатам, «уходя, не уйти», а продолжить осуществлять свои глобальные замыслы в более сложной системе межгосударственных отношений? И тогда востребованными окажутся, казалось бы, навсегда канувшие в лету имперские проекты и вассальные отношения прошлых времен.
Одним из первых эту тенденцию еще в начале первого мандата президента Б. Обамы заметил и определил известный немецкий философ Юрген Хабермас. Он отмечал, например, что вернувшая свое влияние после Буша в Вашингтоне «реалистическая» школа международных отношений отличается от «неоконов» не столько по целям сохранения мировой гегемонии США, сколько по выбору средств осуществления этих целей. Желательному миропорядку этой школы в наибольшей степени отвечает, по мнению Ю.Хабермаса, теория «большого пространства» Карла Шмитта. Последний мыслил «большие пространства» как сферы влияния главенствующих имперских держав и их «сильных идей». «Прирожденная», отличающаяся историческими достижениями центральная держава, согласно Шмитту, «должна утверждать свое первенство перед периферией зависимых наций и групп народов согласно критериям собственной и при этом ни с чем несоизмеримой концепции справедливости». Равновесие между этими современными наследниками старых империй должно было бы устанавливаться «благодаря порядку больших пространств, который переносит принцип невмешательства с мира классического международного права на субъекты международного права нового типа». (1)
Можно сказать, что в течение первого мандата Б. Обамы Америка все еще находилась на перепутье, ведя арьергардные бои по сохранению мирового лидерства, но все более убеждаясь в неэффективности и обременительности этих попыток, особенно в условиях глобального финансового кризиса. С началом второго срока президентства Обама приступает к решительному переформатированию мира. Проблема Вашингтона не только в том, что поддержание однополярности для него становится невозможным, а многополярность нежелательна. Его уже не устраивает и то, что при сохранении действующего порядка со временем на место глобального гегемона придет Китай, который может повести себя так, как это делает сама Америка. Ю.Хабермас прозорливо замечал: «Скорее в собственных интересах Америки попытаться сегодня связать завтрашние мировые державы таким международным порядком, для которого уже не нужна никакая сверхдержава». (2)
При этом на Западе появляется все больше исследований, доказывающих, что в ответ на деволюцию мирового лидера - США и нарастающего хаоса мировой политики начался процесс стихийного возрождения имперской политики ряда прежних метрополий и зачастую не в том направлении, которое устроило бы Америку. О возврате империй образно сказано в геополитическом итальянском журнале «Лимес»: «Империи никогда не умирают, если только их основания не выкорчеваны с корнем и не засыпаны солью. Их дух живет во многих поколениях как потомков господствующих, так и подчиненных народов. Они готовы вновь возродиться при первом удобном случае, как только геополитическое давление на них ослабнет, а порядки, провозглашенные вечными, окажутся хрупкими и обветшалыми». (3) Не имея возможности противостоять этому «урагану», Белый дом, согласно предлагаемым рецептам, должен возглавить этот процесс и направить его в «нужном направлении». Стихийному складыванию новых империй рекомендуется противопоставить организованное строительство таких, с которыми Америка сможет выступать совместно, а создание потенциально враждебных образований по возможности притормозить.
Так, бывший заместитель министра обороны и главный финансист Министерства обороны США Дов Закхейм в журнале National Interest указывает на «усиливающийся триумфализм ряда павших в свое время империй». По его словам, «в Восточной Азии Китай все чаще демонстрирует свои политические, экономические и военные мускулы как доминирующая держава, перед которой другие должны подобострастно преклоняться. На Ближнем Востоке и в Центральной Азии Турция использует свою новообретенную экономическую и политическую мощь для распространения влияния на многочисленные страны, некогда входившие в состав Османской империи. А Москва использует власть и влияние, которые дают ей энергетические ресурсы, и проводит в Европе и в примыкающих к России регионах из состава бывшей Российской империи политику царизма в новом варианте. Не следует также забывать о влиянии Индии в Южной Азии. В регионе, где когда-то правили Великие Моголы, ее экономика затмевает собой соседей. Следует помнить и о той имперской мантии, которую унаследовала у Португалии Бразилия, воспользовавшись своей растущей экономической мощью. Имперское наследие этих государств дает им стимул для усиления собственной значимости не только в своих регионах, но и на мировой арене. Во время посещения этих стран и встреч с представителями их элит все больше усиливается ощущение, что они возвращаются к своей традиционной роли ведущих держав».
А главное, что беспокоит Д. Закхейма, они «все верят в то, что Соединенные Штаты, а тем более - Европа не должны больше монополизировать процесс принятия решений, оттесняя мировое сообщество. Они отвергают порядок, сложившийся после Второй мировой войны, называя его устаревшим, и не согласны автоматически принимать американское лидерство по каким бы то ни было вопросам. Вашингтонские политики и государственные деятели, одержимые в настоящее время другим наследником империи – Ираном, должны понять и признать, что у этих государств есть нечто большее, чем впечатляющий экономический рост, военная экспансия и политическое влияние. Американцы хорошо известны отсутствием у них восприимчивости к истории. Но им понадобится вся восприимчивость, которую они способны аккумулировать, чтобы успешно разобраться с теми государствами, чьи претензии на более значимую роль в мире обусловлены не только нынешними успехами, но и былой славой». (4) Не трудно заметить, что опасения Закхейма сродни тем, которые высказывал еще Сэмюэль Хантингтон в своих пророчествах о грядущем «Столкновении цивилизаций».
Одной из основных дилемм, которая стоит именно сейчас перед имперской политикой Соединенных Штатов, по мнению немецкого ученого Херфрида Мюнклера, высказанного в книге «Империи: логика мирового господства от древнего Рима до Соединенных Штатов», является расхождение между признанием ненужности дальнейшей экспансии и боязнью, что это будет воспринято другими как проявление слабости. «Трудно отказаться от империалистической, цивилизаторской, гуманитарной миссии, распространяющей ценности, на которой основывается идентичность империи, - так, чтобы и население, и соседи не сочли это свидетельством упадка». Еще одной особенностью Америки, по определению Мюнклера, является то, что она по своей природе – «спешащая империя», что является следствием короткого четырехлетнего избирательного цикла. «Вероятно, растущая в последнее время склонность Вашингтона решать проблемы военным путем отчасти связана с давлением времени, порожденным демократическими механизмами. Военные решения обычно выглядят быстрыми и окончательными, и поэтому «спешащая империя» может прибегать к ним чаще, чем было бы разумно или уместно». (5)
Отчетливые черты имперскости исследователи усматривают и в политике Евросоюза. В статье «Имперское изменение границ в Европе: случай с Европейской политикой соседства» (Саmbridgе Rеviеw оf Intеrnаtiоnаl Аffаirs, июнь 2012) указывалось, например, что Европейскую политику соседства можно трактовать как декларацию имперских намерений ЕС. К имперским стратегиям можно, в частности, отнести то, что в соответствии с заложенными в указанную политику схемами интеграционных отношений соседи ЕС являются скорее подчиненными объектами, а не равными партнерами Евросоюза. В соответствии со стратегией мультикультурной империи, через Европейскую политику соседства Евросоюз создает новые границы и линии разделения между своими соседями по примеру Балкан. По мнению автора, имперская политика трансформации границ, проводимая Евросоюзом, использует менее заметные, но более назойливые инструменты контроля, базирующиеся на добровольном подчинении и принятии навязываемых норм. (6)
Итак, построение «больших пространств» в мировой политике началось. Безусловно, не следует ожидать какой-либо формализации границ этих новых/старых империй или официального провозглашения их таковыми. Речь ведь идет не о прямом их восстановлении со всей атрибутикой (это смахивало бы на фарс), а о возвращении соответствующего способа действий, или modus operandi в проецировании интересов бывших метрополий. Возникающая по воле Вашингтона грядущая мировая иерархия будет всячески избегать отождествления себя с колониальными империями прежних времен, чтобы не растравлять память народов. И не только в бывших колониях, подвергавшихся нещадной эксплуатации, но и в самих имперских столицах, жители которых не очень жаждут взвалить на себя скинутое в прошлом бремя и увидеть прибытие новых широких потоков мигрантов с этих территорий. Каких-то конвенций или договоров, похожих на режимы капитуляций или акты о вассалитете, тоже ждать не приходится, современные юридические путы могут быть куда прочнее свидетельств о зависимости прежних времён. Неоимперский ренессанс западных держав легче проследить по логике их идей и поступков, не придавая большого значения «высоким моральным принципам», которыми они прикрываются.
Читайте также:
Харьков пылает: Фугасы упали на особый объект, под завалами специалисты – русские ответили за Москву
Русские ответили за налет украинских БПЛА на Москву. Пылают Харьков, Сумы и Николаев. И это – далеко не все.
На Западе придумали, что делать с Путиным и Трампом
После президентских выборов в США СМИ начали публиковать множество выдуманных историй и "стратегических планов", приписываемых Дональду Трампу и Владимиру Путину, все они имеют целью не что иное, как стравливание глав государств.
"Нет смысла". На Западе уже поняли, кто победит в конфликте на Украине
12.11.2024 23:29
Пессимистические настроения по поводу поддержки Украины на Западе растут, а перспектива прекращения помощи от США усиливает их, заявил британский эксперт Александр Меркурис в своем блоге на YouTube.
Адмирал НАТО о ядерном сдерживании России: "Если бы у русских не было ядерного оружия, мы бы уже давно были на Украине"
Ядерные силы России – ключевой фактор сдерживания НАТО от прямого конфликта с Москвой на Украине, пишет MWM. Глава Военного комитета НАТО адмирал Роб Бауэр убежден: "Если бы у русских не было ядерного оружия, мы бы уже давно были на Украине".
Запад загоняет конфликт на Украине в необратимую фазу. Европа готова объявить России войну
13.11.2024 10:59
Демократическая партия США, которой сейчас остаётся править всего пару месяцев, вместе с главными "ястребами" Европы сегодня всеми силами пытаются обострить украинский конфликт так, чтобы у избранного президента Штатов Дональда Трампа вообще не осталось шансов примерить на себя роль "миротворца", которую он педалирует всё время.