Запад ждет вторжения "вежливых людей" через Северный полюс

Тема вероятных масштабных военных конфликтов с вовлечением ключевых держав мира все чаще появляется на страницах западных СМИ, причем не маргинальных, а самых что ни на есть мейнстримных. А это, в свою очередь, прозрачно намекает, что она воспринимается более чем серьезно в куда более высоких кругах.


Например, только прошедшие выходные принесли очередной пакет новостей.


Профессор военного колледжа Армии США Роберт Фарлиоб в статье для The National Interest перечислил самые горячие регионы следующего года, где может начаться третья мировая. По его мнению, это Южно-Китайское море, Украина, Персидский залив и Корейский полуостров.

Немецкое издание Telepolis полагает, что "керченский инцидент" может повториться в Арктике, поскольку действия США "по обеспечению морской навигации" в этом регионе, вероятно, будут вестись в районах, на которые претендует Россия, усиливающая контроль над своими прибрежными водами по экономическим и военным причинам.

Британская Daily Express выпустила материал под заголовком "Третья мировая война: Россия направляет ракетный корабль в Азов в готовности к разборкам". Оставим на совести таблоида (или что там у него вместо нее) превращение пограничного инцидента между Россией и Украиной аж в третью мировую и многочисленные фактические неточности в материале. Однако тревога по поводу растущих военных возможностей России действительно характерна как для самых серьезных и профильных СМИ, так и для бульварных листков, создающих свои публикации по принципу "я его слепила из того, что было".

В России привыкли посмеиваться над западной паранойей по поводу "русской угрозы", и это в большинстве случаев вполне обоснованно. В большинстве, но не всегда.

Правда в том, что все усиливающаяся тревога западного политического сообщества из-за военной мощи России имеет под собой вполне реальные основания, даже если она, эта тревога, зачастую выражается в смехотворных формах.

За почти тридцать лет глобального лидерства США сложился статус-кво, при котором Западу, по сути, принадлежала монополия на применение военной силы на мировой арене. Ситуации, разумеется, бывали всякие, но любые исключения из этого правила (как, например, российская операция по принуждению Грузии к миру в 2008 году) проходили по классу "у гегемона пока просто руки не дошли навести порядок и поставить на место всех зарвавшихся нарушителей, однако рано или поздно это случится, и тогда мало никому не покажется".

При этом метода применения военной силы за эти три десятилетия также стала вполне привычной. Грандиозная во всех отношениях военная машина НАТО обращалась против той или иной страны в любой части света и успешно перемалывала ее, разрушая инфраструктуру, снося правительство и доходчиво донося до ее народа, а заодно и всего мира, что сопротивление этой невероятной мощи бессмысленно и бесполезно. Любые отличия между военными операциями НАТО последних десятилетий — будь то Югославия или Ирак, Афганистан или Ливия — носят непринципиальный характер и только подчеркивают единство общей схемы.

Нынешняя проблема для Запада заключается не столько в том, что Россия модернизирует свою армию. Главное, что в последние годы Москва демонстрирует совершенно иную — отличную от западной — модель применения военной силы, а каждый новый случай подтверждает ее впечатляющую эффективность.

Причем этот новый российский подход отличает высокая гибкость и вариативность, но главные принципы остаются неизменными: точечность, ограниченность применения силы и максимальная эффективность в сравнении с приложенными усилиями и вложенными ресурсами.

Там, где Штатам требуются триллионы долларов, Россия обходится миллионами. Там, где НАТО необходимы десятки тысяч человек, Москве нужно на порядок меньше. Там, где американцы организуют полномасштабную военную операцию, Россия добивается своего в разы меньшим экспедиционным корпусом.

И всем этим Россия занимается в том числе на территориях, которые Запад последние десятилетия привык считать исключительно своей вотчиной: Ближний Восток, Латинская Америка, Африка.

Крымская операция, уже вошедшая в военные учебники. Операция в Сирии, где тихой сапой и очень ограниченными силами Россия успешно предотвратила, казалось, неизбежный крах сирийского государства и вообще стала перекраивать все ближневосточные расклады. Пять российских военных советников и полторы сотни гражданских инструкторов в Центрально-Африканской Республике обеспечивают России результат, для которого Штатам потребовались бы структуры с многотысячным кадровым составом и огромным бюджетом.

Естественно, Запад не может игнорировать новые факты и вынужден задаваться вопросом: "А что будет, если этот маленький и шустрый, но весьма эффективный Давид столкнется с грандиозным западным Голиафом?" Причем чем больше успехов у России на данном поприще, тем менее убедительными выглядят сравнительные таблицы военных бюджетов, мобилизационного резерва и единиц боевой техники.

Тем временем новости от США тоже не радуют западных наблюдателей. Например, американцы, конечно, намерены противостоять российским притязаниям в Арктике, вот только пока они учения там на днях отменили. Причиной стали опасения, что единственный американский тяжелый ледокол может сломаться. Что, понятно, было бы не комильфо и сделало бы их посмешищем на весь мир — в этом американцев можно понять.

Именно тут стоит искать причины зачастую неадекватных проявлений тревоги Запада по поводу российской военной угрозы. Дело не в том, что там реально ждут агрессии от России, а в том, что впервые за несколько десятилетий Европа, да и Штаты тоже утратили чувство абсолютной безопасности, которое у них возникло после краха СССР из-за отсутствия силы, способной им хоть как-то противостоять.

А это, в свою очередь, заставляет Запад возвращаться в неприятную реальность, в которой применение военной силы вновь становится инструментом, требующим огромной ответственности — и обоюдоострым.