Смогут ли F-35 и С-400 работать в одной упряжке

США все настойчивей пытаются вынудить Турцию отказаться от покупки комплексов С-400. В ход идут и прямой шантаж, и заявления главы Госдепа Майкла Помпео о «технической несовместимости» американских истребителей F-35 с российским зенитно-ракетным комплексом. Действительно ли у этих систем вооружений есть реальные технические противоречия?


Выступление госсекретаря Помпео произошло на слушаниях в комитете сената США по международным отношениям в прошедший понедельник. По словам Помпео, российская система ПВО С-400 представляет собой «серьезную систему вооружений», покупка которой со стороны Турции может напрямую задействовать исполнение американского закона «О противодействии противникам Америки посредством санкций» (CAATSA) в отношении Анкары.


До настоящего момента времени CAATSA не использовался для ограничения экспорта российских вооружений – в санкционные списки вносились лишь российские компании – производители оружия. Однако расширенный механизм толкования антироссийских санкций прописан в тексте закона, принятого в июне – июле 2017 года. Согласно документу, президентская администрация может вводить ограничительные санкции против «противников Америки» (в число которых, кроме России, зачислены Иран и КНДР) и их контрагентов в третьих странах. Но вот отмена уже введенных санкций нуждается в специальной процедуре запроса разрешения у Конгресса и обоснования отмены санкций интересами национальной безопасности США.

Таким образом, угроза применения положений CAATSA в отношении Турции создает угрозу «дороги с односторонним движением», на которой отмена санкций будет сопряжена с гораздо большими трудностями, нежели их введение.

Кроме того, Помпео подчеркнул, что еще одним рычагом воздействия на Турцию является пересмотр доли турецкого участия в программе создания истребителя F-35. Турция является не только заказчиком F-35, но и производителем части его компонентов, в силу чего США уже уведомили Турцию, что желание покупки С-400 может привести к уменьшению или даже исчезновению участия Турции в проекте производства F-35. В рамках осуществления этой угрозы еще в марте 2019 года США приостановили поставки комплектующих F-35 в Турцию.

Впрочем, пока что такие угрозы США никак не отразились на позиции Турции. Анкара подчеркивает, что Турция является суверенной страной, и никто, в том числе и США, не может ей диктовать ей принципы создания системы национальной безопасности и военного строительства. В свою очередь Турция увязывает вопросы покупки F-35 и военно-технического сотрудничества с США с продолжающейся «поддержкой террористов, действующих против союзников США по НАТО», под чем подразумевается продолжающаяся поддержка курдов со стороны Соединенных Штатов. Ну и, наконец, последним фактором указывается известный факт – в свое время США сами отказались продавать Турции ЗРК Patriot, чем и создали нынешнюю ситуацию закупки комплексов С-400 у России.

«Технический вызов»

В заявлении Помпео прозвучал еще один интересный аргумент. По мнению госсекретаря, закупка C-400 Анкарой создает «технический вызов», связанный с вопросом взаимодействия комплексов ПВО С-400 и американских истребителей F-35. Этот аргумент был расшифрован рядом военных экспертов в самих США. В частности, они заявили, что в случае интеграции C-400 и F-35 в единую систему воздушной обороны Турции, российская сторона получит доступ к протоколам взаимодействия F-35 с системами ПВО стран НАТО.

Такая информация, по мнению американских экспертов, уже сама по себе представляет определенную ценность, так как позволяет разобраться в принципах действия системы «свой – чужой» и создать обманные сигналы для использования российскими самолетами. Кроме того, якобы это позволит российским специалистам понять внутренние принципы работы систем ПВО стран НАТО.

Вторым фактором названа технология невидимости F-35, которая также мыслится уязвимой в таком варианте совместного размещения с С-400. Имея сигналы опознавания, российская система ПВО может быть «натренирована» на распознавание слабых радарных сигнатур «невидимого» F-35. Так как в этом случае первичная информация радаров С-400 может быть соотнесена с «засвеченным» местоположением F-35, находящихся в зоне их действия.

Впрочем, оба этих аргумента выглядят надуманно. Они могли быть действенными только в случае, если бы Турция состояла с Россией в одном военно-политическом блоке, подразумевающим полный обмен военно-технической информаций.

В реальности же ситуация ровно противоположна: одна из стран – членов НАТО получает в свое распоряжение новейший российский комплекс ПВО, который также может частично раскрыть противнику свои возможности. Как в вопросе используемых процедур опознавания «свой – чужой», так и в части возможностей своего радарного обеспечения и ракетного вооружения.

Так чего же все-таки опасаются США?

Конечно же, основная доля опасений США лежит не в военной, а в политической плоскости. Турция считает, что вопрос взаимодействия с Россией является стратегическим, так как может нивелировать попытки США в будущем шантажировать Турцию в вопросе военно-технического сотрудничества, отказывая ей в поставках вооружений по любому поводу. Понятное дело, для Турции такое развитие событий является неприемлемым – особенно в свете вскрывшейся поддержки США тех сил, что были причастны к недавней неудачной попытке военного переворота в стране и продолжающейся поддержке курдского сепаратизма и исламского экстремизма в регионе.

Также надо понимать, что присутствие Турции в НАТО сопряжено с целым рядом противоречий. Так, до сих пор «дамокловым мечом» над этим статусом висит нерешенная проблема Северного Кипра, существующая с 1974 года.

Фактически нынешняя независимость Республики Кипр, как и непризнанный статус Северного Кипра – это вынужденная мера. Она возникла по итогам конфликта 1974 года, когда греческая политика энозиса (воссоединения Греции и Кипра) столкнулась с позицией раздельного проживания (таксим), которую исповедовала в отношении турок и греков-киприотов Турция. Формально военные действия во время этого конфликта велись между турками-киприотами и греками-киприотами, но в действительности в них самое широкое участие принимали греческие и турецкие военнослужащие.

Тем не менее сегодня Греция и Турция продолжают состоять в блоке НАТО, что постоянно порождает напряженность в вопросах военного строительства сторон и военно-технического сотрудничества. В частности, в прошлом громким скандалом стала поставка Греции американских комплексов ПВО Patriot и российских ПВО С-300ПМУ, которых на сегодняшний день в системе ПВО Греции находится уже около полусотни пусковых установок. В то же время до сих пор ПВО Турции довольствуется лишь устаревшими американскими «Найк-Геркулес» (MIM-14), производство которых было прекращено еще в 1964 году, а разработка и вовсе относится к 1952 году. Таким образом, действия Турции по модернизации своей системы ПВО уже давно «созрели и перезрели». Идти и дальше в XXI век, используя древний американский аналог советского зенитного комплекса С-75, было уже просто невозможно.

С другой стороны, двуличная позиция США, которые не спешили продавать Турции современный комплекс ПВО Patriot, поставив его Греции, также не способствовала укреплению доверия между двумя странами.

В силу этого уже неудивительно, что в турецкой ультрапатриотической прессе уже вовсю обсуждается вопрос покупки российских истребителей Су-35 или их китайских аналогов – в случае, если США окончательно решат отказаться поставлять F-35 Турции. Еще одним вариантом является поставка новейшего российского истребителя Cу-57, который относится к тому же пятому поколению и может стать окончательным «гвоздем в крышку гроба» американо-турецкого военно-технического сотрудничества.

Так что, по всем признакам, сейчас мы должны увидеть, решится ли американская сторона окончательно перейти Рубикон в вопросе Турции. Так как применение положений CAATSA, конечно же, формально накажет Анкару за излишнюю самостоятельность – но и столь же надежно закроет для США емкий и привлекательный турецкий рынок вооружений.