Удастся ли России создать противоядие против гиперзвукового оружия раньше, чем оно появится у Запада

В ходе совещания по вопросам развития Вооруженных сил и оборонно-промышленного комплекса, Владимир Путин обратил особое внимание на то, что первостепенное значение для обороны страны в обозримый период времени приобретает создание системы ПВО, предназначенной для борьбы с гиперзвуковым оружием.


«Нам с вами прекрасно известно, что на данный момент только Россия обладает гиперзвуковым оружием, нигде в мире его больше нет. Однако мы прекрасно понимаем, что рано или поздно подобные аппараты и носители появятся у ведущих стран мира», — сказал президент. Именно поэтому средства защиты от гиперзвукового оружия должны появиться в Воздушно-космических силах России раньше, чем такое оружие будет внедрено в армии других стран.


Попробуем выяснить, почему перехват гиперзвуковых ракет является крайне сложным в техническом отношении делом? И какими новыми свойствами должны обладать «работающие» по ним противоракеты? Может быть, в России уже существуют какие-то элементы реальной противогиперракетной обороны (ПГРО)?

На самом деле уже давно существуют гиперзвуковые летательные аппараты, с которыми существующие средства ПРО способны бороться с той или иной степенью успешности. Так, скорость межконтинентальных баллистических ракет (МБР) достигает двадцати скоростей звука (20 М). Они имеют высокую траекторию, большая часть которой в ближнем космосе. Поэтому, во-первых, обнаруживаются наземными радарами на удалении, достаточном для того, чтобы привести в боевую готовность систему ПРО. И чтобы взять на радиолокационное сопровождение такую МБР.

Во-вторых, подобные имеют баллистическую траекторию. В связи с чем вычислительные средства с большой точностью определяют точки, в которых ракеты оказываются через энные промежутки времени. В одну из таких расчетных точек и направляется противоракета. То есть — с упреждением.

Конечно, величина скорости при перехвате имеет решающее значение. Существующие в США системы ПРО уже способны перехватывать баллистические ракеты малой и средней дальности. Но с МБР, у которых существенно бОльшая скорость, американские противоракеты пока справляются плохо. То есть — играет роль инерционность противоракетных комплексов. Однако нет никаких принципиальных технических барьеров, которые не позволили бы увеличить вероятность перехвата и МБР, то есть снизить инерционность комплексов.

Под гиперзвуковыми ракетами, которые созданы в России, понимают два типа летательных аппаратов: крылатые ракеты и планирующие блоки баллистических ракет (глайдеры). Их отличия заключаются в том, что во время гиперзвукового полета (от 5 М и выше) они активно маневрируют на небольших высотах, то есть в атмосфере.

Сложность перехвата заключается в том, что вычислительные средства систем ПРО теоретически не могут просчитать траекторию их полета. Иными словами — найти точку упреждения, в которую следует послать противоракету.

Помимо этого низколетящие цели наземные радары способны обнаружить лишь на небольшом расстоянии. Когда система уже неспособна штатно сработать в ответ на приближающуюся на гиперзвуковой скорости ракету.

Но возникает вполне естественный вопрос: почему «обычные», и дозвуковые, и сверхзвуковые крылатые ракеты нынешние средства ПРО перехватывают? Ведь эти ракеты также и летят низко. И тоже маневрируют в полете.

Во-первых, у них больше время пролета от точки обнаружения до цели, на которую направлены крылатые ракеты. Во-вторых, противоракеты в полете также маневрируют, отслеживая маневрирование перехватываемых ракет. То есть, условно говоря, «гоняются» за крылатыми ракетами, реагируя на их «увертки».

Однако для того, чтобы реагировать на маневрирование гиперзвуковой ракеты, то есть резко и с большой частотой менять направление полета, противоракета должна обладать запредельной динамикой — выдерживать громадные перегрузки. Забегая вперед, скажем, что такие ракеты у России есть. Однако они, во-первых, существуют в ограниченном количестве. А во-вторых, строго привязаны к одному месту и не подлежат переброске в регионы, в которых может возрасти опасность ракетной атаки.

Есть и в-третьих, — стоимость этих ракет, как и их характеристики, рекордная. То есть перед нами — лишь частичное решение проблемы защиты от гиперзвукового оружия.

Важнейший элемент национальной системы ПГРО России — создание адекватной Системы предупреждения о ракетном нападении (СПРН). Она у нас существует, но в явно недостаточной конфигурации. В СПРН входят наземные и космические составляющие. Наземная — сеть РЛС дальнего наблюдения типа «Воронеж». Два года назад, после принятия на вооружение седьмой такой станции, было достигнуто полное радиолокационное покрытие границ нашей страны.

А вот российский космический сегмент, который должны представлять спутники «Тундра», еще далек от завершения строительства. Беспрерывный контроль запуска ракет на всей территории Земного шара должны осуществлять 10 спутников. Сейчас их на орбите только два. Но лишь космическая спутниковая группировка способна обнаруживать низколетящие гиперзвуковые ракеты, передавая целеуказание на «исполнительные органы». То есть — в противоракетные дивизионы.

Как было сказано выше, у нас существуют противоракеты шахтного базирования 53Т6, которые способны реагировать на маневрирование гиперзвуковых ракет. Они стоят на вооружении системы ПРО Москвы и Центрального промышленного региона А-135 «Амур». Максимальная скорость этого перехватчика, вес которого превышает 10 тонн, превышает 10 М. Но не это главное достоинство — для успешного перехвата скорость противоракеты может быть меньше скорости поражаемой цели. Ракета способна маневрировать с фантастическими перегрузками: 210 g — продольная, 90 g — поперечная.

Именно эти ракеты способны и сейчас перехватывать гиперзвуковые ракеты, которых, правда, за пределами России не существует. Однако противоракет в стране немного. Система «Амур» способна отразить количественно ограниченную, но не массированную ракетную атаку на Центральный промышленный регион России.

В обозримом будущем появится новая модификация системы — А-235 «Нудоль». И у нее будет модифицированная противоракета 53Т6М, испытания которой находятся на финишном этапе. У А-235 будут и повышенные характеристики. Помимо этого она создается мобильной. Видимо, на колесном шасси. Как и МБР «Ярс».

В исследованиях начала этого десятилетия некоторую надежду на частично успешное противодействие гиперзвуковому оружию возлагали на ЗРС С-400. Что проистекало из большой дальности перехвата и высокой скорости ее зенитных ракет. Однако С-400 — это, прежде всего, средство борьбы с авиацией противника и догиперзвуковыми крылатыми ракетами. Вероятность удачных перехватов гиперзвуковых ракет невелика.

И совсем другое дело — система С-500, которая совсем скоро начнет поступать в ВКС. Она представляет собой две малозависимые друг от друга системы — ПВО и ПРО. И у каждой свой набор ракет, свои средства обнаружения и управления.

Специально для С-500 КБ «Факел» создало две противоракеты, обладающие уникальными возможностями — 77Н6-Н и 77Н6-Н1. Их характеристики не разглашаются. Но известно, что они способны перехватывать цели, имеющие скорость 7 км/с или же 20,5 М. Сообщается, что ракеты унифицированы с противоракетами системы ПРО А-235 «Нудоль». Поэтому вполне пригодны для перехвата гиперзвуковых маневрирующих целей.

Вполне понятно, что по-настоящему эффективным оружие может быть лишь в случае наличия в армии его достаточного количества. Так что конструкторам, создающим оружие борьбы с гиперзвуковыми ракетами, приходится параллельно решать и задачу снижения стоимости производства.

В заключение необходимо сказать, что наиболее эффективным средством борьбы с гиперзвуковым оружием являются боевые лазеры. Хотя бы потому, что разряд лазера распространяется со скоростью света. Однако говорить о создании такого оружия пока преждевременно. Имеющийся у России лазерный комплекс «Пересвет» способен лишь ослеплять беспилотники и тепловые головки самонаведения. Разрушительными свойствами он не обладает.

Свободная Пресса