Неизвестные МиГ-29 резко подняли ставки в ливийском конфликте

Впервые со времен убийства Каддафи в Ливии началась крупная военно-воздушная операция. Судя по всему, в ней будут принимать участие самолеты МиГ-29. Некоторые источники уже утверждают, что они якобы прилетели из Сирии. Можно ли верить подобным сообщениям и что означает появление новой авиации для боевых действий в этой стране?


В ночь на пятницу ВВС Ливийской национальной армии (ЛНА) маршала Халифы Хафтара нанесли серию авиаударов по позициям правительства национального согласия (ПНС) юго-восточнее Триполи. По косвенным данным, в результате авиаудара разрушен мост к югу от Гарьяна. Кроме того, сбито несколько турецких беспилотников (цифрам, которые приводят стороны конфликта, доверять на слово сложно, а подтвержден пока только один сбитый ночью БПЛА). Ранее представители ЛНА фактически объявили ПНС «воздушную войну», заодно объявив все турецкие объекты в Триполи законными военными целями.


«В следующие несколько часов вы увидите крупнейшую воздушную кампанию в истории Ливии», – приводили в четверг некоторые турецкие СМИ слова командующего воздушными силами ЛНА Сакра аль-Джаруши. А глава МВД ПНС Фатхи Башагха заявил агентству Bloomberg, что не менее шести истребителей МиГ-29 и Су-24 перелетели из Сирии в расположение сил ЛНА. Однако неясно, отмечает Bloomberg, стали ли эти самолеты пополнением сил Хафтара или они уже принадлежали ему, но находились в Сирии на ремонте. Впоследствии информацию о появлении в расположении войск маршала Хафтара МиГ-29 распространили также американские СМИ.

Изначально это выглядело как вброс в привычной информационной войне. Но теперь можно говорить, что на авиабазу аль-Джуфра в Киренаике действительно прибыло некоторое количество МиГ-29 без бортовых номеров и опознавательных знаков. Откуда они прилетели, кому принадлежат и кто сидит за штурвалами – неизвестно.

В ночном налете на позиции ПНС у Триполи эти самолеты участия не принимали. Представители ЛНА говорят, что на данный момент к боевым операциям полностью готовы только четыре МиГ-29. И тут возникают соображения как военные, так и политические.

Заявления ЛНА о том, что они готовят какую-то беспрецедентную воздушную операцию, надо делить на четыре. У них 15–20 старых самолетов – и вот теперь несколько МиГов, плюс стая китайских дронов. «Беспрецедентная воздушная операция» – это когда НАТО бомбило Ливию в 2011 году. С имеющимися у Хафтара силами не удастся даже зачистить Триполи по «сирийской технологии», то есть методично перемалывая живую силу противника, пока она не закончится.

Но, с другой стороны, у ПНС и этого нет. Противопоставить новым МиГам оно может только системы ПВО, поставленные из Турции. Это в первую очередь старые американские ЗРК «Хок» и системы ПВО турецких военных кораблей, которые присутствуют у побережья Триполи. До этого силы ВМС Турции использовались у берегов Ливии только несколько раз, причем последний – буквально недавно: турецкий эсминец выпустил несколько ракет «Томагавк» по базе Аль-Ватыя.

Положение ЛНА маршала Хафтара после потери этой авиабазы очень тяжелое. Есть угроза обрушения фронта и отхода от Триполи на тыловую позицию у Тархуны. В таком контексте появление в Киренаике МиГов – «пожарная» мера, срочный ответ на неожиданное поражение на западном фронте. Безусловно, авиация – это хорошо, но на войне все решается на земле. Если ЛНА продолжит отходить от Триполи, то особого смысл в МиГах нет.'
В политическом же плане американская сторона поднимает вопрос: если самолеты прилетели из Сирии, то чьи они и не является ли это нарушением международного законодательства? Уже есть данные, что некие «эксперты ООН» «изучают ситуацию». Среди этих самых экспертов гуляет множество версий происхождения самолетов, в том числе и такая, что самолеты русские и прилетели из Сирии. Есть также версии, что они могут быть египетскими или даже эмиратскими. ОАЭ купили их, соответственно, в Белоруссии, но в Минске это отрицают.

Турки склонны верить в российское происхождении самолетов и летчиков. Ответить Анкара может переброской под Триполи собственных F-16. На ту же базу Аль-Ватыя, например. Раньше у ПНС такой стартовой площадки не было. Можно, в конце концов, атаковать базу аль-Джуфра дронами или «Томагавками» с моря.

Попутно в пятницу представители разведки Хафтара провели очень любопытную пресс-конференцию. Они сообщили о захвате турецкого бронетранспортера типа «Кипри», на котором зачем-то беспрерывно работал видеорегистратор. Беспрерывно – это чуть ли не с момента принятия в штат этого бэтээра. В этом захватывающем хоум-видео подробно показан боевой путь «Кипри» – от Измира до Триполи. И так никто не сомневался в участии регулярных турецких войск в боях в Ливии, но это было очень наглядно. В ЛНА утверждают, что сейчас на стороне ПНС воюют около 25 тысяч турецких военных и около 15 тысяч боевиков из Идлиба.

Если в Анкаре решат как-то физически ответить на прибытие в Ливию МиГов, то со стороны Турции это будет очевидным повышением ставок. Строго говоря, ставки поднимают сами ливийцы – и ПНС, и Хафтар, но они постепенно втягивают в свою личную пустынную разборку третьих игроков. И очень крупных.

Война в Ливии всегда походила на качели. Как только перевес получает одна сторона, тут же включаются «группы поддержки» другой.

Кроме того, все это обрастает словесной мишурой. Например, в прошлом году многие были убеждены, что Хафтар со дня на день возьмет Триполи. Голоса сомневавшихся тонули в общем поздравительном хоре. Так же и сейчас многие заговорили о «быстром развале» фронта ЛНА и чуть ли не начале полного поражения Хафтара.

Да, ситуация изменилась. Есть неприятные для Хафтара тенденции успешных переговоров людей Сараджа с бедуинами и племенами юга Ливии, которые раньше жили своей параллельной жизнью, получая солидный гешефт от нефтедобычи. Но в целом это не означает какую-то тотальную катастрофу для Хафтара. У него остаются союзники, он получает подкрепления. Оснований полагать, что фронт у Триполи развалится, пока нет.

Просто все это затянется еще на год. Кроме того, начнутся выяснения «чей самолет». Кто-нибудь в Лондоне создаст какую-нибудь комиссию с целью обвинить Москву, а у «групп независимых расследователей», на которых пробы ставить негде, появятся новые гранты. Возможно, это можно назвать ценой, которую выставят России за косвенную поддержку Хафтара.