Ливия — в деле. Обрушит ли она мировой рынок нефти

Ливия возобновила экспорт нефти, заблокированный зимой армией Халифы Хафтара. Пока в Триполи подсчитывают, как быстро за счет продажи черного золота восстановится экономика, в ОПЕК бьют тревогу. Неограниченные поставки могут обрушить цены, которые и так далеки от стабильных.


Нефтяной локдаун


Гражданская война в Ливии, помимо политических и социально-экономических причин, всегда имела и энергетическую подоплеку. После падения режима Муаммара Каддафи враждующие группировки пытались установить контроль над месторождениями нефти. Экспорт черного золота традиционно был главным источником доходов бюджета, и ключи от "трубы" автоматически гарантировали место во власти. Ливийская национальная армия (ЛНА) генерала Халифы Хафтара стала значимой политической силой после захвата восточных провинций, где сосредоточены основные залежи нефти, НПЗ и морские порты, откуда энергоресурсы отгружают в Европу.

До войны в Ливии добывали до 1,6 миллиона баррелей в день. Сейчас — не больше 0,1 миллиона. Но и этого достаточно, чтобы поддерживать бюджет.

Правительство национального согласия (ПНС), заседающее в Триполи и признанное международным сообществом, не раз призывало международный бизнес отказаться от контактов с ЛНА. Против генерала Хафтара ввели санкции, запрещавшие иметь с ним дело. Но это не остановило иностранные нефтегазовые компании.

Французская Total и итальянская ENI работали в Ливии даже в период ожесточенных боев между силами запада и востока. Не прекращала деятельность и ливийская Национальная нефтегазовая корпорация. Причем санкционный режим никто не нарушал. Придумали специальный механизм: все сделки заключали от лица ПНС, а Хафтара просили открыть "трубу" для прокачки нефти с востока. За это ЛНА получала солидную часть выручки.

До конца прошлого года это устраивало и запад, и восток. Но в январе Халифа Хафтар назвал такое распределение доходов несправедливым и перекрыл морские порты. Поток энергоресурсов в Европу прервался, прекратились и вливания в бюджет. В стране начались антиправительственные протесты. Люди требуют прекратить войну и приступить к восстановлению страны.

Настороженность ОПЕК

Летом ПНС объявило о приостановке военных операций против армии Хафтара, потребовав взамен разблокировать города Сирт и Эль-Джуфру, чтобы возобновить экспорт нефти в Европу. ЛНА не стала это комментировать. Однако заседающая на востоке Палата представителей инициативу поддержала.

Вскоре молчание прервал и Хафтар, выразив готовность к переговорам с вице-премьером ПНС Ахмедом Майтигом. Стороны пришли к компромиссу: генерал пообещал обеспечить прокачку сырья, представитель правительства в Триполи согласился на более "справедливое распределение доходов от реализации энергоресурсов".

Возобновление добычи подтвердила и Национальная нефтяная корпорация. Ограничения сохраняются на месторождениях, где есть угрозы безопасности, уточнили в компании. По-прежнему закрыт Эль-Шарара — крупнейшее месторождение в Ливии. При Каддафи тут ежедневно добывали до трехсот тысяч баррелей.

"Нефтедобыча началась в Сирте и Бенгази на месторождениях Залтен, ар-Ракуда, Эль-Лехиб. Для экспорта энергоресурсов открылся и морской порт Марса-эль-Брега. На днях возобновится работа Arabian Gulf Oil Co. в порту Тобрука", — говорится в заявлении корпорации.

Рынки восприняли эти новости с опаской. Страны ОПЕК+ несколько лет сокращают добычу, чтобы стабилизировать цены. Возвращение Ливии добавит рынку около миллиона баррелей в сутки. Это сопоставимо с 1,1 процента мирового спроса и весьма ощутимо для котировок.

Сомнительная сделка

Однако договоренности Хафтара и Майтига раскритиковали власти и востока, и запада. Опальный генерал, в свою очередь, заявил, что вступил в переговоры из-за обещаний США сдвинуть ситуацию с мертвой точки. Предыдущие инициативы ПНС он считает недействительными. Хафтар имел в виду предложения бывшего главы западного правительства Фаеза Сарраджа заморозить все доходы от нефти на специальном счете. Предполагалось использовать их после проведения весной президентских и парламентских выборов.

Скептически к нефтяным договоренностям по Ливии относится и эксперт Российского совета по международным делам Григорий Лукьянов. Он сомневается, что Хафтар и Майтинг уполномочены заключать такого рода сделки.

"Майтинг не проинформировал об этом политические элиты северо-запада Ливии. Там отказались признавать легитимность нефтяных соглашений. Политики в Тобруке выступили с аналогичными претензиями. Они заявили, что ЛНА — это военные, а не политический институт. Заключать сделки от лица правительства армия не может. Такой документ мог бы подписать Агила Салех — глава Палаты представителей. Он остается едва ли не единственным политическим тяжеловесом на востоке Ливии", — разъяснил РИА Новости Лукьянов.

Если ливийская нефть все же пойдет на экспорт, это ослабит социально-экономическую напряженность в обществе, уверен политолог.

"Простые ливийцы устали и хотят перемен. Если в казну потекут доходы от нефти и власти не пустят их на военные нужды, люди смогут немного выдохнуть. Их элементарные потребности будут удовлетворены. Любая сила, которая обеспечит возврат ливийской нефти и приток денег, выиграет и борьбу за власть", — рассуждает эксперт.

Нефть для жизни

Ливийский политолог Мустафа Фетоури полагает, что нефть становится главным политическим инструментом. Стартовавшие переговоры по урегулированию конфликта повышают ставки. Воспользоваться выгодами от возобновления экспорта попытаются все ливийские группировки, уверен он.

"В Ливии вот-вот перезапустят политический процесс. Уйдут многие весомые фигуры, но добровольно покинут посты немногие. Это обостряет политическую борьбу, и риски растут. Каждый игрок пытается приписать себе успех от возобновления поставок нефти. Но реальных улучшений в жизни ливийцев пока мало", — рассказывает РИА Новости Фетоури.

Получить политические дивиденды от нефти будет непросто. Эксперт уверен, что война дискредитировала большинство общественных деятелей и чиновников. Все годы гражданского противостояния социально-экономическими вопросами почти не занимались. И сейчас ливийцы с недоверием относятся ко всем, кто обещает быстрые перемены.