В обозримой перспективе США не могут молниеносно уничтожить российские стратегические ядерные силы

Разрабатываемая Минобороны США концепция «Неядерный быстрый глобальный удар» (Prompt Global Strike – PGS) вызывает серьезное беспокойство российского военного и политического руководства. Согласно концепции шахты и подвижные грунтовые комплексы некоторых государств подлежат уничтожению неядерными гиперзвуковыми ракетами и летательными аппаратами. Хотя официальный Вашингтон отрицает, что Россия входит в число целей, реальность угрозы подвергнуться ракетному блицкригу необходимо проанализировать.


В своих отчетах по «Неядерному быстрому глобальному удару» (НБГУ) руководство Пентагона, Стратегическое командование (СК) ВС США и Объединенный комитет начальников штабов (ОКНШ) утверждают, что средства доставки и поражения предназначены для удара по китайским противоспутниковым системам, иранским и северокорейским ядерным объектам, стационарным позициям и подвижным установкам ракет с ядерными боевыми частями (ЯБЧ).


Вторая по значимости задача НБГУ – ликвидация так называемых систем, «запрещающих доступ на театр военных действий». К примеру, китайские баллистические противокорабельные ракеты DF-21 в случае войны значительно ограничат районы маневрирования американских авианосных ударных групп. Значит, они подлежат превентивной ликвидации. Третья задача – это борьба с террористами. Испытания по проекту Prompt Global Strike планируется завершить к 2025 году.


«Китай и Северная Корея, но не Россия»

По мнению большинства американских военных экспертов, борьба с терроризмом средствами НБГУ – самый сомнительный вариант применения гиперзвуковых ракет. За последние 10 лет не было случаев, когда полученные сведения оказывались настолько достоверными, что нанесение удара не вызывало сомнений. На подготовку операции по ликвидации Усамы бен Ладена ушли годы, причем до самого момента высадки «тюленей» в Пакистане не было уверенности, что «террорист номер один» окажется в расчетном месте.

Приоритетная цель PGS все-таки – хорошо защищенные стационарные стратегические объекты и комплексы противоспутниковой борьбы. Но у Китая, Северной Кореи и Ирана таких целей на порядок меньше, чем у России. Так что американский «быстрый удар», очевидно, будет направлен против шахт МБР, подвижных грунтовых ракетных комплексов (ПГРК), объектов наблюдения за космосом, командных пунктов.

Системы, «запрещающие доступ на ТВД», у России тоже есть. Это развернутые на западном и южном направлениях оперативно-тактические ракетные комплексы (ОТРК) «Искандер», накрывающие большинство военных объектов США в Европе. Еще они значительно осложняют стратегический маневр силами и средствами НАТО.

Операции «Свобода Ираку», «Несокрушимая свобода» в Афганистане и «Союзная сила» в Югославии показывают, что США всегда стремятся нанести обезглавливающий удар по высшему руководству противника в первые часы конфликта, хотя и не всегда успешно. Так что гиперзвуковые средства поражения НБГУ прекрасно подходят для этой излюбленной стратегии Америки.


Ищем «Тополи» и «Ярсы»

Американские эксперты утверждают, что обезоруживающий удар по России средствами поражения «Неядерного глобального удара» невозможен. Главная проблема – своевременное обнаружение размещенных в глубине нашей страны патрулирующих подвижных грунтовых ракетных комплексов. Отслеживать их надо в режиме реального времени, а бить максимально точно. Такую меткость способны обеспечить только системы спутниковой или авиационной радиолокационной разведки, такие, как спутники «Лакрос», самолеты-разведчики U-2R, Е-8 «Джоинт Стар», беспилотники RQ-4 «Глобал Хок». Но время пролета «Лакросов» над территорией России ограниченно, а количество спутников не позволяет организовать непрерывное наблюдение, так как сенат и конгресс США недавно отказали в финансировании запуска новых. Во время пролета спутников ПГРК можно прикрыть мощными радиоэлектронными помехами. Бортовые РЛС U-2R, RQ-4 и Е-8 имеют высокие характеристики, но разведчикам все равно придется вторгаться на несколько тысяч километров в воздушное пространство России, что нереально. Тем более РВСН сейчас оснащаются самыми современными мобильными средствами РЭБ.

Позиции шахт межконтинентальных баллистических ракет хорошо известны, но уничтожить их средствами поражения НБГУ сложно. Чтобы разрушить крышку или саму шахту, нанести ракете неприемлемые повреждения, требуется попасть в радиусе восьми метров от центра позиции. Такую точность обеспечивает только GPS, ведь инерциальная система на гиперзвуковых скоростях бесполезна. На конечном участке полета скорость ракеты и летательного аппарата должна снизиться с пяти до одной тысячи метров в секунду. Разрабатывающиеся у нас средства глушения GPS закрывают стартовые позиции непроницаемым куполом помех, а комплексы С-400 и С-500 перехватят сбросившую скорость с гипер- до сверхзвука ракету.

Эти аргументы американских экспертов звучат убедительно, однако в России считают иначе. Известно, что СК ВС США специально ведутся разработки сейсмохимических датчиков, способных по давлению на грунт и наличию выхлопных газов в воздухе обнаружить движение подвижных ракетных комплексов. Точность датчиков невысока, но если на маршрутах движения организовать сеть таких небольших малозаметных устройств, то можно получить требуемую точность наведения.

Подлетное время средств поражения НБГУ из Америки – около одного часа, и далеко «Тополь» или «Ярс» уйти не смогут. Правда, расставить датчики летательными аппаратами или военнослужащими СпН на земле просто так не получится в глубине российской территории, а маршруты ПГРК проверяются.

Но вот МБР шахтного базирования более уязвимы, так как навигационным системам GPS для успешной работы хватает даже слабого сигнала спутников. На прошлогодних учениях дальней авиации и войск РЭБ на полигоне Ашулук полностью заглушить спутниковый сигнал GPS средствами РЭБ не удалось. К тому же американские гиперзвуковые ракеты и летательные аппараты могут быть оснащены комплексами преодоления ПРО с системами активных радиоэлектронных и пассивных физических помех.

Тем не менее угроза российским Ракетным войскам стратегического назначения не столь высока, как рисуют ее отечественные эксперты. Действенные системы обнаружения ПГРК, непрерывного мониторинга и целеуказания у Пентагона вряд ли появятся до 2020 года.


Смерть бьет с орбиты

Первым средством поражения НБГУ должны были стать предложенные администрацией Джорджа Буша-младшего в 2006 году баллистические ракеты морского базирования «Трайдент-D5» с неядерной высокоточной боевой частью. Конгресс США отнесся к ним отрицательно и выделил скромное финансирование. Позже и Стратегическое командование посчитало «Трайдент» слишком рискованным проектом. Запущенная ракета будет сразу обнаружена средствами предупреждения о ракетном нападении (СПРН) и спровоцирует ответный удар, ведь как объяснить, что пролетающая над Европой или Россией ракета не несет ЯБЧ и нацелена на Афганистан? К 2013 году работы по этой программе были практически свернуты.

Но разрабатываемые с начала 2000-х годов планирующие гиперзвуковые летательные аппараты (ГЗЛА) HTV-2 и AHW могут стать главным и, вероятно, единственным средством поражения НБГУ. Аппарат запускается ракетой-носителем, достигает высоты несколько сотен тысяч метров, отделяется от носителя и планирует на гиперзвуковой скорости к цели. Если HTV-2 должен поражать цели на расстоянии 10 тысяч километров и запускаться с территории США, то AHW работает на вдвое меньшей дальности и может стартовать с наземных объектов и подводных лодок. На текущий момент HTV-2 провалил все испытания, а AHW имеет реальную возможность стать полноценной боевой системой к 2020–2025 годам. Планируется, что эти ГЗЛА будут развернуты на тихоокеанских атоллах Кваджалейн или Гуам, а также на базе «Диего-Гарсия» в Индийском океане. Размещение AHW на субмаринах под вопросом, так как размеры ракеты-носителя на базе МБР «Минитмен-3» не позволяют поставить их на АПЛ типа «Вирджиния» и «Лос-Анджелес», а к моменту запланированных на 2025 год первых испытательных пусков морского варианта AHW стратегические ракетоносцы «Огайо» будут списаны.

ГЗЛА – смертельная угроза для средств ВКО, так как высота полета проходит ниже поля зрения радаров СПРН. Учитывая гиперзвуковую скорость ГЗЛА, у средств радиолокационного обнаружения и зенитных ракетных комплексов ПВО на реакцию остаются считаные минуты, если не секунды.

HTV-2 с 2003-го по настоящее время обошелся Пентагону всего в 600 миллионов долларов, а AHW и того меньше – 200 миллионов с 2008 года. Если оценивать выделенные средства и сложность работ, можно смело утверждать, что проект НБГУ в конце списка приоритетных программ Пентагона, уступая даже исследованиям новых индивидуальных способов защиты военнослужащих.

К средствам поражения «Неядерного быстрого глобального удара» специалисты ошибочно относят разрабатываемые по заказу Командования ударной авиации ВВС США гиперзвуковые крылатые ракеты Х-51 «Вейв Райдер». Со временем они действительно могут войти в систему НБГУ, однако американские эксперты отмечают, что технические решения Х-51 затрудняют ее использование как боевой единицы для ударов на большие дальности. По мнению командования ВВС США, оптимальная дальность поражения гиперзвуковой ракетой не более 500 километров, что меньше дальности современных дозвуковых ракет «Томагавк» и ALCM. Главная проблема, затрудняющая использование новой ракеты, – незначительная дальность и возможность легко обнаружить. Развивающая скорость свыше 5 М на высоте 21 тысяча метров ракета не может маневрировать. Из-за значительного сопротивления воздуха при снижении к цели скорость Х-51 падает в несколько раз, что сделает ее легкой мишенью для средств ПВО. Таких проблем лишены классические, маскирующиеся на низкой высоте дозвуковые крылатые ракеты, поэтому ВВС США относятся очень скептически к возможности создания гиперзвуковой стратегической крылатой ракеты.

При анализе ситуации со средствами поражения НБГУ становится ясно, что пока они недотягивают до заявленных характеристик и требований по межконтинентальному поражению целей и меньше всего похожи на стратегическое оружие. Радиус применения действующей системы AHW всего пять тысяч километров, а доводка дальнобойной HTV-2, по прогнозам американских экспертов, займет до 15 лет и потребует больших средств, чем выделяется сейчас.

Учитывая имеющиеся наработки, а также планируемые места размещения (Диего-Гарсия, Гуам, Кваджалейн), угрозы для России пока нет. При нынешнем раскладе возможность нанести России обезоруживающий удар средствами «Неядерного быстрого глобального удара» нереализуема в ближайшие десять, а возможно, и 15 лет.

Пентагон ведет работы в этом направлении с незначительными расходами. Испытания средств поражения идут медленно, с большими проблемами, готова только одна система AHW. Однако заявленные цели НБГУ однозначно ставят Российскую Федерацию в список приоритетных мишеней. К тому же AHW легко можно разместить, как в свое время «Першинг-2», на территории Европы, а запуск морского варианта ГЗЛА из близлежащих к России морских акваторий потребует развертывания новой группировки СПРН, значительно отличающейся от существующей.