Что может противопоставить Россия американской концепции «молниеносного глобального удара»

Американская программа «молниеносного глобального удара», разрабатываемая уже несколько лет, неожиданно была упомянута вице-премьером Рогозиным и даже президентом Путиным как одна из важнейших угроз, к которой должна быть готова Россия. Что это за концепция, может ли Россия что-либо сделать для противодействия ей и есть ли у нас подобное оружие, выясняла газета ВЗГЛЯД.



Речи политиков


Недавно от председателя Военно-промышленной комиссии, вице-премьера Дмитрия Рогозина последовало заявление на тему разрабатываемой американской концепции Prompt Global Strike («молниеносного глобального удара»). В своем ежегодном послании к Федеральному собранию коснулся этой темы и Верховный главнокомандующий Владимир Путин.

Выступая в Госдуме, вице-премьер заявил, что в России ведется активная разработка ответов на американскую концепцию «глобального молниеносного удара», как он ее назвал. Ранее он уже не раз говорил, что с работами в области гиперзвуковых летательных аппаратов, в частности ракет, в России все в полном порядке.

«Можно сколько угодно экспериментировать, размещая неядерное оружие на стратегических носителях, но надо иметь в виду, что, если на нас будет совершено нападение, мы, безусловно, в определенных ситуациях будем прибегать к защите с помощью ядерного оружия», – добавил он, уточнив, что любому агрессору стоит помнить о том, что именно ядерное оружие рассматривается Россией как основное средство сдерживания. «Мы никогда не преуменьшали роль ядерного оружия, оружия возмездия, как великого уравнителя шансов», – подчеркнул Рогозин.

Надо, впрочем, заметить: вряд ли можно экспериментировать, «размещая неядерное оружие на стратегических носителях». Это уже, во-первых, не эксперименты, во-вторых, прямо подпадает под некоторые положения договора СНВ-3, в частности под заявление, где ясно сказано, что «принятие США на вооружение систем стратегического назначения с неядерным оснащением, если эти решения не были пропущены через двустороннюю консультативную комиссию», относится к исключительным условиям, которые повлекут выход России из договора. С последующим запуском плана развития ядерных сил в условиях отсутствия договорных ограничений (есть и такой, причем подготовлен еще в пору трудной борьбы за договор с американцами). Кстати, к таким условиям относится и пресловутая ПРО США, точнее, ее развитие выше определенного уровня.

С другой стороны, сам СНВ-3 не запрещает размещение неядерных боевых блоков на ядерных носителях, но учитываться они будут как ядерные, размещаться на тех же базах, то есть станут оружием, которое крайне опасно применять, ведь пуск даже одной ракеты из позиционного района МБР может вызвать очень нехорошую реакцию. Вплоть до встречного или ответно-встречного удара. Конечно, можно предупредить другую сторону заранее, но риск все равно есть.

Коснулся этой темы и президент России. В своем ежегодном послании он отметил, что такие разработки США, как «стратегические ракеты в неядерном исполнении, гиперзвуковые неядерные высокоточные системы, предназначенные для нанесения ударов в короткий промежуток времени и на большую дальность», вызывают нашу озабоченность. «Мы внимательно следим за развитием так называемой концепции «обезоруживающего мгновенного глобального удара», есть такая концепция и активно развивается в некоторых странах. Реализация всех этих планов может иметь крайне негативные последствия для региональной и глобальной стабильности», – добавил Владимир Путин. Он также подчеркнул, что подобные действия могут «свести на нет все ранее достигнутые договоренности в области ограничения и сокращения стратегических ядерных вооружений, привести к нарушению так называемого стратегического баланса сил» и что Россия, безусловно, знает, что нужно делать в ответ, и делает все необходимое: «Ни у кого не должно быть иллюзий относительно возможности добиться военного превосходства над Россией. Мы этого никогда не допустим». Также было отмечено, что по ряду аспектов другим (США) «нас еще догонять придется».

Быстрый глобальный удар

Что же это за концепция – Prompt Global Strike, PGS («Быстрый глобальный удар», БГУ)? Это инициатива ВС США о создании неядерного оружия, размещаемого на носителях межконтинентального радиуса, которым можно нанести относительно точный удар по любой точке планеты в течение примерно часа. Мотивируется это нуждой применения оружия по «террористам». Только в это совершенно не верится. Зато верится в то, что подобные средства могут потребоваться для атаки по «неугодным» Вашингтону режимам. В том числе тем, что уже обладают хорошей ПВО. А в случае наличия приличного запаса таких боевых средств и их носителей – и против России. Хотя с Россией тут все очень непросто.

Боевые средства этой системы могут представлять собой или маневрирующие и планирующие неядерные управляемые боевые блоки (УББ), доставляемые к цели с помощью межконтинентальных баллистических ракет (МБР) или баллистических ракет подводных лодок (БРПЛ), или же гиперзвуковые крылатые ракеты, запускаемые с бомбардировщика.


Что сможет подобное оружие?

Маневрирующий боевой блок МБР или БРПЛ делает бесполезной любую ПРО. Гиперзвуковая КР большой дальности способна достичь цели в 5–6 раз быстрее, чем дозвуковая – типа «Томогавка» или наших Х-55МС, Х-101, Х-102 и 3М14 «Калибр». А гиперзвуковая ПКР способна сделать защищенность авианосных и корабельных ударных групп совсем эфемерной, даже более, чем при применении дальнобойных сверхзвуковых ПКР вроде отечественных «Вулкана», «Гранита» или «Оникса». Защищенность такой ПКР или КР от ПВО возрастает на порядок – высокая скорость делает такую ракету малоуязвимой, оставляя минимум времени для реакции даже тем зенитным средствам, которые способны поразить такую цель, особенно если они находятся в отрыве от массива средств обнаружения и освещения воздушной обстановки своей стороны. А образующийся за летящей ракетой ионизированный след затрудняет работу локаторов. Минусами являются большая стоимость подобного оружия и его масса и габариты – гиперзвук требует мощных двигателей. То есть носитель не может взять ни много боевых блоков такого типа, ни, скажем, крылатых ракет.

Есть и такое мнение, что работами в области БГУ американцы пытаются скомпенсировать резкое уменьшение арсенала ядерного оружия, особенно почти полное уничтожение их арсенала тактического ядерного оружия (ТЯО), чего, кстати, Россия не делает и делать не планирует.


От «Маяка» до современности

Сразу отметим, что управляемыми боевыми блоками УББ в СССР занимались давно и плотно. Еще в 70-х годах велись работы по управляемому самонаводящемуся боевому блоку «Маяк» 15Ф678 для МБР Р-36М. Блок был способен наводиться на цель по радиокартам местности и был оснащен газобаллонной системой управления (точно как один из американских «демонстраторов технологии» – через 30 с лишним лет). Было проведено 95 пусков, но разработку прекратили по причинам политическим и частично техническим.

В 80-х годах уже для более современной МБР Р-36М2 «Воевода» разрабатывали управляемый боевой блок 15Ф178. Он был оснащен аэродинамической системой маневрирования – отклоняемый конус на носке блока на столь огромных скоростях позволял управлять блоком без двигателей (сходное решение также было использовано недавно американцами). Было проведено шесть испытаний, но затем распался СССР, и разработчик – украинское ОКБ «Южное» с производителем – Оренбургским машзаводом оказались в разных странах. Задел не пропал и лег в основу дальнейших работ. В 1987 году Реутовским НПО машиностроения были начаты работы по созданию МБР «Альбатрос» с маневрирующим и планирующим ББ, способным войти в атмосферу за тысячи километров до цели и подлететь к ней по неожиданной траектории, да еще и маневрируя. Работы были прекращены, а вместо «Альбатроса» были начаты работы, приведшие в итоге к созданию «Тополя-М».

Не забыли и про управляемый ББ. В России работы были продолжены и углублены, в 2000-х маневрирующий ББ проходил испытания как на спецносителях – ракетах К65М-Р и «Тополь-Э», так и в составе боевого оснащения иных ракет. В результате чего сейчас мы уже имеем практически прошедший испытания и готовый к развертыванию маневрирующий УББ. По некоторым сведениям, такими может быть оснащена новейшая МБР «Ярс-М». Только российский маневрирующий блок, разумеется, термоядерный. Причем для таких блоков, похоже, уже существует и комплекс средств преодоления ПРО. А вот у американцев все находится пока что на гораздо более низком уровне. Все рассматриваемые ими проекты еще не достигли даже уровня испытаний опытных образцов, есть лишь плохо летающие модели изделий. В них нет ни макета боевой нагрузки, ни системы наведения.


Два конкурента

В области создания маневрирующего ББ у США пока есть два основных проекта. Первый – это проект ДАРПА и ВВС США FALCON HTV-2. FALCON не означает «сокол», это сокращение Force Application and Launch from the CONtinental United States – «применение силы и запуск с континентальных США». Первые испытания «технологического демонстратора» 20 апреля 2010 года закончились полным провалом. Аппарат был успешно разогнан до примерно 20 скоростей звука (числа М=20) ракетой космического назначения (РКН) «Минотавр-4», созданной, кстати, на базе ступеней снятой с вооружения МБР МХ, и успешно ей отделен. А после этого с ним почти сразу была утеряна связь, а сам он через девять минут после старта разрушился. Что обошлось ВВС США в 150 млн долларов. Причина официально объявлена не была, но источники сообщали о проблемах со стабилизацией аппарата в плотных слоях атмосферы. Изменение его положения по отношению к потоку на такой скорости приводит к мгновенному разрушению. В итоге вместо полета в течение получаса и падения через 7600 км вышел просто очень дорогостоящий фейерверк.

Вторые испытания 11 августа 2011 года прошли по похожему сценарию – та же РКН «Минотавр-4» доставила его в верхние слои атмосферы, он отделился и начал планировать, разгоняясь до максимальной скорости. Но в плотных слоях аппарат практически сразу опять пропал со связи и разрушился, разве что в этот раз он продержался дольше – 25 минут.

Учитывая нараставшую критику программы как в военных кругах, так и в Конгрессе и СМИ, продолжать биться головой об стенку американцы не стали. Официально программа не закрыта до сих пор, но в июле 2013 года, после двух лет молчания, ДАРПА заявило, что третьего теста не будет, т. к. «информации, собранной в первых двух полетах, было достаточно для понимания аэродинамики на таких скоростях и поведения объекта в высокотемпературной среде». Интересно, откуда было достаточно информации, если телеметрии с демонстратора получено не было? Судя по всему, ввиду неудачной конструкции антенн, не работавших в слое плазмы, которой обычно покрыт движущийся на таких скоростях объект в атмосфере. Да и контрольно-записывающая аппаратура в демонстраторе тоже информации не предоставила ввиду своей гибели. Скорее данное заявление стоит понимать как «у нас не получилось, но не очень-то и хотелось».

К тому же разработчики системы теперь заявляют, что позиционируют свою работу уже не как средство межконтинентального радиуса, а тактическое, для прорыва местной ПВО. Разумеется, такое устройство и летать должно на иных скоростях и на порядок меньшую дальность, да и массу и габариты должно иметь иные, как и средства его выведения. Это потребует выделения новых средств на разработку, чего и добиваются создатели. Учитывая финансовые сложности США и секвестрование военного бюджета, вряд ли они что получат.

Второй претендент на роль американского ответа российским маневрирующим и управляемым ББ – программа Advanced Hypersonic Weapon (AHW). Этот проект считается менее рискованным и затратным, чем FALCON HTV-2, и курируется уже не ВВС, а армией США, то есть сухопутными войсками. Разработку планирующего демонстратора вели в Национальной лаборатории Сандиа в Альбукерке, штат Нью-Мексико, а систем его теплозащиты – в научно-техническом центре AMRDEC в Хантсвилле, штат Алабама.

AHW – тоже маневрирующий и планирующий боевой блок, точнее, представляется таковым в рисунках и чертежах. Пока что было одно испытание: 17 ноября 2011 года ракетой STARS был выведен аппарат HGB, представляющий собой «имитатор формы» будущего боевого блока. За полчаса HGB пролетел в верхних слоях атмосферы со скоростью 5–8 М более 3000 км. Испытание было признано успешным, но и сам имитатор был совсем скромным, и цели перед программой были поставлены более скромные, чем у HTV. Но с тех пор никаких новых испытаний не было, и неизвестно, будут ли они вообще.

Впрочем, разработку своего УББ американцы будут, скорее всего, продолжать.


С крылатой ракетой успехи есть

Второй ветвью развития оружия в рамках инициативы БГУ является попытка создания гиперзвуковых крылатых ракет, начиная от оперативно-тактического радиуса и выше. В этой области успехи американцев более заметны. С 2003 года все то же управление ДАРПА осуществляет программу SED-WR (Scramjet Engine Demonstrator-Wave Rider) по созданию демонстрационного образца, на базе которого можно будет создать такую крылатую ракету.

«Демонстратор технологий» создания перспективной оперативно-тактической крылатой ракеты Х-51А Waverider прошел первые испытания 26 мая 2010 года, будучи сброшен с тяжелого бомбардировщика В-52Н. И тест прошел намного успешнее, чем FALCON или AHW: прямоточный двигатель проработал три минуты вместо планируемых пяти и разогнал ракету до скорости в 5 М. Следующее испытание состоялось 13 июня 2011 года и закончилось провалом: сброшенный с носителя демонстратор был разогнан до скорости 5 М твердотопливным ускорителем, в чем никаких технических сложностей нет – отечественные зенитные управляемые ракеты набирают и значительно большие скорости, да и ракеты «воздух-воздух» разгоняются до близких скоростей. А вот маршевый двигатель не заработал. Он успешно был запущен, но далее не удалось перейти на маршевое топливо, к тому же не открылся правильно воздухозаборник. Аппарат упал, но информацию с аппаратуры удалось получить, она уцелела. Третий пуск 14 августа 2012 года провалился весьма похоже: штатно отработал твердотопливный ускоритель, а при попытке включить двигатель аппарат разрушился. Подвели аэродинамические рули, точнее, система их управления. Последний тест состоялся в этом году, 1 мая, и был объявлен полностью успешным. В этом полете наконец-то запустился двигатель, ракета пролетела 240 секунд на скорости 5.1 М и, когда кончилось топливо, упала в Тихий океан. Причем в этот раз удалось и получить телеметрию, и собрать информацию с приборов на самом аппарате. Программу официально объявили успешно завершенной.

Кстати, американцы могут благодарить за относительный успех Waverider в том числе и российских конструкторов. В конце 90-х американцы, работая над гиперзвуковым аппаратом Х-43A, покупали результаты, полученные у нас на гиперзвуковом летательном аппарате «Холод». Программу Х-43A в середине 2000-х прикрыли, а результаты работ использовали частично и в работе над X-51A. Зачем продавали – и так понятно. Денег в стране тогда на такие проекты не было, а полученные средства помогали выжить и продвигаться в этом направлении и далее. Что позволяет нам сейчас прилично обгонять американцев по целому ряду направлений в области гиперзвуковых аппаратов (официально мы, правда, заявляем, что «нигде не отстаем», что, в общем, не противоречит).

На основе результатов программы SED-WR принято решение о создании опытных образцов гиперзвуковых КР тактического радиуса, приспособленных для размещения во внутренних отсеках тяжелого бомбардировщика В-2А и, возможно, в отсеке перспективного истребителя F-35. Эти образцы, как ожидается, будут созданы, испытаны и, возможно, приняты на вооружение к концу десятилетия. Пока не очень понятно, речь идет о двух разных ракетах разной размерности и дальности или же об одной.

В общем, США активно работают над темой гиперзвукового неядерного оружия, рассчитывая на результат. В недавно опубликованном ВВС США «перспективном видении» таких систем до 2030 года предполагается создание ударных средств к 2020 году, а к 2030-му – и перспективного гиперзвукового бомбардировщика. Однако сами планы вызывают сомнения в том, что на них будут деньги. Да и в самих США программа подвергается критике в прессе и Конгрессе как дорогая, с негарантированным результатом и, самое главное, способная спровоцировать русских в случае применения на массированный ракетно-ядерный удар.


Российский ответ

А что же в этой области делается в России? Про российские маневрирующие и управляемые ББ для МБР и БРПЛ новых типов уже сказано. Но ведутся разработки и перспективных крылатых и противокорабельных ракет, действующих на гиперзвуковых скоростях. Причем в области атмосферных гиперзвуковых ЛА и крылатых ракет такого типа работы велись еще при СССР, да и в 90-е годы они не прекращались. В частности, велись работы по созданию экспериментального аппарата ГЭЛА, аппаратов «Холод» и других. Можно вспомнить также пусть и не совсем гиперзвуковую, но близкую к тому стратегическую КР «Метеорит», работы по созданию наследницы легендарной ПКР «Гранит», называвшейся «Болидом», и другие мелькавшие названия.

Сейчас в России идут работы по созданию тяжелой гиперзвуковой ракеты «Циркон». Ранее про нее было известно (если вообще можно верить хоть чему-то, что где-то всплывает непонятно откуда про столь секретное изделие), что эта ракета будет размещаться в универсальных шахтных пусковых установках многоцелевых атомных подводных лодок нового поколения и надводных кораблей. Дальность предполагалась более 1000 км, скорость и прочие характеристики неизвестны. Сейчас, говорят, тема переклассифицирована из сугубо противокорабельной в межвидовую, то есть будет создано семейство изделий как для борьбы с морскими целями, так и для ударов по целям на суше. Сроки принятия на вооружение неизвестны, возможно, что до 2020 года.


Средства защиты

Ведутся и работы по борьбе с подобными средствами нападения. В частности, считается, что в требованиях к создаваемой зенитно-ракетной системе С-500 указано, что, кроме перехвата ББ МБР и БРПЛ, баллистических ракет среднего и прочих радиусов, любых аэродинамических целей, включая крылатые ракеты, и низкоорбитальных спутников, система должна быть способна бороться и с гиперзвуковыми летательными аппаратами. То есть как с ракетами и самолетами, так и с боевыми блоками. До 2020 года в зенитно-ракетные войска ВВС должны поступить девять комплектов системы. Также вопросы защиты непосредственно целей таких ударов будут решать ЗРК «последнего рубежа» 42С6 «Морфей», представляющие собой мобильный аналог комплексов активной защиты шахтных пусковых установок (ШПУ) РВСН или же увеличенный комплекс активной защиты бронетехники (принцип действия одинаков – разрушение подлетающего боеприпаса прямо у цели). Некоторую эффективность, возможно, смогут показывать и другие современные или перспективные ЗРК ПВО, некоторые – после модернизации. Но в целом борьба с подобными целями весьма сложна, а иногда (в случае с маневрирующими ББ) и почти невозможна. Ведутся в России работы и по средствам ПВО/ПРО на новых физических принципах, в частности лазерным комплексам, но это, в общем, пока больше фантастика.

Но не только созданием адекватной угрозы в виде своих подобных или лучших средств поражения и созданием зенитно-ракетных средств исчерпывается ответ России на БГУ. Министр обороны Шойгу поручил Генштабу при разработке нового плана обороны страны также учесть угрозы, связанные с развитием концепции БГУ и систем ПРО США. План обороны – это всеобъемлющий документ, в котором, в числе прочего, прописано, сколько вооружений, каких типов, где размещенных и когда должно быть к указанному сроку для выполнения ВС РФ основных задач по предназначению. Разумеется, речь идет как о разработках и поставках средств противодействия, так и о создании своих ударных средств этого типа.


Рецепт спокойного сна

В числе подобных мер не значатся одни лишь системы вооружения. Речь идет в том числе о дальнейшем совершенствовании автоматизированных систем боевого управления (АСБУ) и автоматизированных систем управления войсками (АСУВ). В вооруженном конфликте с применением подобных средств борьбы еще более остро встает фактор времени и быстрого прохождения боевых приказов, особенно на применение стратегических ядерных сил (СЯС). Недавно в России были проведены работы по развертыванию новой АСБУ СЯС, в частности АСБУ РВСН. Она позволяет увеличить надежность и гарантированность прохождения приказов о применении на носители (хотя казалось, что тут уже нечего увеличивать), скорость их прохождения и выполнения, а также добиться большей оперативной гибкости в применении СЯС. В частности, есть сведения о том, что новая АСБУ при определенных условиях позволяет менять цели, заложенные в системы наведения ракет, не только за несколько секунд до старта, но и даже после старта ракет.

Ставится вопрос и о тесном сопряжении, по сути, объединении АСБУ СЯС и сил Воздушно-космической обороны (ВКО). В частности, Дмитрий Рогозин заявил, что в начале 2014 года президенту РФ будут представлены предложения по созданию объединенной АСБУ СЯС и ВКО. При этом он заметил, что речь не идет об объединении этих родов войск.

В общем, несмотря на крайне скромные пока что успехи США в создании «быстрого и глобального» оружия, как и в ситуации со стратегической ПРО, в России предпочитают «перебдеть, чем недобдеть», озаботившись комплексным планом противодействия оружию, которое, может, крайне нескоро достигнет статуса боеготовности. Подобные меры, хотя и сильно удорожают системы вооружения, полностью оправдаются тем, что спать будет значительно спокойнее, зная, что возможному противнику спится значительно хуже. Хотя вечное соревнование щита и меча на этом, разумеется, не закончится.