Почему Байден боится оказаться на одном фото с Путиным

Нападение на российского посла в Польше Сергея Андреева — когда он пытался возложить цветы на кладбище советских воинов в Варшаве — является проявлением не просто ненависти к России. Это еще и часть той работы по "отмене России", по изоляции нашей страны, которую ведут наши геополитические противники. Руками украинцев — но не только их и, самое главное, вовсе не для поддержки Украины.


Цель — блокада России, изоляция нашей страны от внешнего мира как «страшного агрессора и убийцу». Почему важно не просто отменить все русское, но и запугать русских, живущих или работающих за границей? Потому что нужно сделать так, чтобы те же дипломаты боялись даже появляться — что в публичных местах, что на посольских приемах, боялись общаться с коллегами из других стран. Сделать так, чтобы Россия, чьи диппредставительства на Западе и так сильно уменьшены из-за массовой высылки сотрудников, еще и сама приняла решение о сокращении своего присутствия, вывезла людей, а то и вовсе приостановила работу посольств. То же самое касается и наших СМИ — чего стоит хотя бы недавнее нападение в Берлине на здание, в котором живут журналисты РИА Новости. И нужно быть готовыми к тому, что подобное запугивание будет только нарастать: чем успешнее будет идти наша операция на Украине, тем больше будет провокаций.


Как Россия должна реагировать на это? Одними протестами ничего не сделаешь — но и отступать, то есть поддаваться запугиванию, нельзя. Нужно сохранять наше присутствие на Западе — потому что именно его ликвидации и добиваются наши противники. Нет сомнений, что наши дипломаты выдержат, а спецслужбы сделают все возможное для того, чтобы их жизни ничего не угрожало. У нас ведь были погибшие на посту послы — и не только Андрей Карлов в Турции в 2015-м, но и два советских посла в 20-е годы прошлого века, и Грибоедов в Тегеране почти двести лет назад.

При этом попытки осложнить российское дипломатическое присутствие имеют чисто западное распространение — никто, кроме США, Европы, Японии и англосаксонских стран (Канады и Австралии), не пытается минимизировать контакты с нами. Более того, попытка «отменить Россию» на глобальном уровне заводит Запад в тупик, ставя перед простым выбором. И дальше требовать удаления России — или уходить самому.

Лучший пример этому — история с предстоящими осенью саммитами «Большой двадцатки» и Азиатско-Тихоокеанского экономического сотрудничества (АТЭС). Встречи в верхах пройдут в середине ноября: сначала G20 на Бали, а потом АТЭС в Бангкоке. Внимание к ним огромное — просто потому, что это будут первые очные встречи мировых лидеров после начала пандемии. На первом саммите соберутся главы всех основных держав, а во втором будет участвовать половина «Двадцатки», включая США, Китай и Россию.

После начала нашей спецоперации на Украине Штаты и Великобритания объявили, что будут добиваться исключения России из «Двадцатки» — что само по себе абсурдно и невозможно. Для этого потребовалось бы единодушное решение всех остальных 19 участников клуба, в котором у Запада всего половина голосов. Да и не все из этой половины горят желанием «отменить Россию». Это лишний раз продемонстрировало недавнее заседание министров финансов и глав центробанков «Двадцатки»: во время выступления российских представителей из зала демонстративно вышли участники из США, Великобритании, Канады и Франции. Представители Италии и Германии, Японии и Австралии остались на месте (хотя некоторые из них выключили видеокамеры — министр Силуанов выступали по видеосвязи). То есть даже не весь Запад един в стремлении изолировать Россию, но англосаксы не оставляют попыток сорвать участие Путина в ноябрьских саммитах.

Джо Байден, после того как уже всем и в США стало понятно, что его обещание исключить Россию из «Большой двадцатки» невыполнимо (а он даже пытался уговорить президента Индонезии Джоко Видодо не отправлять приглашение Путину), нашел выход — пригласить на встречу на Бали Зеленского. На это индонезийские власти все-таки пошли, ведь на все встречи «Двадцатки» приглашаются не только ее участники, но и лидеры еще нескольких стран мира (особенно той части света, где проходит саммит), которые присутствуют на отдельных заседаниях.

Сейчас уже неважно, где в ноябре будет находиться Зеленский. Даже если он будет сидеть во Львове или возглавлять правительство в изгнании, его участия будут требовать страны «Большой семерки». Будет ли он участвовать лично или по видеосвязи, тоже непонятно, но в любом случае из его выступления Запад сделает шоу, причем адресованное в первую очередь незападному миру. То есть тем странам Азии, Латинской Америки и Африки, которые не поддались нажиму англосаксов и не присоединились к санкциям против России. Переубедит ли их речь Зеленского? Конечно, нет — интересы своих стран индийский премьер Моди или президент Мексики Лопес Обрадор ставят на первое место. Но все равно антироссийская пропаганда получит хорошую площадку.

Неприятно ли это для нас? Да, но не более. Владимир Путин все равно примет участие в саммитах на Бали и в Бангкоке, потому что наше присутствие там гораздо важнее любых провокаций. Россия ведь меняет не просто Украину и свои отношения с Западом. Наши действия (и реакция на них Запада) меняют весь мир, ускоряют перестройку всего миропорядка. Во всем незападном мире Путина воспринимают как смелого и сильного лидера, не побоявшегося бросить вызов силам, еще недавно претендовавшим на мировое господство. Пугать Россию изоляцией Путина на Бали или в Бангкоке смешно — его появление там станет демонстрацией силы и уверенности в своей правоте.

А вот Джо Байдену уже советуют не появляться на саммитах, потому что «попытки США выставить Россию в качестве мирового изгоя провалились, так как не все партнеры Вашингтона готовы отвернуться от Москвы, что стало проблемой для Байдена». И это пишет The Washington Post, отмечая, что теперь президент США стоит перед «нелегким выбором — участвовать ли в саммите G20, на котором может присутствовать Путин, или уступить одно из главных международных мероприятий России и Китаю». Но отсутствие Байдена будет воспринято как моральное поражение. К тому же, как замечает та же The Washington Post, он «не может себе позволить пропустить такое мероприятие в Азии, поскольку сегодня последствия пандемии до сих пор отражаются на мировой торговле, а инфляция стала общей проблемой».

На самом деле общей проблемой стала, с одной стороны, неспособность Штатов сочетать претензии на мировое господство, а с другой — реальная мощь этой страны. Несоответствие амбиции и амуниции, проще говоря. Причем Штаты сами делают все для того, чтобы подчеркнуть усиливающийся разрыв между первым и вторым. Кто заставлял их требовать от всего мира присоединиться к тотальным санкциям против России, когда изначально было ясно, что этого не будет? Кто принуждал их блокировать валютные резервы нашего Центробанка, подрывая тем самым остатки доверия к доллару как к резервной валюте? Кто вложил в уста Байдена призывы свергнуть Путина и победить Россию, демонстрирующие всем истинные цели американской поддержки Украины?

Если Байден все-таки решится поехать на Бали, то его будут пытаться всячески отделить от Путина. The Washington Post считает, что можно сделать так, чтобы Путин и Байден редко оказывались на одной фотографии, хотя это и очень сложно. Зачем? Чтобы не компрометировать американского президента? Перед кем? Если перед незападным миром, то это бессмысленно — репутация США как глобального жандарма и агрессора настолько устойчива, что даже те, кто верит в «агрессора Путина», ничему не удивятся. А если Байдена хотят уберечь от гнева собственных граждан, то и это бессмысленно — встреча на Бали пройдет через неделю после выборов в конгресс, на которых демократы потерпят сокрушительное поражение, а президент превратится в «хромую утку», которую два года будут третировать трамписты. И такому Байдену уже будет совершенно безразлично попадание на одно общее фото с Владимиром Путиным.

Так что поедет Байден на Бали или нет, он все равно проиграет — потому что не надо было с самого начала упрямо игнорировать более чем обоснованные интересы России, а потом делать ставку на ее поражение. Нас не запугать — хотя бы это Запад мог бы усвоить из истории отношений с нами. Но, увы, понимание этого вернется только после того, как вспомнят еще один невыученный исторический урок — о том, что нас не победить.