Постсоветскому пространству пора готовиться к тому, что будет после Украины

В бывших советских республиках все непросто — Молдавия скатывается к двоевластию, Армения призывает европейских наблюдателей на границу с Азербайджаном (что в любом случае выглядит как выражение недоверия к России, чьи миротворцы гарантируют сохранение перемирия и армянского населения в Карабахе). А Организация тюркских государств (Турция плюс республики Средней Азии и Азербайджан) решила создать общий для всех них тюркский алфавит, то есть в той же Киргизии латиница вытеснит кириллицу. Как любят говорить в подобных случаях, «Россия теряет постсоветское пространство». Так ли это?


Что будет с постсоветским пространством после того, как Россия вернет Украину в ее естественное состояние части русского мира? Только кажется, что этот вопрос сейчас не актуален — до окончательной победы в борьбе за Украину (то есть ликвидации самой возможности возникновения на наших землях очередной анти-России) еще годы и годы, так что пока русские восстанавливают свое единство, задумываться о судьбе остального постсоветского пространства не имеет никакого смысла. Главное, не позволить нашим геополитическим противникам поджечь тот или иной кусок бывшей имперско-советской территории — ну и сохранить свои позиции в ставших независимыми республиках.


Но проблема в том, что немалая часть постсоветского пространства запрограммирована на конфликты самим фактом случайного и внезапного возникновения там независимых государств — и если Россия не занимается ими, то тем самым дает возможность другим внешним силам разыгрывать эти карты. Далеко не всегда их интерес состоит в том, чтобы навредить нам: часто они просто укрепляют свои позиции в этих регионах. Естественно, за наш счет — даже если нас не заставляют его сразу же оплачивать. Так происходит с Турцией, все 30 постсоветских лет наращивающей экспансию в Закавказье и Среднюю Азию. Глупо обвинять турок в том, что они проецируют свою силу на родственные им народы, — они действуют в своих интересах, используют представившиеся им возможности. Может ли Россия препятствовать внешним игрокам — и нужно ли вообще ей это?

Конечно, нужно — и, естественно, может. Нужно — потому что мы заинтересованы в реинтеграции постсоветского пространства. Не всегда политической — как в случае с Украиной и Белоруссией, но практически всегда экономической и геополитической. Средняя Азия и Закавказье всегда будут нашими соседями — то есть регионами, от которых напрямую зависит наша безопасность. Но сами по себе эти регионы не способны к созданию устойчивой конструкции баланса сил между состоявшимися государствами — как из-за отсутствия традиций государственного строительства и территориальных споров, так и по причине повышенного интереса к ним внешних игроков.

Причем если бы интерес проявляли только соседние страны — как Турция или Китай, то есть государства, с которыми Россия может договориться если не о разделе сфер влияния, то как минимум об учете интересов (и уже тем более о том, чтобы не использовать территорию третьих стран против друг друга). Но в эти страны лезут и абсолютно посторонние игроки — те же самые англосаксы, для которых они имеют интерес только в качестве элемента игры против нас (или того же Китая или Ирана). Таким образом, Россия просто не может позволить себе ослабление позиций в Средней Азии и Закавказье, не говоря уже о том, чтобы потерять их. Наоборот, мы должны наращивать свое влияние там. И открыто предупреждать об этом именно сейчас, чтобы ни у кого не возникало иллюзий, что можно воспользоваться моментом, пока мы заняты Украиной.

У России есть все необходимые инструменты для сохранения и укрепления своих позиций на постсоветском пространстве — в первую очередь это ОДКБ и Евразийский союз, то есть безопасность и экономика. Страны Средней Азии понимают, что только Россия является гарантом их безопасности (причем часто друг от друга). Да, наряду с Китаем, но в данном случае Пекин выступает в качестве младшего партнера Москвы. Исторические связи России с Закавказьем и Средней Азией означают не только общие воспоминания и корни, но и миллионные общины их народов, живущие на территории нынешней Российской Федерации (это не считая столь же многочисленных трудовых мигрантов). Даже тюркский фактор, считающийся многими угрозой российским позициям на постсоветском пространстве, далеко не однозначен — Россия является родиной множества тюркских народов, то есть может позиционировать себя и как тюркское государство. Да, государство русского народа, но и непосредственно связанных с ним тюркских народов.

Ни одна из сопредельных держав не может быть для Средней Азии и Закавказья заменой России — ни Китай, ни Турция. Не говоря уже о внешних, англосаксонских, игроках, которые вообще не заинтересованы в долгосрочной стабильности постсоветских государств. Но роль и влияние англосаксов на постсоветском пространстве в любом случае будут снижаться, даже не из-за противодействия России, а вследствие окончательного обрушения атлантического проекта глобализации. Новый миропорядок будет строиться на основе баланса сил между государствами-цивилизациями, а также большими региональными блоками, сформированными в основном вокруг государств-цивилизаций или в альянсе с ними. Особенно явно это будет проявляться в Евразии. Индия, Китай, балансирующая между Индией и Китаем АСЕАН, Россия с евразийским проектом, Саудовская Аравия вместе со странами Залива, Турция, Иран — вот несущие конструкции нового евразийского миропорядка.

Но при чем здесь Молдавия? А она точно так же обречена на возвращение в русскую орбиту — полностью, то есть вместе с русским Приднестровьем, или частично, в виде Гагаузии и Приднестровья. Это только вопрос времени — и нашей победы на Украине. Победы, которая покажет всему постсоветскому пространству, к чему приводит попытка стать марионеткой в руках сил, враждебных не только русским, но и всем народам бывшего СССР.