Путин готовится к наступлению: начался отсчет до 24 февраля

Директор ЦРУ Уильям Бернс назвал следующие шесть месяцев «критическими» в плане развития конфликта на Украине. Я, естественно, даже близко не обладаю такими источниками информации, которыми располагает руководитель главного американского шпионского ведомства. Но что-то мне подсказывает: речь может идти даже не о полугоде, а о еще более коротком сроке.

Затишье перед бурей — это очень затертое выражение. Настолько затертое, что использовать его применительно к нынешней ситуации в зоне СВО — дурной тон. Однако такие сложные, запутанные и тяжелые конфликты, как нынешний, не всегда можно (и не всегда нужно) описывать, используя только стилистически безупречные формулировки. Масса сигналов и с той, и с другой стороны баррикад указывает на один и тот же сценарий дальнейшего хода событий: сценарий резкой эскалации.

Два важных высказывания Владимира Путина в последние дни. Среда, совещание по вопросам восстановления жилой инфраструктуры: «Сегодняшнее совещание предлагаю посвятить очень важному вопросу, а именно поддержке жителей Крыма, Белгородской, Брянской и Курской областей, чьи дома и квартиры на приграничных территориях оказались повреждены или разрушены из-за обстрелов неонацистских формирований…


Конечно, приоритетная задача – ликвидировать саму возможность обстрелов, но это дело уже военного ведомства».

Четверг, торжественный концерт по случаю 80-й годовщины разгрома немецко-фашистских войск в Сталинградской битве: «Те, кто втягивает европейские страны, в том числе и Германию, в новую войну с Россией, и тем более безответственно заявляет об этом как уже о свершившемся факте, те, кто рассчитывает одержать над Россией победу на поле боя, видимо, не понимают, что современная война с Россией будет для них совсем другой.

Мы свои танки к их границам не посылаем, но у нас есть, чем ответить, и применением бронетехники дело не закончится. Все должны это понимать».

Как следует интерпретировать эти заявления ВВП — как рутинную по нынешним временам политическую риторику или как намек на что-то срочное и конкретное?

В такой формулировке вопрос является бессмысленным. Гадать о том, что в голове Путина, бесполезно. Все равно не угадаем. Но давайте совместим заявление президента РФ о «приоритетной задаче» с высказыванием «старинной приятельницы» России, заместителя государственного секретаря США Виктории Нуланд в этот четверг: «Мы работаем над тем, чтобы обеспечить потребности украинцев, в том числе в дальнобойных ракетах».

Ситуация сразу становится гораздо более понятной. Или Россия тем или иным образом приступает к реализации путинской «приоритетной задачи», или в горизонте нескольких ближайших месяцев у официального Киева появится техническая возможность расширить зону обстрелов «старой» российской территории.

Или Москва сыграет на упреждение и постарается переломить ход событий в свою пользу. Или аналогичную попытку предпримет официальный Киев.

Вероятность статичного развития событий по типу Первой мировой войны, когда общий рисунок линии фронта мог не меняться годами, на данный момент близка к нулю.

Использую еще одно клише — процитирую знаменитое высказывание Антона Чехова. Письмо классика русской литературы писателю Александру Лазареву-Грузинскому (хорошо, что хоть не Украинскому), 1 ноября 1889 года: «Добрейший Александр Семенович! Водевиль Ваш получил и моментально прочел. Написан он прекрасно, но архитектура его несносна. Совсем не сценично.

Судите сами. Первый монолог Даши совершенно не нужен, ибо он торчит наростом. Он был бы у места, если бы Вы пожелали сделать из Даши не просто выходную роль и если бы он, монолог, много обещающий для зрителя, имел бы какое-нибудь отношение к содержанию или эффектам пьесы.

Нельзя ставить на сцене заряженное ружье, если никто не имеет в виду выстрелить из него. Нельзя обещать. Пусть Даша молчит совсем — этак лучше».

Короче, молчать наша «коллективная Даша» уже на может: на сцене для этого слишком много пирамид из «заряженных ружей». Или, может быть, с чьей-то точки зрения, еще слишком мало?

Разрекламированные поставки официальному Киеву новых видов западного вооружения — например, танков — находятся еще в самой начальной стадии. Но в глазах Москвы такое положение дел — это точно аргумент в пользу того, чтобы ускориться. Согласитесь: дожидаться того момента, когда Запад и режим Зеленского, полностью отладят вопросы логистики, обучения и так далее — это не очень логичный алгоритм действий для Кремля.

Подведем промежуточные итоги. Мы не знаем и не можем знать, когда и где именно в зоне конфликта на Украине начнется эскалация и кто именно ее начнет. Но эскалация точно будет — на это указывает вся «архитектура» нынешней геополитической драмы (говорить о «водевиле», как в письме Чехова, разумеется совершенно неуместно).

Какую именно роль в этой геополитической драме сыграет приближение такой знаковой даты, как годовщина начала СВО — 24 февраля? С одной стороны, ни Москва, ни Киев, ни, тем более, коллективный Запад не действуют в режиме «передовой стройки», которую непременно требуются завершить к очередной годовщине «Великого Октября». Но, с другой стороны, значение символизма политике пока никто не отменял.

Будем поэтому считать приближение 24 февраля еще одним дополнительным «чеховским ружьем», которое вот-вот вынесут на сцену.