ВСУ пошли в психическую атаку на российскую армию

Перед вполне вероятным масштабным наступлением ВСУ в информационной среде идет «прогрев» и создаются «дымовые завесы», отмечают специалисты по медиавойнам. С одной стороны, противник вбрасывает видео с возможно фейковой переброской бронетехники то на одном, то на другом участке фронта. С другой стороны, СМИ, в том числе западные, твердят о слабой подготовке и выучке ВСУ. Нечто похожее наблюдалось накануне вторжения США в Ирак. Как не попасться на уже отработанные провокации?


ВСУ уже перешли в наступление в зоне спецоперации — в информационное наступление, целью которого становятся не опорные пункты, «а сознание российских военных». С таким тезисом 31 марта выступил находящийся в районе боевых действий военкор агентства РИА «Новости» Александр Харченко, чье сообщение вызвало широкий резонанс в российском медиапространстве (в частности, на него обратил внимание вице-спикер Мосгордумы, журналист Андрей Медведев).


В соцсетях и других открытых источниках «каждый день появляются ролики с десятками единиц бронетехники» ВСУ, отмечает военкор. Блогеры «случайно» снимают передвижение техники противника — как утверждается, на различных участках протянувшегося на сотни километров фронта: на подступах к Артёмовску, Авдеевке, на запорожском участке фронта или по направлению к границе России в Белгородской области.

«Каждый из этих роликов внимательно анализируется… и на основании этих изысканий делают прогнозы относительно грядущего наступления», — отмечает Харченко, имея в виду давно ожидаемое (в том числе благодаря многочисленным публикациям в западных СМИ) весеннее контрнаступление ВСУ. По мнению военкора, вбросами таких зачастую фейковых видео о перемещении техники к тому или иному участку фронта (вкупе с реальными «суицидальными атаками» на российские позиции) противник решает несколько задач.

Во-первых, анализируя скорость переброски наших сил и техники на потенциально уязвимые участки фронта «для купирования возможного прорыва», ВСУ оценивают возможности военной логистики ВС России и численность резервов.

Во-вторых, создание видимости атак (а то и видимости начала пресловутого контрнаступления) позволяет держать наши войска в напряжении и одновременно выявлять «проблемы взаимодействия между подразделениями и слабые места на их стыках».

Помимо такой деморализации в широкомасштабной информационно-психологической операции используется и другой инструмент: создание ощущения ложного превосходства и провокация шапкозакидательских настроений. «Из Киева раздаются противоречивые заявления: одни говорят, что готовится контрнаступление, другие говорят, что для этого пока нет нужного количества техники с Запада», — сказал полковник в отставке, военный обозреватель Виктор Литовкин.

Той же цели — созданию впечатления, что у противника нет сил и средств для наступления, — служит серия появившихся в западной прессе публикаций о технической слабости ВСУ, отмечает Харченко. Так, лондонская The Guardian в начале недели опубликовала статью, где утверждалось: украинские танкисты так и не смогли освоить танки Challenger, которые Британия передает Киеву. «Наши охранители тут же стали высмеивать неумелых «селюков», — отмечает военкор, добавляя, что на деле армии, считающиеся менее подготовленными, чем ВСУ (например, армия Ирака), успешно осваивают и Abrams, и истребители F-16.

К таким «расхолаживающим» публикациям, добавим, можно отнести и широко цитируемое интервью Владимира Зеленского японскому агентству Yomiuri, где украинский президент жаловался на невозможность контрнаступления, так как Запад-де недостаточно поставил боеприпасов для ВСУ. The Washington Post «сливала информацию» о неуверенности Киева в успехе весеннего наступления из-за недостачи танков. Американское издание Politico «сдало» дату украинской операции — май — и удостоилось критики от советника офиса Зеленского Михаила Подоляка за разглашение информации.

Вся эта информационная дымовая завеса напоминает кампанию в американских СМИ накануне вторжения войск США в Ирак в 2003 году, отмечает Харченко. Тогда, например, появлялось множество сообщений, что БМП Bradley неспособны продвигаться по пустыне, что придало ложную уверенность командованию иракской армии. Когда вторжение началось, «Брэдли» беспрепятственно прошли через всю страну.

Если вернуться к современности и к ситуации в зоне СВО, то надо констатировать: очевиден «прогрев» перед новым возможным наступлением Украины и бесконечные информационные «дымовые завесы», соглашается завкафедрой журналистики Херсонского госуниверситета, член Общественной палаты России Александр Малькевич. На дезориентацию работают и перегруппировки украинских сил вдоль линии фронта, и сугубо информационные кампании, за которыми определенно стоит Центр информационно-психологических операций (ЦИПсО) ВСУ, подчеркивает собеседник.

«Не учитывать эти угрозы было бы неправильно, — подчеркнул Малькевич. — Мы должны понимать, что против нас работают и будут работать с удвоенной силой.

Так же, как противник получает новое оружие, он получает технологии и технологов для ведения информационно-психологической войны».

Учитывая, что в пропагандистски-психологическую обработку включился и Запад, стоит сказать «вещь, которая не понравится» многим, отметил собеседник.

«Я считаю, что должна быть военная цензура, причём не столько в отношении журналистов и военкоров, что уже пытаются внедрять, сколько в отношении той информации, которая бесконтрольно распространяется в различных блогах, телеграм-каналах, пабликах, — указал Малькевич. — У нас развелось такое количество «диванкоров», то есть «диванных» экспертов, что это является угрозой. Ведь стоит только вбросить любую информацию — а ЦИПсО этим занимаются каждый день, — как малограмотные, но очень много думающие о себе люди, высокомотивированные и низкопрофессиональные, начинают всё это разгонять».

У военной разведки и контрразведки есть объективные данные о положении сил противника, подчеркивает Малькевич. Но необходимо доносить информацию, чтобы перебить волну фейков.

«И одновременно пора закручивать гайки в отношении бесконтрольного распространения такого рода фейков, вбросов, нагнетания страстей либо приуменьшения реальных опасностей, — вновь отмечает собеседник. — Но что военная цензура, что некий современный аналог «Совинформбюро» — это задачи, которые необходимо решить. Насколько мы готовы к этому — вопрос, но это жизненно необходимо».

Что же касается собственно контрнаступления ВСУ, то в пользу того, что оно готовится, говорят определенные факты, указывает Литовкин. Есть подтверждения того, что страны НАТО передали ВСУ достаточное для наступательных действий количество систем залпового огня HIMARS, гаубиц M777, артиллерийских боеприпасов, около полусотни танков и от 1,5 тыс. до 2 тыс. бронетранспортёров и БМП.

«Мы эту технику не видели на передовой, и складывается впечатление, что ВСУ концентрируют эту технику для создания «кулака» и прорыва нашей обороны», — отмечает военный эксперт. Таким образом, возможности противника недооценивать не следует. Впрочем, рассуждает Литовкин, наземные силы ВСУ не обладают достаточным ресурсом для прорыва нашей обороны. «Пока у них не будет поддержки с воздуха, а этого у них не наблюдается — нет штурмовиков, самолётов, вертолётов в количестве, достаточном, чтобы прикрывать бронетехнику», — эффективные наступательные действия маловероятны, добавил собеседник.