Решится ли НАТО на прямую войну с Россией

Прошедшая в Вильнюсе встреча НАТО заставила поставить вопрос о том, готовится ли Североатлантический блок к прямой войне с Россией. Еще до начала саммита во многих странах приняли новые документы по национальной безопасности, где нашу страну прямо называли «главной угрозой», а военные расходы обязались увеличить. Теперь данные шаги получили продолжение на уровне программных документов всего альянса.


Так, впервые после окончания холодной войны в НАТО согласовали планы на якобы возможную атаку России. Зачем нам первыми нападать на кого-либо из государств блока – никто не пояснил. Возле российской границы появится постоянная группировка быстрого реагирования численностью в 300 тысяч человек. Помимо прочего, альянс наладит централизованные военные закупки. Оборонные расходы всех стран доведут (теперь уже в этом мало сомнений) до 2% ВВП. Что это, как не подготовка к войне с Россией?


Однако дальше возникают определенные вопросы. Настоящая война с Россией потребует куда больше, чем группировку в 300 тысяч человек. Количество гробов, которые будут получать в государствах НАТО, тоже будет исчисляться сотнями тысяч. Для этого наверняка придется не только нарастить военное производство, но и вернуть призывные армии, от которых в большинстве стран альянса отказались.

Но возвращение призыва – решение не самое популярное. Его надо будет «скормить» населению собственных стран. И если в США народ в значительной степени не имеет возможности повлиять на принимаемые решения (партий-то всего две), то в европейских странах зависимость политиков от народа существенно выше, и даже никем напрямую не избираемое руководство Евросоюза принять решение о начале войны без согласия большинства простых европейцев не сможет.

Если посмотреть на опросы общественного мнения, то складывается противоречивая картина. Годами навязываемые через СМИ и иными путями стереотипы о России оказались весьма устойчивыми. Отношение к нашей стране в разных странах неодинаковое, но всё же оно явно отрицательное. Политическая поддержка Украины и антироссийские санкции пользуются поддержкой подавляющего большинства населения в абсолютном большинстве государств ЕС и НАТО. В среднем получается около 70%.

Демонстрации протеста против действий американских и европейских руководителей пока крайне малочисленны. На выборах исправно побеждают политики, так или иначе выступающие за продолжение жесткого курса на продолжение войны. Даже в Греции, где население в целом хорошо относится к нашей стране, власть сохранил антироссийский премьер Кириакос Мицотакис. Что уж говорить о Чехии или Финляндии, где отношение к нам хуже заведомо? Получается, что почва для военной пропаганды имеется неплохая.

Но дальше начинаются вопросы. Так, продолжение поставок оружия Украине одобряет примерно половина европейцев – да и в США речь уже тоже не идет о заоблачной поддержке. В ряде стран вроде Италии, Австрии, Греции, Болгарии и Словакии таких уже явно меньше половины. Кроме того, выступающих за переговоры по поводу будущего конфликта на Украине и вокруг нее в большинстве стран НАТО и ЕС больше, чем их противников. Так что поработать военной пропаганде всё же придется.

Что касается прямого вопроса о готовности непосредственно воевать с Россией, то его и вовсе задают редко. Но даже в далеких США число желающих сражаться с нами прямо – от девяти до 15 процентов. В Европе таковых еще меньше. Противники приема Украины в НАТО преобладают над сторонниками подобного шага даже в насквозь русофобской Польше – 48 на 40. Если же поляков спросить о готовности прямой войны с Россией – цифра окажется еще ниже. То есть прямо воевать с нами население стран НАТО и ЕС пока не собирается.

Именно таким настроем и европейского, и американского общественного мнения можно объяснить то, что всё же некоторые тормоза у участников встречи НАТО в Литве остались. Объяснить своим избирателям, что ради Украины надо вступить в прямую войну с Россией (даже если и неядерную), они бы пока не сумели. Поэтому Владимир Зеленский и услышал очередной отказ. И ядерное оружие близ наших границ тоже пока не размещают.

Причин нынешней неготовности западного общества к прямой войне с Россией существует множество. Пожалуй, главная из них – демографическая. Отправлять на войну единственного (или одного из двух) детей – совсем не то же самое, что в годы двух мировых войн, где семьи были многочисленнее. Есть, конечно, дети мигрантов в Европе или обитатели негритянских гетто в США – однако и им трудно объяснить, ради чего они должны отдать свою жизнь, воюя где-то в холоде с Россией.

Вторая причина – жизнь в относительно благополучной среде. Западные обыватели уже недовольны падением качества жизни. А в случае войны оно упадет еще на несколько порядков. Так что им есть, что терять. Третья причина – сама Украина. При всем отрицательном отношении к России, ее образ в глазах европейцев и американцев тоже не является положительным. А многочисленные украинские беженцы своим хамским и бесцеремонным поведением только убеждают их в таком мнении.

А дальше уже наступят политические последствия. Если в США противников войны можно снять с президентского «пробега», то в Европе сделать это будет сложнее. В той же Германии выступающая против поддержки Украины «Альтернатива» постепенно набирает политические очки. В Словакии имеющий ту же точку зрения экс-премьер Роберт Фицо и вовсе может занять первое место на выборах. В нынешних условиях ограниченной помощи Украине всё же такие политики вряд ли смогут формировать правительство. А в условиях подготовки к прямой войне?

Тем не менее пропагандистские усилия можно и нарастить. Способность обывателей в странах ЕС и НАТО снимать с ушей медийную «лапшу» не стоит переоценивать. Но все-таки противопоказания для того, чтобы такая воинственная накачка принесла свои плоды, имеются существенные. Так что желание НАТО готовиться именно к прямой наступательной войне против России пока следует оценить как 50 на 50.

А чтобы остудить пыл горячих политиков и окончательно разуверить западное общество в необходимости такой войны, Россия должна продемонстрировать военные успехи, экономическую устойчивость и способность укреплять свое положение в незападном мире. Тогда и желание бороться с нами иначе, как всё менее чувствительными и дежурными санкциями, отпадет.