Пока Трамп не пришел и не разогнал НАТО, финны торопятся отдаться американцам

Правительства Финляндии и США намерены 18 декабря в Вашингтоне подписать соглашение о сотрудничестве в сфере обороны (Defence Cooperation Agreement — DCA). Об этом сообщается на официальном сайте финского кабмина. Официально оно будет утверждено после рассмотрения парламентом страны.


«В соглашении отражена приверженность США обеспечению безопасности Финляндии и созданию условий для совместных операций в кризисной ситуации», — заявил министр обороны Финляндии Антти Хакканен.


Соглашение предполагает проведение учений двух стран, при этом не надо будет на высоком уровне договариваться обо всех перебросках войск, военной техники.

Кроме того, оно определяет районы на территории Финляндии, где США могут действовать, а также размещать военную технику и оружие, предметы снабжения, материальные средства, перемещать самолеты, корабли, транспортные средства.

Конкретные территории министр не назвал, однако известно, что речь идет о 15 районах.

Определены в соглашении и правовые вопросы, в частности, первичная юрисдикция США в отношении своих военных и гражданских лиц, направленных в Финляндию. По информации МИД Финляндии, в дальнейшем DCA позволит Соединенным Штатам инвестировать в инфраструктуру страны.

Как отметил доцент Хельсинкского университета Йохан Бекман, финское правительство ссылается на необходимость подписания дополнительного договора с США, так как в случае победы Дональда Трампа на президентских выборах возможен распад НАТО.

— Это их версия. Из-за Трампа они должны это сделать. То есть правительство фактически готовится к распаду НАТО. Это во-первых.

Во-вторых, что происходит на самом деле — это часть Плана «Барбаросса 2.0». То есть агрессия США против России.

Длинная часть границы Финляндии с Россией сейчас является фактически границей США с Россией. Этого хотят США, поэтому на территории Финляндии будет 14 военных баз США. ОБ этом говорят открыто, показывали карты. И ядерное оружие не исключено.

К чему это все в таком случае может привести? Не приведет это к новой Зимней войне?

— Зимняя война, думаю, с современным оружием не актуальна. Сейчас другое оружие.

Что касается Финляндии, то финское правительство, конечно, хочет спровоцировать вооруженный конфликт с Россией.

Крайне агрессивная позиция финского правительства, но, думаю это не имеет смысла. Финляндия не может спровоцировать Россию, она может только навредить себе, уровню жизни своего народа, что уже происходит.

А насколько велика поддержка действий финских властей со стороны обычных финнов?

— Думаю, никто не хочет базы США в Финляндии, но никто не спрашивает у обычных финнов их мнение.

Со своей стороны, могу сказать, что это беспрецедентная провокация, которую можно сравнить с союзничеством Финляндии с нацистской Германией. Тогда тоже были базы нацистской Германии на территории Финляндии, еще до войны.

У нас никто не спрашивал по поводу вступления в НАТО. У нас нет демократии, свободы слова, никаких дебатов не было про НАТО, сейчас тоже никаких дебатов нет. Это сверху решают, это настоящий тоталитаризм.

Насколько я понимаю, соглашение должен ратифицировать парламент. Одобрит?

— Естественно. Они одобрили НАТО. У нас уже были фальсифицированы выборы, только пронатовские депутаты могла успешно баллотироваться. Наша пресса полностью продажна и пропагандирует интересы НАТО. Позиция такая — натовские политики хорошие.

— При подаче заявки Финляндии в НАТО главная политико-дипломатическая задача на российском направлении была в том, чтобы убедить Россию, что Финляндия не планирует размещение иностранных баз на своей территории и каких-то других мер, связанных с проблематикой ядерных вооружений, — напомнил завотделом европейской безопасности Института Европы РАН, профессор МГИМО МИД РФ Дмитрий Данилов. — Это два пункта, которые они постоянно ставили в повестку обеспечения своего вступления в НАТО на российском направлении.

Я в своих контактах с ними говорил, что они и в НАТО не хотели вступать, но неожиданно их намерения изменились, что они не только отказались от политики внеблоковости, но и кардинальным образом изменили свою стратегию национальной безопасности.

Спрашивал, в чем тогда состоят их гарантии, исходя из того, что они декларируют. На этот аргумент ответа у них не было, но сейчас очевидно, что как раз это восприятие последствий вступления Финляндии в НАТО является правильным.

Думать самостоятельно теперь финнам достаточно сложно. Поскольку они вступили в альянс, то должны вносить вклад в коллективную оборону, соответствующим образом выстраивать свою стратегию безопасности, укреплять северный фланг, но при этом, вполне возможно, отсутствуют относительно быстрые инструменты. Я имею в виду новую ситуацию на финско-российском участке пограничной линии между Россией и НАТО.

Ясно, что здесь возможны многие инструменты и со стороны НАТО, и со стороны США. Речь о том, что США очень важно закрепить собственные позиции в регионе.

Речь о военных контрактах, о контрактах на покупку Финляндией самолетов F-16 (которые потенциально являются носителями ядерного оружия), поэтому, как и с военными базами США в Финляндии, теперь нельзя исключать и перспективу, что развитие военно-технического сотрудничества по линии Финляндия-НАТО — Финляндия-США будет встроено в интегрированную стратегию сдерживания НАТО, включая ядерное планирование.

В этом случае все становится понятно, хотя не столь радужно. Если закупка F-16, соответственно, дает возможность применения этими самолетами американских ядерных бомб, которые складируются в Европе в потенциале, значит, возможны другие проекты, включая противовоздушную оборону.

С точки зрения анализа сегодняшней ситуации в Европе, для Финляндии важно обеспечить защищенность собственных инфраструктурных объектов системами ПРО-ПВО. Сделать это без США, наверное, она не может, поэтому важно присутствие США.

Я уже не говорю о том, что это дает новые гарантии безопасности, которые видятся Хельсинки, в случае регионализации или европеизации украинского конфликта. В этом смысле как поляки и балтийцы в свое время настаивали на присутствии США в их странах, также эту проблему сейчас рассматривают в Хельсинки.

Если так посмотреть на ситуации, то ясно, что США стоят новые опорные точки своего военного, военно-технического, военно-экономического присутствия в Европе.

Но почему США, почему не НАТО?

— Уже давно США проводят гибкую политику в отношении так называемого стратегического атлантического альянса. НАТО рассматривается ими очень цинично — инструментально. То есть когда есть возможность продвигать стратегию США через НАТО, это делается. Когда нет такой возможности, это делается на двустороннем государственном уровне, создается коалиция желающих и т. д. Такие двусторонние связи позволяют обеспечивать гибкое и, с точки зрения американцев, эффективное присутствие в Европе и влияние на европейские дела.

Что нам делать в этой ситуации, если есть вероятность появления у наших границ ядерного оружия?

— Этот вопрос задается давно. Еще на момент активного обсуждения вступления Финляндии в НАТО эти проблемы поднимались в военно-политическом истеблишменте России. Было ясно, какие есть болевые точки, угрозы, вызовы — и каким образом реагировать.

Реагировать мы стали постепенно, но целенаправленно, потому что ясно, украинский конфликт занимает много энергии у России, и одновременное укрепление северного фланга требует серьезных дополнительных ресурсов, тем не менее возможности есть. Укрепляется Российский Север. Идет речь о наращивании обеспечения Калининградского региона, программах, связанных в целом с Балтийским регионом. Все это делается, но с точки зрения военного планирования, конечно, там нужны новые средства обеспечения той же ПРО-ПВО, особенно учитывая увеличение военных рисков.

Они в данном случае связаны не только с реальными конфронтационными тенденциями в регионе, но и объективным усилением опасностей, связанных с непредвиденными инцидентами. Если говорить о воздушном пространстве, то проблем может даже больше, чем в Черноморском регионе.

Траектории, взлет-посадка, подлетное время — все это создает уникальную ситуацию с точки зрения повышения военных опасностей. С этим тоже надо что-то делать. А что делать, если у нас фактически нет диалога ни с НАТО, ни на двустороннем уровне со странами НАТО?

Военные опасности растут, а механизмы, чтобы говорить о взаимных рисках, снижаются. Что с этим делать, пока непонятно. Это проблема не только для России, но и российских оппонентов НАТО.