Газовая сделка России и Китая: последствия для миропорядка

21 мая «Газпром» и «Китайская национальная нефтегазовая корпорация» (CNPC) заключают газовое соглашение, по которому с 2018 г. наша страна будет поставлять в Поднебесную голубое топливо на протяжении тридцати лет. Как и ожидалось, экспертное сообщество России и зарубежных стран делится на два противоборствующих лагеря.


С учётом того, что объявленная сумма контракта составляет 400 млрд. долларов, первые во весь голос заявляют, что Кремль «работает себе в убыток», продавая ресурсы по «низкой цене» (которая, по предварительным данным, составляет 350$ за тысячу м3), а вторые поют президенту В. Путину оду, предрекая скорую смену полюсов в мировой политике и финансах. Даже британское исследовательское сообщество, как правило, сдержанное в оценке действий российского президента, на этот раз с энтузиазмом воспринимает сообщение о подписании контракта. Р. Веллингс из лондонского Института экономических отношений (Institute of Economic Affairs) называет это событие «проявлением «монументального сдвига» в мировой торговле и перехода к многополярному миропорядку»[1].


Какая из этих позиций адекватна реальности? Попробуем разобраться.

Ежегодный объём поставок по контракту, составляющий 38 млрд. м3, внушителен, но он не разворачивает «Газпром» в сторону Азии, как утверждает пресса. Для сравнения: только в 2013 г. «Газпром экспорт» снабжает потребителей из Западной Европы 161,5 млрд. м3 газа. Однако, по импорту газа Китай достигает уровня Германии, доля которой в прошлом году составила 40,18 млрд. м3.[2] Постепенная диверсификация мощностей российского газового гиганта на лицо. Китай становится экономическим партнёром, равнозначным Германии.

Панические заявления либеральной прессы о «распродаже» страны разбиваются о суровую реальность. Сумма за контракт дополняется инвестициями в разработку крупных газовых месторождений Ковыкта и Чаянда, у которых подтверждённый объем извлекаемых ресурсов составляет три триллиона м3 газа. Ввиду того, что Россия, по утверждению президента В. Путина, инвестирует туда 55 млрд. долларов, а Китай, - около 20 млрд.[3], мы фактически получаем крупный беспроцентный кредит, который в Европе и Америке мало кто в состоянии нам предоставить. Разработав данные месторождения, ничто не препятствует Москве заключить дополнительное соглашение с Пекином, пересмотрев в нём ценовые параметры.

Помимо «Газпрома», активность на азиатском направлении проявляет и «Роснефть», которая ещё в начале февраля с.г. предлагает индийской «ONGC»[4] (Oil & Natural Gas Company) совместную геологоразведку на 10 шельфовых участках. Во время своей поездки в Дели (25 марта) И. Сечин призывает индийцев стать покупателями СПГ с проекта «Дальневосточный СПГ», запуск которого планируется в 2018-2019 гг.[5]

С точки зрения стратегии, Россия решает две планетарные задачи:

1. поддерживает темпы мирового экономического роста; долгосрочный контракт с Китаем, номинированный в долларах, говорит о намерении обеих сторон стабилизировать глобальный финансово-экономический порядок, доллароцентричный по своей природе; невзирая на многочисленные выпады со стороны ангажированных экспертов, участившиеся на волне финансового кризиса, В. Путин и С. Цзиньпин демонстрируют понимание того, что отказ двух стран от доллара во взаимных расчётах приведёт к резкому падению курса американской валюты, которое, в свою очередь, спровоцирует масштабный политический хаос и гиперинфляцию. Причём под обломками империи доллара окажутся все нации. Т.е. контракт между Москвой и Пекином имеет колоссальное психологическое значение на инвесторов.

2. реагирует на мировой демографический тренд, который переносит львиную долю спроса на энергоресурсы с Запада на Восток; Китай и Индия превращаются во флагманов индустриализации, что требует масштабных поставок нефти и газа, поскольку их потребность в углеводородах удвоится к 2020 г.

Государство, которое обратит себе на пользу изменения в глобальном спросе на энергоресурсы, будет самым влиятельным участником мировой политики в первой половине наступившего столетия. Опыт Америки, получившей в 1945 г. контроль над поставками нефти в Европу, говорит сам за себя. Россия имеет не только все шансы повторить этот успех, она способна его превзойти.