Ирхин А.А. Один из сценариев последствий западных санкций против России

Соединенные Штаты пытаются создать эффективные механизмы по влиянию на российскую внешнюю политику и процессы возрождения России, как региональной и мировой державы. Однако, при анализе данных механизмов остается двоякое впечатление в отношении завершенности сформированных и сформулированных американских целей.


По крайней мере, речь может идти о сомнительности последней задачи. Ведь реализуемый механизм санкций направлен, кроме того, что создает некомфортную среду для современной российской экономической модели, на создание в России «длинных» производственных цепочек и более самостоятельной финансовой модели развития. То есть, американские санкции бьют в первую очередь по американским же механизмам «сдерживания» развития России, которые были заложены после распада Советского Союза. От американских санкций страдает, в первую очередь, элитный класс людей – российских либералов, чьи интересы связаны с мировой (американской) экономикой и финансовой системой. С другой стороны, санкции и патриотическая риторика консервативной части российской элиты позволяет мобилизировать основную часть российского народа и целенаправленно возрождают имперский дух России, который размывался самими же американцами последние 23 года. Учитывая высокое качество американского истеблишмента, а шире англо-саксонской элиты трудно предположить, что эта двойственность западных санкций ими не учитывается. Кроме того, в геополитическом контексте антироссийские санкции, инициированные Западом, имеют и следующие последствия:


1) Наносится ощутимый ущерб германской экономике и одновременно ослабляется проектная составляющая ЕС. В этих условиях создаются прямые условия для подписания соглашения о Зоне свободной торговли между США и ЕС, от чего будет еще больше страдать немецкая экономика. Таким образом, просматривается целенаправленный механизм по системному ослаблению Европейского союза и удержанию Европы в условиях глобального экономического кризиса в американской системе влияния. По сути, речь идет о сохранении за европейскими странами статуса оккупированных государств, который устоялся после Второй мировой войны (наличие американских военных баз на чрезвычайно выгодных для США условиях, экономическая и финансовая интеграция в американскую систему, главенство Америки в основных международных юридических, финансовых и технологический объединениях и организациях);

2) санкции Запада и его союзников в отношении России заставляют Москву не только осуществить поворот в сторону Востока, прежде всего, Китая, но, по сути, ускоряют процессы формирования новых военно-политических и экономических блоков. Происходит ускорение размывания неустоявшихся основ однополярного мира;

3) санкции Запада в отношении России создают предпосылки для ослабления «вертикали Путина». Олигархическая элита разного рода происхождения начинает терять свои капиталы и возможности реализации своих интересов. Таким образом, создаются условия, при которых окружение Президента начинает тяготиться его политикой. Хотя самому В. Путину данная ситуация дает возможность сепарировать элиту, правда он должен будет повторить методы 1937 года. Эти противоречия будут развиваться в трех моделях: президент и народ против олигархов, президент и «жирные коты» против народа либо олигархи и народ против президента. Все «цветные революции» на Украине и на постсоветском пространстве проходили при реализации третьей модели.

Из трех выделенных последствий санкционного режима только последнее имеет непосредственное «негативное» отношение к российскому политическому режиму.

Возвращаясь к проблеме западных санкций и высокого качества англосаксонской элиты необходимо поставить вопрос о «двойном дне» этих санкций. При этом, исторический опыт показывает, что высокий управленческий потенциал англосаксонской элиты проявляется именно в стратегическом измерении. Обозначим среднесрочные последствия инициированных США санкций.

Во-первых, американские и европейские санкции закладывают механизм поэтапного экономического ослабления Германии и всего ЕС.

Во-вторых, данные санкции в тактическом плане преследует своей целью ослабления политического режима В. Путина, однако этот тезис был бы верен, если бы фигура российского президента была бы слабой, в ином случае данные санкции ускоряют процессы эволюции российской власти к Сталинской модели развития. Под последней понимается создание относительно самодостаточной в критических технологиях экономической, военно-политической и социальной системы развития.

Соединенным Штатам в среднесрочной перспективе необходима сильная и авторитарная Россия для сдерживания военно-политического и экономического потенциала Китая. Расчет идет на десятилетие вперед – слабая Россия довольно быстро станет и уже становится сырьевым придатком Поднебесной, что представляет для Запада фундаментальную опасность, сильная не только в военном, но и в экономическом и технологическом аспекте Москва объективно становится конкурентом Пекина – российских (постсоветских) ресурсов для экономики Китая и России одновременно не хватит. Исторические аналогии таковы – США демонизировали Советскую Россию, в 1920-х гг., на американских глобусах на географическом пространстве СССР было большое белое пятно, однако в 1930-х гг., администрация Ф.Д. Рузвельта восстанавливает дипотношения с СССР и развивает широкое экономическое сотрудничество. Советская индустриализация проходила, по сути, при содействии американских промышленников, когда заводы с технологиями покупались советской стороной под ключ. К примеру, оборудование для Харьковского тракторного (читать танкового) завода, где был разработан и производился самый эффективный танк Великой отечественной войны (т-34), было куплено в США, а при его строительстве и налаживании оборудования работали американские специалисты. Был ли Франклин Рузвельт поклонником Иосифа Сталина или социалистической модели развития? Скорее ему нужен был противовес, даже не союзник, а противовес набирающей силы Германии. Таков давний английский принцип «баланса сил», который дает возможности максимального политического маневра при ограничении любых обязательств перед союзниками. Основное последствие такого принципа – «мы готовы воевать за наши интересы до последнего вашего солдата».