Три месяца на новую Военную доктрину

Совете безопасности РФ, Министерстве обороны и ряде других компетентных ведомств невиданными ранее темпами и с привлечением большого количества специалистов идет выработка новой редакции Военной доктрины. Прежняя безнадежно устарела. Новая должна быть принята уже к декабрю текущего года. Задача же главой государства была поставлена только в сентябре, так что сроки беспрецедентно сжатые – ранее ничего подобного не наблюдалось.


Темп задал Верховный главнокомандующий – президент РФ Владимир Путин на совещании, посвященном разработке проекта Госпрограммы вооружения на 2016–2025 годы. «Авральная» работа происходит на фоне более чем неординарных известных событий в соседней Украине. И в этой охваченной кризисом стране и на Западе уже появились спекуляции, что именно война на Донбассе стимулировала российское руководство спешными темпами менять свой главный документ в области военной безопасности страны (и что чуть ли не все его содержание направлено «против Украины»). Однако этот фактор верен лишь отчасти.



От доктрины до доктрины

Действительно, ныне действующая Военная доктрина (ВД) России была принята сравнительно недавно – 5 февраля 2010 года. И, таким образом, с принятием в декабре новой редакции просуществует довольно мало времени. Скажем, первый такой документ, выработанный на рубеже 2000 года, «продержался» десятилетие.

Кроме того, проект ВД-2010, прежде чем быть принятым, обсуждался на различных уровнях. Помнится, в преддверии ее принятия секретарь Совета безопасности Николай Патрушев объехал все военные федеральные и военные округа, дабы там ознакомились с уже готовыми наработками, и аккумулировать после поступившие замечания, уточнения и предложения. Различные заинтересованные структуры в Москве также участвовали в процессе обсуждения. Будущая ВД-2014 (или ВД-2015, в зависимости от того, когда ее подпишет Главковерх), вырабатываемая в динамичном рабочем режиме, похоже, возможности быть обсужденной хотя бы по минимуму не имеет. Впрочем, не приходится сомневаться, что ее проект, который ляжет на стол президента для утверждения, будет результатом работы лишь ограниченной «группы авторов».

Следует также отметить, что ВД-2010 была изначально небезупречной, ибо создавалась по принципу «телега впереди лошади». Дело в том, что, вопреки логике вещей, она была утверждена на фоне грандиозных армейских реформ, продолжавшихся к тому времени уже год-полтора. А должно было быть с точностью до наоборот: сначала должна была выйти ВД как руководство к действию, и лишь потом мог быть дан старт преобразованию войск. Ну а насколько выверено в «долгоиграющей перспективе» она отразила потенциальные угрозы Российской Федерации, говорит тот факт, что не прошло и пяти лет, как обнаружилась необходимость «уже вчера» принять новую ВД.

Конечно, переворота в Киеве и грянувшей потом гражданской войны на Украине буквально на российском пограничье, что называется, не ожидал никто. Наверняка разработчикам ВД-2010 (да и не только им, а подавляющему большинству российских граждан) даже в кошмарном сне не могло присниться, что пусть и в довольно неоднозначной, но все же братской Украине «наследники Бандеры» возьмут верх и организуют бойни соплеменников с применением отравляющих веществ (Одесса), фосфорных бомб и других видов запрещенного к применению против мирных граждан и населенных пунктов оружия (Донбасс). О возвращении под опеку российского двуглавого орла Крыма до грянувших в соседней стране событий тоже «никто и не мечтал», даже, очевидно, и сам Главковерх.

Однако, как представляется, Украина явилась лишь одним, но далеко не основным фактором, побудившим Москву в более чем разгонном порядке выработать новую версию ВД. В мире в стадии развития находятся и другие очень тревожные события, повлиявшие на такое решение Владимира Путина, которое никак не может показаться «скоропалительным», как это посчитали некоторые эксперты. Напротив, оно даже несколько запоздалое.

В то же время экс-начальник Генерального штаба РФ генерал армии Юрий Балуевский, который был одним из авторов ныне действующей ВД-2010, полагает, что эта доктрина продолжает оставаться актуальной и в настоящее время. Но и он убежден, что сегодня необходима корректировка целого ряда ее положений в связи с ситуацией на Украине, расширением НАТО, проблематикой ПРО в Европе и так далее. Военачальник, однако, подчеркивает, что «эта корректировка должна идти без ажиотажа, особенно что касается ядерного оружия».


Украинский фактор в контексте других угроз

С одной стороны, «на плечах» украинского переворота НАТО не оставляет надежды значительно расширить свои восточные «угодья». Украина оказалась столь непредсказуемой страной, что сегодня никто не даст гарантии, что при определенных условиях ее уже завтра примут в Североатлантический альянс. Вопреки всему тому, что сегодня вещает Брюссель: мол, и рановато, и пока никак нельзя, и речи об этом не идет, и все такое. На Западе последние полгода-год очень продуктивно сами себя пугают несуществующей «российской угрозой», сами же шарахаются от нее и на этом фоне принимают решения, уже далеко выходящие за рамки пресловутых «двойных стандартов». Это лицемерие в кубе, оно просто зашкаливает.

В этом же контексте и планы США по размещению своих военных объектов в Европе. Никакие обеспокоенности российской стороны во внимание не принимаются. Владимир Путин на упомянутом выше сентябрьском совещании по Гособоронзаказу напомнил, что несколько лет назад США вышли в одностороннем порядке из договора о противоракетной обороне: «Полным ходом идет создание системы ПРО. Успехов на переговорном треке здесь не видно. Более того, создаются соответствующие системы в Европе и на Аляске, то есть вблизи от наших границ».

Как реагировать? Звучит все больше мнений, что раз европейско-американский военный союз такой ненасытный в плане расширения на восток, надо вернуться к практике создания отечественных военных баз за рубежом. Тем более что некоторые страны, недовольные действиями атлантистов, «хоть сейчас» готовы предоставить России такую возможность.

Однако насколько адекватна эта составляющая выстраиваемой ныне отечественной панацеи безопасности? Генерал армии Юрий Балуевский не убежден, что нужно действовать именно так. Аргумент приводит следующий: «Сегодня мы располагаем достаточно высокоточным вооружением, которое можно в интересах защиты эффективно применять с территории России на любых направлениях: с запада, востока, юга и севера». «У нас уникальное расположение страны, – пояснил он информагентству «Интерфакс-АВН», – и, на мой взгляд, нет острой необходимости создавать дорогостоящие базы за рубежом, которые в случае военной опасности будут уничтожены в считаные часы».

А еще янки (ныне почти забытый термин, активно используемый в годы «холодной войны», в значительной мере характеризует агрессивную сущность Вашингтона) разрабатывают так называемую теорию глобального обезоруживающего удара. Вот неймется им с этими «обезоруживающими ударами» с августа 1945 года, когда они атомными бомбардировками повергли в руины и пыль Хиросиму и Нагасаки и обрекли многих оставшихся в живых жителей этих городов на медленное умирание от радиации. Тем не менее параноидальное стремление к этому «дяди Сэма» (еще один термин), мягко выражаясь, не может не напрягать Москву. «Есть и другие вещи, которые очень нас беспокоят, – отметил Путин. – Продолжается военное освоение космоса, изучается вопрос использования стратегического оружия в неядерном исполнении».

Очевидно, что за океаном изо всех сил пыжатся, чтобы втянуть Россию в серию вооруженных конфликтов, полыхающих на том или ином отдалении от нее. И украинский здесь, опять же, очень серьезный, но, возможно, «не самый главный».

С другой стороны, еще в начале сентября высокопоставленный военный источник «Интерфакса-АВН», не конкретизировавший свою принадлежность к какому-либо силовому ведомству, сообщил, что помимо вышеобозначенных угроз России существуют и другие взрывоопасные. Достаточно сказать о взорах так называемого сирийско-иракского «Исламского государства» (ИГ) в направлении российского Северного Кавказа, где обстановка может быть в любой момент дестабилизирована.

«В этих условиях России ничего не остается, как пересматривать планы военного строительства», – подытожил собеседник информагентства.


Ставка на прорывное развитие высокотехнологичных вооружений

На этом фоне Минобороны и Генштаб реализуют планы по изменению в сторону увеличения численности и боевого состава Воздушно-десантных войск. По словам упомянутого источника, одобренная коллегией Минобороны концепция развития крылатой пехоты предусматривает, в частности, формирование новых соединений, введение в состав парашютно-десантных (десантно-штурмовых) дивизий третьего полка (до недавнего времени дивизии голубых беретов были двухполкового состава), массовое перевооружение на новые образцы вооружений и военной техники.

В Сухопутных войсках в каждой общевойсковой бригаде будет сформирована батальонная тактическая группа, укомплектованная исключительно контрактниками. Тем самым сухопутные силы пошли по примеру ВДВ, где еще несколько лет назад было принято решение создать пять батальонов первой очереди (по одному в соединении), укомплектованных только контрактниками.

Одновременно ускоренными темпами будет расти ударная мощь наземных войск. В частности, за счет наращивания поставок в них оперативно-тактических ракетных комплексов «Искандер-М», равно как расширения географии их базирования, в том числе за счет Калининградского особого района.

Скорректирован и план деятельности ВМФ. Он предусматривает до 2020 года расширение присутствия военно-морских сил России в ряде ключевых районов Мирового океана и, в частности, в Арктике. Под него будет подверстана и программа строительства флота.

Планы преобразования Ракетных войск стратегического назначения (РВСН) и Войск воздушно-космической обороны также претерпят определенные изменения – главным образом в том смысле, что, по словам источника, «все будет сделано в более сжатые сроки». Не исключено, что реализация части этих скорректированных планов будет связана с развертыванием в РВСН новейшей межконтинентальной баллистической ракеты РС-26.

«Все эти планы будут обоснованы и учтены в новом варианте Военной доктрины России, разработку которой ведет Совет безопасности», – отметил безымянный источник. То есть в данном случае работа над ВД-2014 (2015?) идет уже не с тем подходом, что имел место при принятии предыдущей доктрины. В данном случае «лошадь ставят впереди телеги».

Разрабатываемая же в эти дни-недели Госпрограмма вооружения (ГВП) на 2016–2025 годы также должна быть принята одновременно с новой ВД. Известно, что, с одной стороны, уже сформирован перечень образцов, определяющих облик перспективных систем вооружения, а с другой, фактически создан программно-целевой механизм, позволяющий серьезно увеличить боевой и технический потенциал силовых структур, преодолеть кризисные явления в ОПК и вывести его на устойчивую траекторию роста и обновления.

В Москве подчеркивают, что все предпринимаемые нынче шаги по проблеме обеспечения безопасности страны – это пока только ответные адекватные меры на вновь созданные угрозы Запада. И предостерегают, как заявил Владимир Путин, от «излишних истерик, когда эти решения будут окончательно приняты и начнут реализовываться». Возможность же втягивания России в новую гонку вооружений, по словам российского президента, «просто абсолютно исключена»: «Мы будем исходить исключительно из реалий, из наших возможностей и не будем завышать наши военные расходы».

Ставка в них делается на обеспечение уже в ближайшие годы прорывного развития всех компонентов высокоточного оружия и создания унифицированных образцов вооружения и техники, средств общего назначения, универсальных по оснащению систем управления и связи. А также кораблей новых проектов.

Работать же над этим, по словам «оборонного» вице-премьера Дмитрия Рогозина, предстоит в непростых условиях воздействия западных санкций на экономику России. Тем не менее проект новой ГВП он считает инновационным. Ибо, если в действующей программе основной акцент делается на глубокую модернизацию «повидавшей виды» техники, то в новой ставится задача перевооружения на новые образцы, внедрения гиперзвуковых технологий и робототехники.

Вместе с тем, по мнению генерала армии Балуевского, в уточненной Военной доктрине РФ не будут обозначены вероятный противник и условия нанесения по нему превентивного ядерного удара, как это было в ВД-2010. Он поясняет, что эти сведения имеются в закрытых директивных документах: «Военная доктрина государства – это система официально принятых взглядов на обеспечение его военной безопасности и обороны. А эти официально признанные взгляды уточняют и конкретизируют планы закрытого характера, которые систематически уточняются. В частности, это план обороны Российской Федерации. И я убежден, нет, я точно знаю, что в нем есть все: и о наших вероятных противниках, и о наших партнерах, и о системе ядерного сдерживания и применении стратегических ядерных сил в особый период».


Внутренний фактор и неядерное сдерживание

На внешние опасности реагировать, конечно, надо самым решительным образом. Но есть опасности и внутренние. Генерал армии Балуевский полагает, что внутренние факторы также представляют серьезную опасность для безопасности России, и это обязательно должно быть отражено в новой редакции Военной доктрины РФ.

«Если взять историю нашей страны, России, Советского Союза, то хорошо известно, что в течение многих столетий все попытки покорить наш народ в прямом противостоянии силовым методом терпели крах, – напоминает он. – А вот взорвать государство что называется изнутри, путем непрямых действий, были и остаются весьма опасными».

Экс-начальник российского Генштаба считает, что сегодня система ядерного сдерживания (СЯС) не может быть панацеей от новых вызовов и угроз: «Не все можно решить ударами СЯС. Простой пример: в Советском Союзе тоже был мощный ядерный щит, но и он не смог спасти нашу страну от развала». Поэтому, убежден он, «кроме ядерного сдерживания, нам нужна система неядерного сдерживания, и это положение должно обязательно войти в уточненную редакцию Военной доктрины».

Эту «тихую» систему генерал видит в целой череде мер невоенного характера, направленных на укрепление безопасности государства: «Это и военно-политические, и научно-исследовательские, и военно-технические и другие меры, которые проводит государство для реализации планов неядерного характера по защите национальных интересов».

Уважаемые читатели! Предлагаем Вам подписаться на нашу группу Вконтакте.