Так кончается государство

Невозможно пройти по Крещатику так, чтобы у вас не попросили денег. На лечение, на хлеб, на лекарства, на проездной билет или жетон на метро. Просят молодые и старые, больные и здоровые. Просили и раньше, но не так, как сейчас. Некогда вальяжный, в меру гламурный Киев балансирует на грани, набирает обороты стремительная «бангкокизация» города и всей страны, когда «кола за доллар» и «no money, no honey». Украина — страна с достаточно высоким уровнем налогов и при этом крайне слабыми социальными институтами. Мизерные пенсии и стипендии при высокой кумулятивной ставке налогов ведут к росту теневого сектора, который на Украине составляет то ли 40%, то ли 60%. Такая экономика тоже имеет право на существование. Но для ее функционирования государство, в общем-то, не требуется.


В Таиланде, где теневой сектор составляет все 70%, государство уже фактически демонтировано. На днях военное правительство, получившее власть в результате длительного противостояния между премьером и оппозицией, раздало оружие жителям южных провинций для защиты от исламистов. Тем самым Бангкок расписался в неспособности выполнять одну из основных задач государства — защищать население. Но до этого продолжительное время экономика Таиланда вполне успешно существовала как компромисс между государством, которое не могло нести бремя социальных обязательств, и обществом, которое взамен пользовалось такими «благами», как нелегальный труд, наркобизнес и проституция, удельный вес которой в ВВП страны достигал двузначных чисел.


Теневой сектор выступает компенсатором недееспособности государства. На Украине все то же самое. Мы арендуем квартиры без государства, продаем и покупаем вещи через интернет, платим за медуслуги наличкой, приобретаем краденые мобилки на рынках и получаем зарплаты в конвертах. На деньги из конвертов содержим армию, помогаем больным, сбрасываемся на взятки. Бизнес занижает прибыли, придерживает валюту, не платит налоги. Режим Януковича пал, потому что нарушил негласный договор с обществом: мы воруем, а вы обеспечиваете себя сами. Аппетиты госаппарата росли, тогда как кризис уничтожал ресурсную базу для прокормки армии чиновников. Распространение получил самый опасный штамм коррупции — воровство из убытков. Давление возросло, произошел взрыв — Майдан. Соглашение об ассоциации с ЕС — лишь повод.

В стране сменилась власть, но государственный аппарат остался прежним, и давление в системе не ослабло. Госзакупки разворовываются с откатным коэффициентом, величина которого зависит только от содержания адреналина в крови чиновника. Власть производит законы, которые не выполняются. Две базовые функции государства — принуждение и перераспределение благ — пробуксовывают. Мы не хотим содержать неэффективный госаппарат, госаппарат не желает сокращать самое себя. Вирус экономического эгоизма распространяется на Украине с колоссальной скоростью.

Жители дома перестают платить за неубранный подъезд, предприниматели перестают платить налоги, конвертируя их во взятки. Вместо соцпособий — попрошайничество, вместо госрасходов на армию, медицину и образование — волонтерство и благотворительность, взятки вместо налогов. Но в моменты серьезных экономических потрясений становится невыгодно платить даже взятки.

И тогда государство коллапсирует. Самоорганизация населения вне рамок государства — это демонтаж последнего. Примеров много: Судан, Таджикистан, Мьянма, Сомали. Сначала чехарда во власти, затем крах самого государства, от которого остается одно название. Так произойдет на Украине, если инстинкт самосохранения не заставит государственный скелет собрать себя заново. Война тому лишь стимул, а не помеха. За почти восемь месяцев власть не выносила структурных реформ. Если этого не случится в ближайшее время, народ вынесет власть вместе с затертым до дыр телом государства.