Спасет ли Путин российскую экономику? («The Washington Post», США)

Вполне возможно, что Россия больше не является тайной, покрытой мраком, не является она и неразрешимой загадкой. Но по-прежнему остается без ответа один вопрос — обречены ли и дальше ее банки и ее рубль.


Согласно последним новостям, после повышения процентной ставки с 10,5% до 17%, предпринятого, чтобы искусственно поддержать рубль, спустя всего лишь полтора месяца Центробанк России изменил свою политику и опять снизил ставку до 15%, чтобы поддержать финансовую систему. Это своего рода «уловка-22» — российский президент Владимир Путин не может спасать поодиночке рубль или финансовую систему, не поддерживая и то, и другое, но ему под силу спасать лишь что-то одно.


Как я уже говорил, проблема состоит в том, что у России нет экономики, соответствующей уровню экспортера нефти, которая могла бы обеспечивать другие отрасли. Но Россия не может многое финансировать, если цена на нефть всего 50 долларов за баррель. Хуже того, дешевая нефть означает, что российские компании зарабатывают меньше долларов, которые можно обменять на рубли, или же, другими словами, спрос на рубль понизился — поэтому его цена падает. Но Путин не может позволить рублю опускаться слишком низко, иначе российские компании не смогут рассчитаться со всеми долларовыми долгами, а российские банки не смогут обеспечить напуганных вкладчиков тем количеством долларов, которое им требуется. Поэтому Центробанк до предела повысил процентную ставку до 17%, пытаясь убедить людей держать свои сбережения в рублях и получать с депозитов высокий доход, а не в долларах, где процентная прибыль не велика. Именно поэтому государство начало тратить средства из кубышки — резервного фонда — и продавать доллары, чтобы купить рубли, пытаясь поддержать рубль и стимулировать его рост. И поэтому Путин заставил экспортеров продавать свои долларовые доходы и, скажем так, «заинтересовал» олигархов вывести свои капиталы из офшоров и вернуть их в страну, применив методы, которые считаются более мягкой, щадящей формой контроля над движением капитала.

Правда, это не сработало, и заплатили эту неудачу российские банки. Первая проблема, как сказал мне Ларс Кристенсен (Lars Christensen) из Danske Bank, состоит в том, что пока цена на нефть держится около 55 долларов за баррель, курс рубля к доллару «должен» быть на уровне 68. Возможно, ситуация будет даже еще хуже, поскольку цена валюты никогда не падает до ее реальной или справедливой стоимости, а лишь до той отметки, от которой она предположительно начнет подниматься до своей реальной стоимости. Значит, курс рубля к доллару, по всей видимости, должен составлять около 75. Поэтому, несмотря на интервенцию Центробанка, рубль после временного подъема очень быстро выдохся и уже достиг своей справедливой цены. И процесс этот будет продолжаться, только если цены на нефть будут продолжать падение — особенно сейчас, когда Россия снижает процентную ставку.

А теперь поговорим о снижении процентной ставки. Не часто случается такое, когда центральный банк повышает процентную ставку на 6,5 процентных пунктов — на своем экстренном совещании не иначе, как в час ночи — а затем — через месяц с небольшим — снижает ее на 2 процентных пункта. Так почему же Россия так поступила? Говоря техническим языком, потому, что сначала казалось, что «накрылся» рубль, а потом оказалось, что банки тоже «накрылись». В декабре самой главной опасностью было то, что из-за падения цен на нефть рубль утратил доверие в такой степени, что начались набеги на банки и даже на магазины Ikea, когда люди лихорадочно пытались поменять рубли на доллары или, в случае неудачи, потратить их на покупку разборной мебели Ikea. Но затем рублевая паника утихла, но при этом сразу же возникла другая. Получается, что повышений процентной ставки в какой-то степени лишь отодвинуло этот валютный кризис, а вместо него сразу же возник кризис финансовый.

У российских банков есть три проблемы: нефть, санкции и процентная ставка. У российских компаний, которым они предоставляли ссуды, уже были проблемы с их погашением после того, как у них закончились нефтедоллары. Однако банки не смогли покрыть даже этот дефицит, взяв кредиты за рубежом, поскольку западные санкции отрезали им доступ к международным кредитным рынкам. А теперь крайне высокие процентные ставки разрушают то немногое, что у них осталось. Это связано с тем, что российским банкам теперь стало гораздо дороже брать необходимые им ссуды. А всем остальным стало слишком дорого брать ссуды у этих банков. Российские семьи и российские корпорации делают единственное, что им по силам — затягивают пояса — и надеются, что скоро процентные ставки начнут снижаться до менее грабительского уровня. Правда, не забывайте — то, что тратите вы, идет в мой карман, а то, что трачу я, идет в ваш, поэтому если мы одновременно попытаемся ввести сокращения, то мы все будем недовольны результатом, так как будем меньше тратить и меньше зарабатывать. Другими словами, начнется спад экономики. Ожидается, что в этом году рост экономики в России сократится на 5%, в результате чего оказавшимся в затруднительном финансовом положении должникам будет еще сложнее погасить имеющиеся у них задолженности.

В конечном итоге теперь никто не знает, насколько безвыходно то положение, в котором оказались российские банки. Настолько, что правительство даже не хочет об этом знать. Оно, наоборот, пыталось делать вид, что никакого безвыходного положения нет, или, по крайней мере, все не так плохо, разрешив банкам не переоценивать свои портфели ценных бумаг в текущих ценах. Но, в отличие от царей, рынки не обманешь такими потемкинскими балансовыми сводками. Среднему банку, который рекламирует Брюс Уиллис (Bruce Willis), для спасения потребовалось срочная помощь, которую сначала оценили на сумму в 531 миллион долларов, однако через несколько дней сумма выросла 1,9 миллиарда долларов. Затем оказалось, что на санацию второй и третьей по величине кредитных организаций России необходимо еще 5,9 миллиардов долларов. И, наконец, когда на грани краха оказалось еще больше банков, правительство объявило, что для поддержки банков выделит субсидии на сумму 23 миллиардов, которые, что пока еще не ясно, могут быть выделены дополнительно к тем суммам, которые государство собирается направить в банк проблемных активов.

Но те деньги, которые Россия выделила на поддержку своих банков, она не сможет потратить на поддержку своей валюты. И поэтому она начала вместо этого снижать процентные ставки. Резервный фонд России, как вы заметили, сокращается очень быстро — с декабря он уменьшился на 36 миллиардов долларов — поэтому правительству придется делать все возможное, чтобы дыра в банковских финансах не стала гораздо больше. За счет снижения процентной ставки можно обеспечить погашение старых кредитов и повысить привлекательность новых кредитов. Правда, негативным побочным эффектом этих мер является то, что при снижении процентной ставки должен упасть и рубль, хотя цены на нефть за последние дни отскочили достаточно высоко, чтобы рубль, так или иначе, начал расти.

И в этом, как всегда, и заключается решение проблемы. Если цена на нефть вернется к уровню 80 долларов за баррель, то проблемы российской экономики исчезнут, и ждать чуда не понадобится. Но если нефть не подорожает — что ж, тогда Россия поймет, что оказалась между молотом и наковальней. Поскольку спасти свои банки ей не удастся, если рубль продолжит падение — что вполне возможно, если будет снижаться процентная ставка. При дешевом рубле банковские активы будут дешеветь, в результате чего у российских компаний будет меньше возможностей погасить свои долларовые кредиты, и все больше россиян будут стремиться поменять рубли на доллары. Другими словами, трудности, перед которыми окажутся российские банки, будут почти такими же серьезными, как та помощь, которую они получают от государства.

«Государство будет осуществлять капитализацию банков, — предупреждает один из российских банкиров, — оно «увеличит свою долю в их собственности», а затем с их помощью будет «выкупать промышленные предприятия» до тех пор, пока «вся наша экономика не окажется в руках государства». Поэтому попытки Путина восстановить могущество советской империи за счет изоляции страны в самый неподходящий момент, вынуждают его восстанавливать экономику советского образца.