О чем умолчали Путин, Меркель и Олланд?

Двухдневное турне Ангелы Меркель и Франсуа Олланда не привело к видимому результату. Однако именно его отсутствие может означать, что на этот раз стороны могут принять более серьезный документ, нежели минский протокол. По крайней мере, более реалистичный.


6 февраля канцлер Германии Ангела Меркель и президент Франции Франсуа Олланд прибыли в Москву и провели долгожданные переговоры с лидером России Владимиром Путиным. Их встреча длилась почти 5 часов, и как минимум какую-то ее часть лидеры провели с глазу на глаз, без членов делегаций и даже переводчиков. После переговоров лидеры Евросоюза отказались давать какие-то комментарии прессе и сразу же отправились в аэропорт.


По сути единственными комментариями относительно встречи стали заявления официальных представителей германских и российских властей. Официальный правительства ФРГ Штеффен Зайберт заявил, в Москве состоялся «конструктивный и обстоятельный обмен мнениями с президентом Путиным». Его российский визави, пресс-секретарь президента Дмитрий Песков был несколько более конкретен. «Исходя из предложений, сформулированных президентом Франции и канцлером ФРГ, в настоящее время совместная работа ведется для подготовки текста возможного совместного документа по имплементации минских договоренностей, документа, который включал бы в себя предложения президента Украины и предложения, сформулированные сегодня и добавленные президентом РФ Путиным», - отметил он. По словам российского чиновника, 8 февраля лидеры России, Германии, Франции и присоединившийся к ним Петр Порошенко проведут еще одни переговоры, но уже в телефонном режиме

В переводе с дипломатического языка на русский, заявление Пескова может означать, что разговоры «евродвойки» и Путина не завершились полным успехом, но одновременно и не провалились. Стороны нашли взаимопонимание по ключевым пунктам и собираются перенести это взаимопонимание на бумагу. Причем слово «возможно» в речи Пескова было, скорее всего, не просто дипломатическим оборотом. Стороны, по всей видимости, не хотят или не считают нужным отделываться в этот раз таким же аморфным и нереалистичным соглашением, которое было заключено в сентябре в Минске. Поэтому они должны более тщательно подходить к содержанию пунктов соглашения, которое заморозит конфликт по принципу Приднестровья.

«Приднестровизация» конфликта соответствует как интересам Европы, так и интересам Москвы. Завершение военных действий и реальные гарантии безопасности ополченцам позволят Европе успокоить Россию, завершить с ней активную стадию конфликта и перейти к обсуждению мер по совместному спасению украинской экономики. В свою очередь, Владимир Путин через эту дискуссию получает экономические инструменты воздействия на политику Киева, которые являются куда более эффективным и менее затратным с точки зрения международного имиджа рычагами давления.

Возможно, скепсис Пескова связан с другим моментом - позицией официального Киева, а точнее украинской элиты, поставившей вопросы личного политического выживания выше интересов государства. Петр Порошенко находится в крайне непростых внутриполитических условиях, поэтому он не может соглашаться ни на изменение прописанной в Минске линии соприкосновения, ни тем более на какие-то серьезные уступки в деле пересмотра условий Минского протокола.

Однако Песков четко дал понять, что будущее возможное соглашение не станет воплощением «плана Порошенко», поскольку будет содержать планы и пожелания российского президента. А эти планы давно известны: текущая линия разграничения, широкая федерализация (Путин согласен, чтобы она называлась по-другому, но по сути своей была именно федерализацией), нейтральный статус. Москва вряд ли просто так согласится на имплементацию некоторых пунктов Минского протокола, в частности, на возврат границы под контроль украинских властей. Таким образом, если Меркель и Олланд не хотят сорвать переговорный процесс с Путиным, им нужно еще раз оказать воздействие на Петра Порошенко (по всей видимости, четырехчасовых переговоров в Киеве 5 февраля оказалось недостаточно).

Теоретически выходом из ситуации могут быть нестандартные шаги, наподобие ввода миротворческих сил на линию разграничения (что снизит вероятность украинского нападения и, как следствие, необходимость в доступе Новороссии к российским ресурсам). Однако сразу же встает вопрос о том, чьи силы будут проводить миротворческую операцию. Учитывая серьезное влияние коллективного Запада на значительное число государств, Москва хотела бы, чтобы там стояли либо ее войска, либо солдаты из страны, которой она доверяет (например, Белоруссии). И тут опять же непонятна позиция Петра Порошенко, которому собственные оппоненты могут поставить в вину «оккупацию» их страны одним из членов Таможенного Союза.

Дополнительную неопределенность вносит и позиция Соединенных Штатов. Проблема в том, что в отношении Украины нет не только «коллективного Вашингтона», но и даже «коллективной администрации США». Даже внутри окружения Обамы есть разные точки зрения на оптимальную политику в отношении Украины. Некоторые говорят о том, что нужно более активно помогать Киеву защищаться и тем самым еще больше раздувать войну в Европе.

Другие же утверждают, что у США просто не будет ни времени ни ресурсов для контроля за этой войной, поэтому в данной ситуации лучше заморозить конфликт или сохранить его на вялотекущем уровне. Не случайно некоторые аналитики увидели определенное охлаждение в отношениях между Вашингтоном и их ключевом «ястребиным» партнером в украинских коридорах власти - Арсением Яценюком. Во время последнего визита в Киев Джон Керри даже не удостоил американского протеже обстоятельной встречи, проведя с ним несколько протокольных минут. Если в Штатах возобладает именно эта точка зрения, Вашингтон как минимум не будет мешать Европе давить на Петра Порошенко.

Пока итоговый расклад не ясен и текст нового соглашения (который, конечно, будет назван «имплементацией» Минского протокола, а не его заменой) не представлен публике, сложно определить кто является основным победителем в переговорном процессе. А вот статус однозначно проигравших уже известен - ими стали несколько тысяч запертых в Дебальцевском «полукотле» украинских военных. Деблокировать их украинское командование не может, сбежать они оттуда тоже не могут (единственный выход надежно простреливается артиллерией самопровозглашенных республик, а границы с Россией куда можно сбежать там нет), а выводить их и возвращать Дебальцево ополченцам украинский президент просто не хочет. Если переговоры продлятся еще какое-то время, то не исключено, что ополченцам удастся окончательно ликвидировать «полукотел».