Как сварить котел

Дебальцевский котел станет серьезным, но не критическим ударом для украинской армии. Однако летние окружения по-прежнему ничему не учат киевский генштаб.


Военный конфликт в Новороссии воскрешает в нашей памяти вбитые на генетическом уровне топонимы и термины Великой Отечественной войны. Никогда еще наше поколение не оказывалось так близко к событиям, знакомым лишь по книгам и фильмам послевоенного времени. Кровопролитные битвы на легендарной Саур-могиле, оборона Луганска, бывшего Ворошиловграда, монументальные лица на памятниках советским воинам в каждом мелком поселении, безмолвно взирающие на новых героев далеко не священной войны. Теперь вот Дебальцево, крупный железнодорожный узел юго-востока Украины, в котором наступающее ополчение и обороняющиеся киевские войска практически реконструируют бои 1943-го. Наконец, мы вновь встречаем термин «котел», или «мешок», то есть окружение войск, — в нашем историческом сознании одновременно и паническое, и героическое понятие. В новую войну для украинцев котлы — пока что синоним поражения и слабости их армии.


Легенда о новых киборгах

ОБСЕ и ООН срочно требуют перемирия, американские политики обсуждают поставки летального вооружения Украине, госсекретарь Джон Керри едет в Киев, а канцлер германии Ангела Меркель и президент Франции Франсуа Олланд спешно посещают Москву — верные признаки того, что дела у вооруженных сил Украины (ВСУ) в Новороссии плохи. Лицемерие западных политиков не перестает удивлять. Весь январь украинская артиллерия утюжит Донецк, Луганск, Горловку, счет погибших мирных жителей идет на сотни, но лишь образование огневого котла в Дебальцевском выступе с перспективой уничтожения крупной группировки ВСУ побуждает «партнеров» инициировать новые переговоры.

Отвоеванные развалины донецкого аэропорта и успешное наступление на плацдарм в Дебальцеве — главные итоги январской кампании для вооруженных сил Новороссии (ВСН). Серьезные атаки на севере Луганска и на прибрежный Мариуполь отложены до лучших времен. Обе стороны придерживают резервы, опасаются прорывов обороны, да и зимнее время не благоприятствует активным продвижениям. Главным же фактором по-прежнему является малая численность войск (опытных бойцов без учета тыловых служб у ВСН порядка 10–15 тысяч, у ВСУ — до 30) и слабая подготовка солдат, а потому противники куда эффективнее обороняются, нежели наступают.

Руководство ЛДНР очевидно сосредоточилось на задаче отодвинуть украинскую артиллерию от своих населенных пунктов и наконец забрать территории, определенные приложением к Минским договоренностям. Сюда входят и Пески с Авдеевкой, и Дебальцевский выступ, который Киев намеревался сохранить для перспективы удара в подбрюшье Донецка. Однако этот плацдарм стал для ВСУ ловушкой.

На вечер пятницы ополченцы еще не установили физический контроль над главной трассой, связывающей карман с «большой землей», но особой роли этот шаг не играет. ВСН заняли основные господствующие высоты и ближайшие села, пресекают снабжение противника и подавляют украинские позиции с помощью артиллерии и минометов. ВСУ подвергаются атакам мобильных 82-миллиметровых «Васильков» с дальностью всего четыре километра. Снарядные пакеты из четырех мин чрезвычайно удобны для поражения подвижных целей и блокпостов. Огневой котел позволяет беречь пехоту, но разрушителен для поселений, в которых закрепились украинцы, поэтому ВСН продолжает контактные атаки, «выкупая» жизни мирных граждан.

Стоит отметить тактическую гибкость командования ополченцев. Первоначальный замысел заключался в формировании большого котла с помощью сходящихся ударов на Попасную, Троицкое и Красный Пахарь со стороны ЛНР и Травневое, Светлодарск со стороны ДНР. Однако мощное сопротивление украинцев заставило изменить планы, а внезапное взятие Углегорска (украинцы проспали атаку малочисленной диверсионно-разведывательной группы) определило новый вектор «малого» окружения — в обхват самого Дебальцева.

Сражение за плацдарм называют чуть ли не решающим для перспектив обрушения всего северного фронта ВСУ, но эти представления базируются на неверных данных о количестве противоборствующих сил. В «мешке» оказалось не 8–10 тыс. украинцев (эта цифра до сих пор популярна в СМИ), а лишь 2–3 тысячи. Часть войск вместе с техникой и тяжелой артиллерией ВСУ вывели в Артемовск, и это было неплохое решение киевских штабистов. Сосредоточение сил севернее котла — примерно две тяжелые батальонные тактические группы — не позволяет ополчению захлопнуть «крышку», а мощная артиллерия помогает оборонять выступ.

Что удивительно, но и ВСН сосредоточили в Дебальцеве мизерные соединения. Превосходящие украинские войска атакуют примерно по батальону с каждой республики: в общей сложности 600–800 бойцов без учета артиллерии. И атакуют удачно, хоть и продвигаются медленно. За две недели боев площадь выступа ополчению удалось срезать вдвое, вернув под свой контроль два десятка населенных пунктов.

Несмотря на удручающее положение, командование ВСУ не планирует выводить войска из котла, а застрявшие гарнизоны, очевидно, будут принесены в жертву ради очередного героического «эпоса» украинской пропаганды, новой легенды о киборгах на смену обороне донецкого аэропорта. Разумному отходу мешает и острая внутриполитическая борьба властных группировок в Киеве — Петру Порошенко не простят нового поражения. Уже сегодня разгорается массовая истерия и множатся вопросы к генералитету: почему за четыре месяца Дебальцево не превратили в неприступный укрепрайон? Ошибки командования ВСУ разберем на примере идеальной обороны плацдармов времен Великой Отечественной.

Практика обороны немецкого вермахта

Украинскую армию смешно сравнивать с отлаженной военной машиной фашистской Германии, однако тактические наработки универсальны и могли быть хотя бы частично взяты украинцами на вооружение.

Мы рассмотрим два выступа в советской обороне — Демянский и Ржевско-Вяземский, образовавшиеся к концу 1941 года. Эти плацдармы вермахт упорно защищал вплоть до середины 1943-го, лелея планы дальнейшего наступления на Москву и глубокого охвата дислокации советских войск между озером Селигер и Великими Луками. За полтора года СССР в безуспешных попытках срезать выступы потерял в общей сложности до полумиллиона человек, а в итоге фашисты сами покинули эти территории, проведя две показательные операции по отводу войск на заранее оборудованные позиции.

В чем секрет такой стойкости? Прежде всего, глубоко эшелонированная оборона и высокая плотность войск — немцы накачали оба выступа пехотой, танками и артиллерией, которые при этом демонстрировали удивительную слаженность и координацию, а боевая устойчивость обеих сторон до сих пор беспримерна: соединения могли выдерживать потери до 40–50% личного состава и оставаться боеспособными частями. Сыграло роль и изначальное преимущество нацистов в воздухе, как в бомбардировочной и штурмовой, так и в транспортной авиации. Скажем, за два месяца обороны Демянского котла (затем советское окружение было прорвано) немецкие самолеты сделали в общей сложности 14 445 вылетов. Ежедневно в «мешок» прибывало по 100–150 самолетов, перевозивших по 265 тонн груза.

«В позиционных сражениях артиллерия играет огромную роль. В Ржевско-Вяземском выступе Девятая армия отстреливала 1000 тонн боеприпасов в день, советские артиллеристы значительно уступали в этом компоненте. На каждый наш тяжелый снаряд калибра 152 миллиметра и выше от немцев прилетали два-три. Из Германии отправлялись эшелоны боеприпасов. И отличное снабжение стало важнейшим фактором удержания выступа», — рассказывает военный историк, кандидат исторических наук Алексей Исаев.

Ни один из вышеперечисленных факторов украинский Генштаб не взял на вооружение. Справедливости ради отметим, что в условиях разваленной за 20 лет и деморализованной за минувшее лето армии сделать это было непросто. Войсковые соединения в Дебальцеве пополнили недавно отмобилизованные и необстрелянные бойцы, снабжение оставляло желать лучшего; кроме того, у ВСУ наметилась нехватка боеприпасов (Украина не имеет собственного снарядного производства и использует далеко не бездонные советские арсеналы). Впрочем, главный тактический просчет командования — нежелание создавать укрепрайоны в чистом поле с учетом топографических преимуществ. Украинские войска забились в населенные пункты под «защиту» мирных жителей, что серьезно облегчило ополчению задачу захвата территории.

Наступательная тактика сил ЛДНР проста и эффективна. Ополченцы концентрируют удары танков и артиллерии на определенном участке, после чего зачищают местность мобильными группами по 30–90 человек. При сопротивлении отходят и ищут иное слабое звено обороны либо продолжают утюжить с дистанции. Украинцы же не «видят» противника для серьезной контратаки, а отступая, откатываются от одного населенного пункта к другому, что позволяет ВСН захватывать новые территории сразу на несколько километров, беря под контроль стратегически важные высоты. В итоге куда меньшая по численности группировка ополченцев вдавливает украинцев в городскую застройку, игнорируя доктринальные цифры: при одинаковом технологическом уровне противников для задач окружения атакующим необходимо обеспечить соотношение сил 3 к 1, а на участках прорыва — 6–7 к 1.

«Причины неудач украинской армии просты. До сих пор нет единого организационного плана, единой системы управления, которая объединяла бы все подразделения. В результате на каждом участке фронта — свое локальное управление, районы ответственности не разграничены, вооружение используется нерационально, приказы не исполняются. Наблюдается некомплект и по составу, и по технике, материально-техническое обеспечение слабое. Артиллерии у них хватает, не хватает мозгов»1, — заключает военный эксперт, полковник запаса, главный редактор журнала «Арсенал Отечества» Виктор Мураховский.

Добрые советы союзников

Призрак нового окружения в Дебальцеве тем более страшен для Киева после десятка летних катастроф. Такого количества малых и больших котлов Украина не знала со времен Великой Отечественной, со скидкой на численность, в 1941-м советские окруженцы гибли и сдавались в плен сотнями тысяч. Тактику окружения военное искусство практиковало тысячелетиями, но именно немцы применяли ее наиболее эффективно. Принцип молниеносной войны базировался на охвате больших войсковых соединений в клещи с помощью глубокого прорыва подвижных моторизованных танковых групп и удачно реализовывался в операциях под Уманью, Дюнкерком, Киевом, Брянском. Собственно, само слово «котел» в этом значении — калька с немецкого Kessel, окружение — Einkesselung.

«Сегодня наука эффективного окружения по-прежнему актуальна. Однако нужно понимать, что это одна из высших форм военного искусства, которая требует высочайшей квалификации штабов, командующих и собственно войск, опыта военных действий и операций, боевой слаженности», — говорит Виктор Мураховский.

«Лишь на первый взгляд кажется, что охватить в клещи соединение довольно просто. Нужно обеспечить два фронта, внутренний и внешний, обеспечить бесперебойное снабжение внутри фланговых клиньев. И конечно, многое зависит от тактической квалификации противника. Грамотного и хорошо организованного противника окружить практически невозможно», — дополняет историк, военный эксперт Борис Юлин.

Впрочем, украинский генералитет считал иначе. Тактика ВСУ минувшим летом практически полностью базировалась на стремлении окружить и заключить противника в котел. Это прекрасно видно на карте, где мы одновременно показали все операции киевских стратегов. В разреженное пространство Новороссии бросались немногочисленные моторизированные соединения в расчете на занятие опорных пунктов и последующую зачистку окрестностей добровольческими батальонами. Таким образом предпринимались попытки отсечь ЛДНР от границы с Россией, отрезать Луганскую и Донецкую агломерации, рассечь территорию «повстанцев» надвое. Фатальными для ВСУ стали недооценка потенциала ополчения, слабая координация между частями войск, ужасное планирование, отсутствующая логистика, истребленная авиация.

Как правильно «сварить котел», наглядно продемонстрировали отдельные части ВСН в ходе августовского контрнаступления. Многочисленные, но малоподвижные соединения украинской армии со слабыми тылами за считаные дни попали в два огромных окружения под Иловайском и Амвросиевкой. Силы ВСН мгновенно обтекли противника с флангов, обеспечив огневой контроль над коммуникациями, создали два фронта — внутренний и внешний, тем самым отрезав попытки прорыва и снабжения окруженных частей. Несомненно, эта операция штабистов войдет в историю военного искусства.

Возвращаясь к стратегии киевского Генштаба в летнюю кампанию, стоит отметить ряд интересных нюансов, которые позволяют усмотреть в военных решениях Киева влияние не столько немецкого и советского опыта ведения боевых действий, сколько консультаций заокеанских союзников. Можно вспомнить операцию северян «Анаконда» времен Гражданской войны в США (см. карту). План генерала Макклеллана заключался в блокировании конфедератов с суши и моря и постепенном экономическом удушении южных штатов. Сухопутная армия рассекла территорию противника по течению реки Миссисипи, а флот обеспечил блокаду портов.

Этот удачный опыт был впоследствии проанализирован и доработан англо-американскими военными и взят на вооружение. Принципы стратегии заключаются в следующих постулатах: ставка на экономическую блокаду, уклонение от прямых боестолкновений с основными силами противника, целенаправленное разрушение инфраструктуры и экономических связей, мощная пропагандистская работа и поиск союзников для исполнения черновой работы. Один из идеологов этой схемы английский военный историк и теоретик Лиделл Гард писал: «В стратегии длинный обходной путь часто оказывается самым коротким; прямое наступление истощает нападающего и уплотняет оборону защитника, тогда как непрямой подход ослабляет защищающегося, выводя его из равновесия».

Интересно, что практически все пункты этого плана были реализованы Киевом в Донбассе. Причем летние поражения вряд ли как-либо нарушили ход событий. В конце концов, мобилизация восполнит потери, а экономическое удушение Новороссии позволит играть вдолгую. Однако экономика Украины уже на грани коллапса, к тому же главный соперник Вашингтона — вовсе не ополчение Новороссии.