Договор давления Москвы

Из каких международных соглашений может выйти Россия, и как это отразится на безопасности страны.


Москва не исключает, что может внести коррективы в сотрудничество с Западом в сфере нераспространения и контроля над вооружениями. Об этом 11 марта заявил директор департамента МИД РФ Михаил Ульянов. По его словам, если Россию считают противником, то вряд ли получится сотрудничать.


Напомним, 10 марта руководитель делегации РФ на переговорах в Вене по вопросам военной безопасности и контроля над вооружениями Антон Мазур заявил, что РФ с 11 марта приостанавливает свое участие в заседаниях СКГ (Совместной консультативной группы) по Договору об обычных вооруженных силах в Европе (ДОВСЕ). Таким образом, объявленное Россией в 2007 году приостановление действия подписанного еще в 1990 году ДОВСЕ стало полным.

- Мы разочарованы решением России приостановить участие в работе группы. Консультации по вопросам сокращения вооружений важны, — так отреагировал на действия Москвы генеральный секретарь НАТО Йенс Столтенберг.

Впрочем, только этим Договором дело, похоже, не ограничивается.

Михаил Ульянов отметил, что в Москве не удовлетворены объяснениями, которые Вашингтон дал в ответ на российские претензии по поводу выполнения Договора о ракетах средней и меньшей дальности (РСМД).

- У нас есть как минимум три претензии к Соединенным Штатам по выполнению этого договора Вашингтоном. Разговор на эту тему был в сентябре в Москве. Я не скажу, что ответы, которые дали американцы, нас удовлетворили, - сказал он.

Стоит отметить, что в середине января Михаил Ульянов допустил возможность того, что Россия может пересмотреть свое отношение и к Договору о сокращении стратегических наступательных вооружений (СНВ-3) из-за недружественных действий со стороны США.

- Пока мы никаких конкретных шагов в этой сфере не предпринимали, но я не исключаю, что Вашингтон может нас вынудить их предпринять, внести корректировки в нашу политику в этом направлении. Это было бы вполне естественно, с учетом недружественного характера со стороны США, — сказал тогда он.

Из каких договоров в сфере безопасности может выйти Россия в нынешних непростых геополитических условиях? И насколько велики риски от этого для нашей страны и для НАТО?

Директор Центра общественно-политических исследований, подполковник запаса Владимир Евсеев отмечает: несмотря на ситуацию с ДОВСЕ, Договор по открытому небу, Венский документ и другие соглашения, распространяющиеся на территорию Европы, продолжат свое действие.

- Что касается договоров, из которых гипотетически Россия может выйти, то в первую очередь это Договор о ликвидации ракет средней и меньшей дальности (РСДМ). Споры и взаимные обвинения сторон вокруг этого документа идут уже давно, а после украинского кризиса – возобновились с новой силой.

Примечательно, что к выходу из РСДМ нас подталкивают сами американцы, которые постоянно упрекают РФ в нарушении Договора. В частности, речь идет о новой ракете наземного базирования. Я много на эту тему дискутировал с американцами, и, честно говоря, так и не понял, что именно они имеют в виду, обвиняя нас в нарушении. Я напомню, что в соответствии с РСДМ стороны договорились не испытывать и не развёртывать баллистические и крылатые ракеты наземного базирования средней (от 1000 до 5500 километров) и малой (от 500 до 1000 километров) дальности. Какие доводы приводят американцы?

Первый - РФ разрабатывает высокоточное стратегическое оружие - РС-26 «Рубеж», которое, по словам вице-премьера Дмитрия Рогозина, «попадает точно в яблочко». Однако эти ракеты – межконтинентальные и трехступенчатые. Они, во-первых, имеют «мёртвую зону» протяжённостью в несколько тысяч километров. Во-вторых, предположения американцев, что РС-26 «Рубеж» действует на дальностях от 2000 до 6000 километров, не имеют под собой оснований, поскольку характеристики перспективного комплекса пока никто официально не объявлял.

Второй – крылатая ракета Р-500 для российского оперативно-тактического комплекса «Искандер» (способен стрелять не только баллистическими, но и крылатыми ракетами). Но максимальная дальность полета ракеты – порядка 500 километров, а это формально соответствует РСДМ.

— Вы сказали, что Штаты подталкивают нас к выходу из РСДМ…

- Да, складывается такое впечатление. Но на самом деле нам это не нужно, потому что документ, так или иначе, сдерживает Штаты от развертывания ракетных систем на территории Европы. Да, мы также обвиняем американцев в том, что они в рамках своей программы евроПРО, во-первых, производят ракеты-мишени с характеристиками, близкими к запрещенным РСМД наземным баллистическим ракетам. А во-вторых, с их пусковых установок Мк-41 (для применения совместно с БИУС Aegis) могут стартовать не только противоракеты Standard missile SM-2, SM-3 и SM-6, но крылатые Tomahawk. Эти обвинения имеют под собой основу, но если посмотреть на вещи объективно, то России все-таки не надо торопиться покидать РСДМ, поскольку «ракетный» потенциал Запада больше, чем России.

— Что касается российско-американского договора о сокращении стратегических наступательных вооружений СНВ-3 или, как его еще называют – Пражского договора…

- Пока я не вижу реальных предпосылок для выхода из него. Как известно, к 2018 году вступят в силу определенные договором СНВ-3 ограничения для обеих сторон. К этому времени Россия может легко обеспечить условия соглашения. Как? К этому времени большинство ракет Р-36М2 «Воевода», произведенные в годы СССР на «Южмаше», то есть на Украине, и старые мобильные ракеты РТ-2ПМ «Тополь» будут списаны. Таким образом, Россия выполнит условия Пражского договора, несмотря на то, что старые ракеты на боевом посту сменят РС-24 «Ярс», РТ-2ПМ2 «Тополь-М», РС-26 «Рубеж», МБР «Сармат», а также боевой железнодорожный ракетный комплекс (БЖРК) «Баргузин».

Надо иметь в виду, что основа Стратегических ядерных сил (СЯС) США – морская компонента, в частности 14 ПЛАРБ типа Ohio с ракетными комплексами Trident II (в 2003 году в целях выполнения Договора об ограничении вооружений еще четыре лодки проекта были переоборудованы в носители крылатых ракет BGM-109 Tomahawk - по две на АФ и ТОФ). Сейчас на одной ракете установлено три-четыре боевых блока при норме 8-10 блоков (в зависимости о того, какого класса ракета). То есть США имеют большой «возвратный потенциал», и могут даже в рамках Договора увеличить общее количество боезарядов более чем в два раза. Таким образом, России лучше придерживаться Пражского договора и обеспечивать «потолок» документа, сокращая вооружения, в особенности те, которые производились на Украине.

В общем, я не вижу смысла выходить России из каких-либо других договоров, касающихся ограничения вооружений. Нам надо сохранять в этом деле аккуратность. Если инициатива будет исходить от российской стороны, то Запад будет умело использовать это в своих пропагандистских целях, обвиняя РФ в том, что мы нарушаем все мировые соглашения, отовсюду выходим и не считаемся ни с чьим мнением. И на нас тут же будет оказано мощнейшее, как минимум информационное, давление. Конечно, можно припомнить США то, что в 2001 году они вышли из Договора об ограничении систем противоракетной обороны, но на этот факт мировая общественность не будет обращать внимания. По той простой причине, что пока Штаты - монополисты в информационном и политическом отношениях.

- СНВ-3 – первый равноправный договор, выгодный обеим сторонам, - говорит бывший заместитель начальника Главного управления международного военного сотрудничества Минобороны РФ генерал-лейтенант Евгений Бужинский. - В СНВ-1 был сделан явный перекос в сторону американской стороны, например, Договор не учитывал крылатые ракеты морского базирования.

Выход из СНВ-3 предусмотрен в случае, если американцы начнут активно разворачивать свою ПРО. Учитывая сегодняшние реалии, мы теоретически может выйти из Договора, но какой от этого будет практический толк – вопрос. У США гораздо больше, чем у нас, экономических возможностей по наращиванию ядерного потенциала.

Выходить из РСДМ нам также невыгодно. Если вспомнить историю, то наши ракеты, размещенные в европейской части, тогда до США не доставали, в то время как их MGM-31C Pershing II перекрывали нашу территорию вплоть до Урала.

Смотрим далее. Денонсировать Договор о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО) – по сути, означает бросить вызов всему человечеству. Покидать Договор о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний нам тоже, как говорится, не с руки. Прекращать участие в Конвенции о запрещении химического оружия (КХО) не имеет смысла, поскольку практически все запасы ХО мы ликвидировали, и ничего производить не собираемся.

Что касается Венского документа, цель которого – повышение стабильности и уменьшения угрозы возникновения военных конфликтов в регионе ОБСЕ, то это – не договор, а политическое соглашение, которое ратификации не подлежит. Есть еще Договор по открытому небу, но его денонсация равносильна выходу из ОБСЕ. Так что, я не вижу ни необходимости, ни смысла выходить из каких-либо разоруженческих договоров.


Справка

ДОВСЕ ограничивает пять категорий обычных вооружений и техники – количество танков, боевых бронированных машин, артиллерии калибром свыше 100 миллиметров, боевых самолетов и ударных вертолетов. Также предусматривает обмен информацией и широкую инспекционную деятельность.

Напомним, что в 2007-ом РФ ввела односторонний мораторий на исполнение ДОВСЕ в связи с тем, что партнеры по договору не выполнили взятые на себя обязательства и отказались ратифицировать адаптированное в Стамбуле соглашение. На основе обновленного варианта ДОВСЕ с учетом новых условий (роспуск ОВД и расширение НАТО) должен был осуществляться переход от блоковой структуры договора к национальным и территориальным уровням вооружений и техники для каждого государства-участника. Однако страны НАТО под надуманными предлогами так и не выполнили принятых на себя обязательств.