Курс на высший профессионализм

Сергей Шойгу выразил надежду, что когда-нибудь армия России станет полностью профессиональной. Уже сейчас количество контрактников в ВС РФ превысило количество призывников. Означает ли это, что у России появились финансовые возможности содержать профессиональную армию – и как полностью контрактный способ комплектования скажется на боеготовности?


Во вторник министр обороны Сергей Шойгу приветствовал 300-тысячного контрактника Российской армии Павла Сидорова. Глава ведомства вручил поступившему на службу воину-профессионалу берет морского пехотинца и всесезонный комплект полевого обмундирования. «С твоим приходом мы имеем на контрактной службе больше, чем на службе по призыву, – сказал ему министр. – И постепенно эта цифра будет увеличиваться, надеемся, что в конечном итоге наша армия станет полностью профессиональной».


Министр добавил, что в настоящий момент в ВС РФ служит 300 тыс. контрактников против 276 тыс. «срочников». По планам, обнародованным в прошлом году военным ведомством, до 2017 года в Вооруженных силах должно быть до полумиллиона контрактников.

Шойгу – первый за многие годы столь высокопоставленный чиновник, говорящий о возможности строительства в России полностью профессиональной армии. Эта тема была популярной в 90-е годы, когда на фоне развала армии, разворовывания госсобственности и сообщений о том, каковы были тогда условия службы, массы молодых людей стали воспринимать слова ельцинских подчиненных о воинском долге как издевательство. Сам Ельцин говорил даже, что к 2000-му призыв будет отменен. Однако, когда это время наступило, министр обороны Сергей Иванов, назначенный в 2001 году, заявил: проанализировав зарубежный опыт, решили остановиться на смешанном принципе комплектования.

Первый опыт набора контрактников оставил негативные впечатления как у военных, так и гражданских: людей, по сути, набирали на войну, и отправлялись желающие стать профессиональными солдатами не в строевые части, а на Кавказ. Потом было много скандалов с невыплатой боевых надбавок, воровством и т. д.

В начале прошлого десятилетия при министре Иванове началось выполнение Федеральной целевой программы «Переход к комплектованию военнослужащими, проходящими военную службу по контракту, ряда соединений и воинских частей» на 2004–2007 годы. На это мероприятие предполагались затраты в размере 68 422,22 млн рублей, а с учетом МВД и ФСБ, где также предусмотрена военная служба, – 79 091,65 млн рублей в ценах 2003 года.

Замысел предполагал создание так называемых частей постоянной готовности, полностью укомплектованных техникой и профессиональными солдатами. Именно они при необходимости привлекаются для выполнения боевых задач. В остальных формированиях служат призывники.

Реформа была не очень удачной. Слоганом роликов, рекламировавших службу по контракту, было «Я могу себе позволить». Ни слова о военных традициях России, о том, что воинское сословие всегда было почетным и так далее. Получалось, что солдат в России – это тот, кто идет на службу, чтобы купить цветы девушке и посидеть в ночном клубе. А учитывая к тому же, что денежное довольствие контрактника в те годы составляло 7–8 тыс. рублей при зарплате сотрудника сети фастфуда в 20 тыс. рублей, неудивительно, что кампания провались.

Тем не менее части и соединения, о которых шла речь, все-таки были переведены на контракт, но уже с использованием административных методов. Командиры частей, которым предстояло перейти на новый способ комплектования, не получая новобранцев от военкоматов, стали чуть ли не насильно делать контрактниками тех солдат и сержантов, которые у них были. У командира много способов давления на призывника, например угрозы перевести служить в часть с худшими условиями службы. Так или иначе, большинство прослуживших по полгода-год «срочников» подписывали трехлетний контракт. Проблемы начались, когда эти контракты подошли к концу: большинство солдат отказывались их продлевать, а давить на профессиональных солдат офицерам в этой ситуации было уже нечем.

В 2010 году тогдашний министр Анатолий Сердюков заявил, что ФЦП была провалена. Тем не менее работа по набору контрактников продолжалась, и сейчас, то есть спустя более чем 10 лет после объявления ФЦП, число профессионалов превысило число призывников. И если контрактников уже больше половины, то что мешает заменить оставшихся военнослужащих по призыву?

Во-первых, немалую роль играет финансовая составляющая. Невыполнение обещаний 90-х, как и все, что происходило тогда, объясняли нехваткой денег в бюджете. Действительно, нагрузка большая – контрактная армия, как недавно писала газета ВЗГЛЯД, дорогостоящая система, и большая часть стран, располагающих многочисленными вооруженными силами, сохраняют призыв.

Деньги и квартиры

Если рассматривать расходы с точки зрения денежного довольствия контрактников, то российский новобранец получает в зависимости от условий службы порядка 20 тыс. рублей, сержант с выслугой в несколько лет – около 30 тыс. Взяв среднее число 25 тыс. и умножив на 276 тыс. должностей, мы получим 6,9 млрд рублей – примерно настолько увеличатся расходы на денежное довольствие, если армия станет контрактной. Это много, но по сравнению с военным бюджетом на этот год – 3,28 трлн рублей – цифры не выглядят фантастическими.

Есть, конечно, и другие расходы: социальные выплаты, премии, а главное – инфраструктура. Собственно, она была одной из причин, почему в прошлом десятилетии набор контрактников шел тяжело. Военный может потерпеть и низкий доход, и тяжелые условия службы, но жить с семьей в казарме желающих оказалось мало. Однако в последнее время за счет сокращения воинских частей и перестраивания военных городков фонд служебного жилья удалось увеличить.

«Проблема не только в денежном довольствии, – сказал газете ВЗГЛЯД главный редактор журнала «Арсенал Отечества» Виктор Мураховский. – Важными инструментами являются льготные условия предоставления постоянного жилья. Что касается служебного жилья, то эта работа идет, но, думаю, потребуется еще несколько лет, чтобы укомплектовать служебным жильем все наши пункты постоянной дислокации. Пока инфраструктура не везде построена. Кое-где она есть целиком. Например, в Алабино, где Таманская дивизия, уже полностью построено служебное жилье.

Кроме того, важно обеспечение вещевым имуществом, предоставление условий для жен и детей, чтобы им было где работать и учиться, медобслуживание. Это также график службы, чтобы были выходные дни, определенное рабочее время и т. д. Много факторов играет роль, в том числе и престиж армии, и то, как служба отображается в средствах массовой информации. Это тоже немаловажный элемент – формирование общественного мнения, что служба по контракту – это не удел не состоявшегося в гражданской жизни, а нормальная мужская профессия, почетная и привлекательная, позволяющая себя реализовать, получить жилье и скопить определенную сумму на своем счету по истечении12–15 лет службы».

Снаряды и картошка

Еще один немаловажный вопрос – боевая подготовка. В условиях хронического отсутствия ГСМ и боеприпасов в 90-е призывники могли по два года заниматься чем угодно, только не осваиванием своей воинской специальности. Но содержать контрактника, который вместо полевых занятий красит траву в зеленый цвет, – непозволительная роскошь. Примерно с середины прошлого десятилетия деньги на боевую подготовку в войска пошли, так что здесь трудностей быть не должно.

Проблемы возникли с бытовым обеспечением службы в воинских частях, о чем красноречиво свидетельствуют уголовные дела Оборонсервиса и им подобные. Чтобы контрактник занимался только обучением по своей специальности, он должен быть избавлен от нарядов по столовой и подобных мероприятий. И здесь уже все зависит от нынешнего руководства Минобороны.

Мобрезерв и идеология

Советская армия была призывной, поскольку тогдашняя концепция ведения войны предусматривала лобовое столкновение массовых армий на полях Европы. В таких условиях преимущество имеет государство, способное быстро отмобилизовать и укомплектовать больше людей. В СССР едва ли не каждый мужчина старше 20 лет был военнослужащим запаса, имевшим военно-учетную специальность, выпускники вузов аттестовывались на офицеров запаса. В идеале система должна работать так, чтобы по получении мобилизационного предписания человек уже знал, где находится его воинская часть и где, условно говоря, стоит его танк.

С 90-х годов официально было объявлено, что врагов у России нет. Утвержденная в прошлом году новая военная доктрина перечисляет угрозы, ответом на которые могут быть не танковые армады, а профессиональные войска, оснащенные современными образцами техники, овладеть которой у призывников иногда просто не хватает срока службы. Поэтому многие должности на флоте, в ракетных частях, соединениях спецназа давно укомплектованы контрактниками. В современной армии требования к знаниям сержанта могут соответствовать требованиям к офицеру несколько десятилетий назад. Кстати, когда сокращали срок службы призывников до года, строевые офицеры восприняли это без энтузиазма: только обучишь солдата, он уже увольняется. С контрактниками таких проблем нет.

Что же касается мобилизационного резерва, то вопрос действительно серьезный. В случае серьезного затяжного военного конфликта кадровой армии хватает на очень ограниченное количество времени. Но контрактники время от времени увольняются из армии – не все заключают второй контракт после истечения первого. Они тоже входят в мобилизационный резерв, причем они более подготовлены, чем отслужившие год призывники. Кроме того, на этот счет Шойгу заявлял в феврале прошлого года, что к 2020-му треть личного состава в Российской армии будет призывной. «Одну треть оставим для службы по призыву с целью подготовки мобилизационного резерва. Также немаловажно, чтобы молодые ребята могли быть причастны к защите Отечества», – сказал он.

Последняя реплика отсылает к вопросу, который вообще редко обсуждается применительно к теме призыва. Советская армия была – наряду со школой – институтом, где формировалось то, что в КПСС называли «советским народом». По всему пространству страны мужское население обладало относительно схожим армейским опытом и соответствующими взглядами на жизнь. Так что если руководство государства решает заняться нацстроительством, то армия является одним из самых удобных для этого инструментов. Есть и много других важных факторов – скажем, во многих местах в республиках Средней Азии сейчас говорят по-русски только те, кто успел отслужить в ВС СССР.