ДНР год спустя

Отправляясь в конце апреля Донецк, я вполне осознавал, что в освещении донбасских событий российскими СМИ наблюдается определённый перекос. В силу понятных причин они много передают и пишут о войне, стремясь запечатлеть её буквально во всех своих суровых ипостасях, но дают сравнительно (а иной раз, так и вовсе непростительно!) мало информации о тыловой, повседневной жизни республик.


Если ориентироваться на репортажи ведущих отечественных масс-медиа, то может сложиться стойкое впечатление, что в ДНР и ЛНР вот уже год ничего иного, кроме ожесточённых боёв, артиллерийских обстрелов, да распределения доставленной российскими конвоями гуманитарной помощи не происходит.


Спору нет, в дни войны главная тема – сама война. Однако в результате такого подхода размывается цельность восприятия образа сражающегося Донбасса. В потоке военных сводок и новостей рядовому российскому гражданину довольно сложно составить ясное представление о том, сколь прочны политические конструкции Донецкой и Луганской республик, сколь налажена в них обычная, гражданская жизнь, сколь они жизнеспособный в мирное время. А это, между прочим, вопросы отнюдь не праздные, а важнейшие.

Что ж, постараемся же по мере сил исправить сей досадный перекос, вынеся на суд читателя хотя бы собственные впечатления.

Пробыв некоторое время на территории, подконтрольной правительству ДНР, могу с уверенностью сказать, что на ней постепенно, но неуклонно формируется то, что можно обозначить одним ёмким понятием - "государственность”. И этот фактор в разворачивающемся на наших глазах историческом процессе, на мой взгляд, играет не меньшую, а в чём-то даже и большую роль, чем та или иная победа на фронте. Ведь войну, как известно, можно выиграть и опираясь на силы, привлечённые со стороны. Вот только эффективно управлять посредством них в сколько-нибудь долговременной перспективе не представляется возможным.

К сожалению, ряд российских публицистов и общественных деятелей, видимо, удручённых быстрой локализацией столь вдохновившей поначалу "русской весны” в границах двух областей, давно и с упорством внедряют в сознание общества следующую мрачную мысль: идея "русского мира”-де бесконечно скомпрометирована многомесячной кровавой бойней, никакой внятной системы гражданского управления на Донбассе до сих пор не сложилось, всеми делами в ДНР и ЛНР заправляют разного рода сомнительные личности, будь то полевые командиры-"батьки”, ставленники разнообразных денежных мешков и даже откровенные бандиты и т.д. и т.п. Короче, "Путин слил”, проект накрылся.

Чувство горечи, возникшее вследствие не оправдавшихся радужных надежд, по-человечески понять можно, претензии к ряду политических шагов российского руководства появляются у общественности обоснованно, однако это – отнюдь не повод для разжигания паники.

Подчеркну, я не склонен приукрашивать действительность и сознательно умалчивать о тёмных её сторонах (их что в ДНР, что в ЛНР, без сомнения, хватает). Но посетив Донецкую республику, побывав не только в её столице, но и в ряде мелких населённых пунктов, в том числе и тех, откуда только-только удалось выбить украинских картелей, не могу не засвидетельствовать главного отрадного факта: государственность её состоялась. Причём, чтобы сделать такой вывод, вовсе необязательно посещать пресс-конференции членов республиканского правительства или заседания местных советов, где, вам, как говорится, "озвучат некоторые цифры”. Это не показатель.

К примеру, в дудаевско-масхадовской Ичкерии и пресс-конференции, и правительственные заседания проводились регулярно (нередко ещё и с большой помпой!), однако всякий, кто был более-менее знаком с реалиями этого подлинно бандитского образования 90-х, отлично знает, что процесс распада государственности как таковой там очень скоро принял поистине необратимый характер. К моменту начала второй военной кампании Чечня-Ичкерия представляла дичайший конгломерат из вооружённых до зубов родственно-земляческих и религиозных группировок, в условиях перманентной грызни которых невозможно было осуществлять даже самые простейшие государственные функции: наладить работу общественного транспорта, отапливать многоквартирные дома и регулярно подавать в них свет, поддерживать хотя бы элементарный уровень общественного порядка и т.д.

Ничего подобного в ДНР, к счастью, нет. Столица республики Донецк вообще мало чем напоминает прифронтовой город, по крайней мере, в том смысле, каким он представляется в массовом сознании. Не видно ни многочисленных вооружённых патрулей, ни противотанковых ежей на перекрёстках, стрелки, указывающие на расположение бомбоубежищ, тоже попадаются на глаза довольно редко. Зато исправно ходят автобусы (в том числе и междугородние), работают магазины, кафе и даже некоторые увеселительные заведения, в дома жителей подаётся вода, электричество и газ, работники коммунальных служб ежеутренне выходят на уборку улиц, в парках и на бульварах, особенно ближе к вечеру, гуляет народ, часто целыми семьями, с детьми.

Военнослужащие и ополченцы, которые "не при исполнении”, передвигаются по городу без оружия, никаких толп вооружённого сброда (а именно так изображает Донецк украинская и западная пропаганда) не наблюдается и в помине. В общем, если бы ни действующий с 22-х до 6-ти утра комендантский час, ни видимые глазу точечные разрушения и ни доносящиеся иногда с окраин отзвуки артиллерийской канонады, сложно было бы предположить, что в считанных километрах от предместий этого ухоженного, даже уютного города пролегает линия фронта.

Но быть может, спросят меня, внешнее впечатление обманчиво, и в работе учреждений и гражданских служб царит полный бардак?

Для того, чтобы проверить подобное предположение я посетил Донецкий Национальный Университет – главный, по сути, вуз республики. То, как обстоят дела в сфере высшего образования, согласитесь, может сказать о многом. Учебное заведение – это ведь не боевое подразделение, не госпиталь и даже не пункт раздачи гуманитарной помощи. Организация его работы в условиях войны – это всё же не та задача, которую власти сочтут для себя первостепенной. Но тем показательнее в плане общей картины будет выглядеть происходящее там.

С исполняющим обязанности декана исторического факультета Кириллом Черкашиным я знаком с марта прошлого года. Он в те дни, как и сотни других мужественных жителей Донецка, участвовал в защите памятника Ленину, затем, с апреля по ноябрь 2014 г., был депутатом революционного Верховного совета ДНР – первого, по сути, органа власти создаваемой республики.

- На нашем истфаке от довоенного состава преподавателей осталось процентов сорок, - рассказывает Черкашин, принимая меня в своём рабочем кабинете.- Рельефнее всего раскол прошёл по гуманитарным факультетам. Именно здесь число сотрудников, которые в силу разных причин приняли сторону хунты, было самым высоким. Технические факультеты этот процесс затронул в меньше степени, там сторонников киевской власти нашлось немного. Примерно тоже можно сказать и о студентах. Из 760-ти учащихся на нашем факультете на момент размежевания, зимнюю сессию сдали 250 человек. Остальные кто куда: часть уехала на Украину, часть в Россию.

Бандеровская Украина, к слову сказать, отказывается признать не только Донецкую республику, но и её главный вуз. Так, бежавшая из Донецка в начале прошлой осени часть руководства во главе с бывшим ректором Романом Гринюком (прихватившая с собой, кстати, университетскую кассу в размере 80-ти миллионов гривен) активно пытается сварганить на подконтрольной хунте территории "двойника”. По версии украинской стороны, сохранившей контроль над официальным сайтом университета, подлинный ДонНУ расквартирован теперь не в Донецке, а в Виннице.
-Что можете сказать о тех своих коллегах, кто ушёл на "ту сторону”? Какова их мотивация?

- Мотивация, как правило, двоякая: есть действительно идейные противники ДНР и есть банальные конформисты,- отвечает Черкашин.- Одна часть идейных имеет корни с Западной Украины, и этот фактор всецело определяет их политические пристрастия. Таков, например, бывший ректор Гринюк, происходящий из семьи высланных с Западной Украины за участие в бандеровском подполье. Другая категория наших противников – это люди с еврейской кровью. Эти тоже оказались в числе активных сторонников киевской "влады”, пытались даже привлекать к политическим акциям студентов. Ну, а есть и те, кто просто хочет тихо досидеть вдали от всех событий оставшиеся до пенсии год или два, но при этом думает, что на бандеровской Украине, в отличие от Донецка, ему эту пенсию будут выплачивать обязательно…

Как раз в этот момент во дворе исторического факультета скапливается большая очередь – новый проректор выдают работникам зарплату за начало года. Задержки по зарплате составляют три-четыре месяца, но преподаватели не опускают рук, продолжая и в таких условиях исполнять свои должностные обязанности.

- Да, работать в условиях безденежья было крайне непросто, многим, как и мне, пришлось вообще свести свои материальные потребности до минимального минимума.. Но учебный год мы практически не прерывали. Начав занятия в конце сентября (именно тогда министр образования и науки ДНР назначил своим указом нового ректора вместо бандеровца и саботажника Гринюка – И.Б.), мы их прервали ненадолго лишь зимой, когда снаряды украинской армии начали разрываться прямо в университетском дворе.

В общем, несмотря на суровые условия, университетская жизнь не замерла, работники в панике или с голодухи не разбежались кто куда. Преподаватели читают лекции и ведут семинары, студенты ходят на занятия и готовятся к летней сессии, дипломники пишут свои дипломы, аспиранты трудятся над диссертациями – и всё это рядом с линией фронта, на факультетах, во дворы которых ещё зимой прилетали снаряды украинской армии… Не хочется придавать репортажу излишний пафос, но этот пример действительно впечатляет: о чём-то подобном мы ранее читали в книгах про Отечественную войну.

Несмотря на близость фронта и шаткость перемирия, государствообразующая ткань в Донецке восстанавливается и воспроизводится повсеместно. Но иной раз, к сожалению, принимает те формы, которые у многих в России давно вызывают отторжение. Так, например, на митинге 1 мая в центре города, в "лучших” традициях наших "нулевых”, сотрудники МГБ ДНР без внятного объяснения причин задержали троих нацболов-другороссов, развернувших в толпе флаг с изображением гранаты-"лимонки”. Внутриполитическая линия местных властей в отношении тех, кто у российского официоза давно находится на плохом счету, похоже, обозначилась чётко: в качестве добровольцев – добро пожаловать, но создание партийных ячеек, ведение агитации в пользу Лимонова и его "Другой России” и т.д. – вот это уже руководством силовых ведомств ДНР приветствоваться точно не будет. И политических, похоже, тоже. Ведь неслучайно же почти сразу было принято решение сначала закрыть под замок другороссов Андрея Милюка, Наталью Чернову и Марию Крылову на 72 часа, а затем и вовсе депортировать их из Донецкой республики в Россию.

Не обошли, кстати, своим вниманием местные чекисты на том митинге и меня – журналиста. Проверив документы и аккредитацию, работники МГБ настоятельно потребовали удалить из аппаратов фотографии столь не понравившегося им флага с гранатой. Причём, не только у меня, но и у находившегося рядом со мной фотокорреспондента одного астраханского Интернет-издания. Вот такое вот "закручивание гаек” по-донецки.

Однако вынес я из этой командировки не только ощущение того, что государственность ДНР со всеми её даже не самыми благовидными проявлениями – факт свершившийся. Ещё более порадовало другое. Побывав не только в Донецке, но и в полуразрушенных, однако отмечающих Первомай праздничными гуляниями Углегорске и Дебальцево, встречаясь в эти дни с самыми разными людьми: военными и гражданскими, интеллигентными и не очень, я практически нигде не почувствовал упаднических, пораженческих настроений. Несмотря на сдавливающее республику полукольцо фронтов, на регулярные обстрелы городов и сёл, на практически каждодневную гибель людей, на не слишком, мягко говоря, последовательную политику РФ в отношении Новороссии, народ в ДНР твёрдо уверен в двух вещах: в победе над врагом и в грядущем объединении с "большой” Россией. И хотя недавно прошедший по российскому ТВ документальный фильм про воссоединение с Крымом вызвал у многих на Донбассе ощущение горечи и обиды за себя, почти никто о сделанном год назад на референдуме историческом выборе не жалеет.

Все, конечно, понимают, что придётся очень нелегко. Что впереди ждёт новый этап войны, что будут новые жертвы, разруха, кровь. Всё это, к сожалению, действительно видится неизбежным. Но…
Но жертвы не окажутся напрасными. Вот в это в ДНР верят сегодня повсеместно. "