Как засудить Украину

Сможет ли Россия заставить Киев вернуть кредитные миллиарды?


Министр финансов РФ Антон Силуанов 20 мая заявил, что если Украина 20 июня не внесет очередной платеж на 75 миллионов долларов по облигациям, выкупленным Россией, Москва подаст иск в международный суд. Общий объем задолженности составляет три миллиарда долларов.


«В соответствии с нашими условиями проспекта эмиссии тех облигаций, в которые мы вкладывали в средства ФНБ, по сути дела это дефолт Украины. У нас пока оснований нет. Если будет пропущен платеж в июне, будем пользоваться своим правом обращаться в суд», - заявил министр.

Напомним, что 19 мая Верховная Рада Украины одобрила законопроект, который позволяет приостановить выплаты по международным обязательствам, взятым во время президентства Виктора Януковича. Причем долгов перед МВФ или ЕБРР это не касается. Как говорится в пояснительной записке, эти деньги будут использованы «на нужды населения, а не на возврат кредитов, которые брал клептократический режим Януковича».

Международные кредиторы, естественно, тоже не удовлетворены таким развитием событий. Комитет частных кредиторов Украины, который объединяет владельцев ценных бумаг стоимостью 10 миллиардов долларов, выступил против списания основной суммы долга страны. Киев ведет с ними переговоры, но пока безуспешно. Основной держатель этого долга – американский фонд Franklin Resources. Невыплата по этим обязательствам ставит под угрозу выделение Киеву второго транша МВФ.

Для того, чтобы он все же был перечислен, «незалежной» нужно реструктуризировать 15,3 млрд. дол. долга частным инвесторам. Общий внешний долг Украины составлял на конец прошлого года 69,8 млрд. долл., из них 14,9% должны быть погашены в 2015 году, еще 47,6% - в 2016-2019 годах. Как сообщил президент РФ Владимир Путин 20 мая, коммерческий долг Украины перед российскими банками составляет 24-25 миллиардов долларов.

Интересно, что и долг перед Россией по евробондам Киев считает «частным». То есть его невыплата, по мнению украинских властей, к государственному дефолту не ведет. Неопределенность в этом вопросе ранее высказывали и представители МВФ, хотя российская сторона настаивает, что этот долг государственный. Президент Украинского аналитического центра Александр Охрименко объясняет, что в этом случае права Россия.

- Эти еврооблигации выпущены согласно законодательству Евросоюза. Они прошли на Ирландской фондовой бирже, и на сегодняшний день обращаются на территории ЕС. Это классические еврооблигации правительства Украины. Все трактовки о том, что это частный долг – это абсурд. По законодательству Евросоюза это государственный долг Украины, все четко и понятно.

— Но украинские политики говорили, что и МВФ согласен считать эти евороблигации частным долгом…

- Яресько и Яценюк бессовестно лгут, представители МВФ такого не заявляли. Еще раз повторю, что эти еврооблигации обращаются на территории Евросоюза, на Ирландской фондовой бирже и отвечают его стандартам. В случае конфликта Россия имеет право обратиться в суд Великобритании, Стокгольма или другой аналогичный орган.

У Москвы есть право судиться как на материке, так и на острове. И она мгновенно выиграет это разбирательство, арестует активы Украины за рубежом, зарубежные счета. Ирландская фондовая биржа и Евросоюз обязаны будут выступить в защиту интересов России. Поэтому большой вопрос, кто от этого решения Рады проиграет. Яценюк и Яресько это прекрасно знают, поэтому надувают щеки и говорят глупости.

Тем не менее, доцент кафедры банковского дела Высшей школы экономики Виктор Шпрингель не верит, что даже выигранное судебное разбирательство поможет Москве вернуть свои деньги.

- Думаю, мы ничего не добьемся в суде. У нас у самих есть аналогичный пример - 1998 год, когда мы реструктурировали задолженность по государственным краткосрочным облигациям (ГКО). Скорее всего, в случае Украины будет собран комитет кредиторов, которые обратятся в суд, но потом пойдут договариваться с украинским правительством.

— То есть часть денег мы все же сможем вернуть?

- Сложно сказать. Вопрос в том, чем закончатся эти переговоры. Обычно короткие долги обмениваются на длинные с их частичным списанием и дополнительными гарантиями третьих сторон либо международных организаций.

Таких прецедентов по списанию международных долгов за последние 20-30 лет было очень много. И это не только Россия в 1998 году или нынешняя Украина. Можно вспомнить Грецию и более давние случаи, когда страны Латинской Америк в массовом порядке реструктуризировали свои долги.

Думаю, что когда предоставляли Януковичу эти три миллиарда, никто особо не думал, сможет он их обслуживать или нет. Это было чисто политическое решение.

— А если нас не устроит предложенный вариант, у нас есть какие-то рычаги влияния на Киев?

- Мы практически ничего не может сделать. Повторюсь, это та же ситуация, что была у нас в 1998 году с ГКО НЗ. Что тогда могли поделать кредиторы? Денег нет, и все.

Понятно, что Украина – это страна-банкрот, и то, что происходит сейчас – это лишь продление агонии. Ее экономика разрушена, что происходит в Донбассе, все мы видим. И пока не слишком понятно, как Украина будет выкарабкиваться из этой ситуации.

— А что с корпоративным долгом в 25 миллиардов, о котором говорил Владимир Путин?

- Корпоративные долги – это долги, которые были выданы российскими банками украинским предприятиям. Думаю, что и в этом случае будет реструктуризация. Большая часть этих долгов уже не обслуживается.

— Насколько это критично для нашей экономики?

- Для нас более критично то, что рвутся экономические связи с Украиной. Многие наши предприятия были партнерами. И прекращение сотрудничества между ними негативно скажется как на нашей, так и на украинской экономике.

Конечно, в случае, когда рвутся связи между небольшим и большим государством, всегда больше теряет первое. Поэтому те, кто говорит, что разрыв связей больнее ударит по Украине, абсолютно правы. Это тот же случай, когда мы вводим контрсанкции против европейских государств и ждем, что они сейчас разорятся. Экономика Евросоюза примерно во столько же раз превосходит российскую, как наша украинскую.

Директор аналитического департамента компании «Альпари» Александр Разуваев полагает, что Украина может объявить частичный дефолт.

- Киев считает, что эти деньги были даны Януковичу, а раз Янукович плохой, они их возвращать не обязаны. С этим кредитом довольно запутанная история. В прессе писали, что в момент государственного переворота три миллиарда были на счетах, а затем исчезли. В любом случае, учитывая, что это еврооблигации, по ним нужно платить, и этот долг должен идти первым по старшинству.

Но если внимательно изучить заявления Яресько и Яценюка, можно прийти к выводу, что на Украине будет не простой дефолт, а выборочный. Скорее всего, они предложат всем своим кредиторам, в том числе России, схему реструктуризации – списание примерно 50% долга. Но МВФ это не коснется, перед Фондом они будут полностью выполнять свои обязательства.

— Можно ли ждать возвращения корпоративного долга в 25 миллиардов?

- Наша оценка даже 27 миллиардов. Это касается «Ощадбанка», «Укрэксимбанка», «Нафтогаза» и других субъектов. Проблема в том, что когда идут такие потери, неизвестно, как страдает финансовый сектор. Кто-то может обанкротиться, и тогда появятся новые кредиторы. Естественно, если будет возможность не отдавать долги, ей воспользуются. Как говорится, долги отдают только трусы. Есть искушение поступить не слишком чистоплотно.

— Если вернуться к госдолгу, в случае его невыплаты Киеву придется объявить дефолт. Они готовы к таким последствиям?

- Конечно, в этот момент будет шок. Но не думаю, что Украину ждет масштабная девальвация гривны. Она упадет, но уже сейчас валюта оценена более-менее адекватно. С моей точки зрения, в момент дефолта будет больно, но у них и так все не очень хорошо. Зато потом, если деньги придут, у Украины могут появиться перспективы. Там очень дешевая рабочая сила, незагруженные основные фонды. А если будет политическое решение, украинская продукция появится в Европе.

— Насколько невозврат долгов и дефолт Украины опасен для нашей экономики?

- Надо понимать, что нынешнюю Украину российский бизнес уже потерял. Мы должны думать о потерях не от дефолта «незалежной», а от возможной национализации нашей собственности на ее территории. Например, оператора мобильной связи МТС.

Но даже в этом случае наш бизнес и наши банки выдержат. Бизнес наших украинских «дочек» Сбербанка и ВТБ и так очень сильно сократился с момента госпереворота. Потери будут, но они не так страшны. Все прекрасно понимали, что это слишком рисковая страна и такие потери могут быть. Мы их переживем.

Единственное, что может доставить нам серьезные проблемы – это зависимость от украинского газового транзита, которую мы пока не преодолели.

— Может ли нам помочь обращение в суд?

- Опыт показывает, что в случае с суверенным дефолтом судиться бесполезно. Как сказал у нас господин Геращенко кредиторам в 1998 году: «Подписывайте, что есть, иначе вообще ничего не получите». Более того, Украина может выставить ответные требования за Крым. Они считают, что они его потеряли и понесли финансовые убытки, которые мы должны компенсировать.

Возможен вариант, при котором Киев предложит кредиторам акции украинских компаний в обмен на долги. Но, во-первых, они об этом еще не говорили открыто, а, во-вторых, наших к этому процессу точно не пустят. В этом случае Украина может рассчитаться перед западными инвестфондами своими акциями, но, естественно, они будут стоить очень дешево.

В возвращение долгов не верит и заместитель декана факультета мировой экономики и мировой политики НИУ ВШЭ Андрей Суздальцев.

- На полный возврат долга рассчитывать не стоит. Украина выплатит лишь какую-то его часть. Ситуация аналогична с задолженностью за газ, которую Киев погасил лишь частично.

В понимании украинского политического класса возвращение долгов России – это ошибка и промах внешней политики. Они на полном серьезе воспринимают это, как ущемление интересов Украины. В менталитете украинской политической элиты Россия – это донор, которому ничего не надо возвращать.

Поэтому дело не только в отсутствии денег, но и в упорном нежелании рассчитываться с Россией, которую объявили агрессором. Если долги будут возвращены, получится, что никакой агрессии нет, а Украина во внешней политике потерпела поражение и обязана что-то выплачивать. Есть и еще один фактор – на необходимость возвращения денег России могут списать все нынешние экономические трудности Украины, что будет использовано для подогрева антироссийских настроений.

— Но ведь МВФ не может выдавать кредиты стране, которая не рассчитывается по внешним долгам?

- Никогда не верьте в нерушимость правил МВФ. В 2014 году, когда на Украине в разгаре была война, Фонд выделял ей деньги. Хотя по уставу они не имеют право кредитовать страны, которые находятся в состоянии войны.

— Но ведь официально на Украине шла не война, а «антитеррористическая операция»?

- Но при этом они кричали об агрессии на Украине. Что касается МВФ, они не обращают внимания на такие «мелочи». И невыплата долга России никак не повлияет на решение Фонда.

— Есть ли у нас перспективы добиться успеха в суде в случае невыплаты долга?

- Есть, но не факт, что Украина это решение суда выполнит. Общие долги Украины – более 50 миллиардов долларов. И самые большие кредиторы – это американские фонды, а не мы. Фактически уже год страна ничего не делает и живет в долг. Наша доля – только 6% от этой огромной суммы. Хотя если мы посчитаем все свои потерянные выгоды от поставок Украине дешевых энергоносителей и других субсидий, получатся аналогичные суммы.

— Стоит ли рассчитывать на возврат корпоративных долгов?

- Скорее всего, эти деньги нам тоже не вернут. Украина разрывает с нами экономические отношения, но при этом претендует на то, чтобы Россия оставалась рынком сбыта их продукции.

25 миллиардов - это огромные деньги для нашей экономики. Даже миллиард сейчас имеет значение. Если бы эти средства возвращались, курс нашей валюты был бы надежней.

— Но можем же мы как-то повлиять на Киев в плане возврата долгов?

- Да никак. Государственного имущества Украины на территории Российской Федерации практически нет, поэтому конфисковать нечего. Сомневаюсь, что мы получим обратно наши деньги.