Москва не хочет, Киев не может

Кому в итоге достанутся издержки войны в Донбассе?


«Издержки войны в Донбассе оказались куда больше, чем предполагалось. Украина не может их себе позволить, а Россия не хочет принимать их на себя. Возможно, именно поэтому заговорили о том, что проект „Новороссия" закрыт». Об этом пишет старший сотрудник Атлантического совета США Андерс Аслунд в своей статье для «РБК».


Война в Донбассе обходится Украине чрезвычайно дорого — даже если не учитывать затраты на собственно ведение боевых действий, пишет Аслунд. По данным киевской инвестиционной фирмы Dragon Capital, в октябре 2014 года на занятые ополченцами территории Донбасса приходилось 3,3 млн человек (7,3% населения), 10% ВВП и 15% промышленного производства. Последний показатель упал примерно на две трети, что объясняет и две трети падения ВВП Украины в прошлом году (минус 6,8%)

Аслунд подчеркивает, что Донбасс — это промышленный пояс, состоящий из старых шахт, металлургических и химических заводов. Почти все угольные шахты и химические предприятия остановлены. На металлургических заводах производство или идет в сниженном темпе (Енакиевский завод), или вовсе прекращено (Алчевский комбинат). Взорваны железнодорожные мосты, что осложняет перевозку крупных грузов

Экономическая и гуманитарная ситуация в Донбассе ужасны. Согласно отчету международной группы по предотвращению кризисов, большая часть населения покинула регион. Около 1,8 млн людей уехали из Донбасса и 1,5 млн пока остаются там жить. Если не считать 45 тыс. ополченцев, оставшееся население в основном состоит из пенсионеров и людей, лишенных средств к существованию.

По мнению Аслунда, в обозримом будущем Донбасс будет источником затрат, а не прибыли. Поэтому в феврале на минских переговорах встал вопрос, кто возьмет на себя государственные расходы в Донбассе. Прежде всего — выплату пенсий.

Эксперт напоминает, что до ноября это финансирование предоставляло правительство Украины. Однако свернуло его. Сегодня украинское правительство требует, чтобы граждане страны получали пенсии на территории, которую оно контролирует. Это осложняется тем, что, по утверждению украинских властей, необходим строгий пограничный контроль, чтобы предотвратить проникновение повстанцев.

Аслунд считает, что полевые командиры ДНР и ЛНР хотят конфисковать в свою пользу предприятия на контролируемых ими территориях, но Москва не хотела бы этого допускать. Местные власти собирают налоги с небольших предприятий, но поступления незначительны.

В 2015 году ДНР и ЛНР начали выплачивать пенсии и финансировать некоторые другие государственные расходы. Суммы настолько велики, что финансирование, по мнению Аслунда, приходит из Москвы.

Однако крупные украинские предприятия, все еще работающие на этих территориях, действуют в соответствии с законами, установленными Киевом. И платят налоги через украинские банки. Это поддерживает Москва, явно заинтересованная в сохранении сколько-нибудь нормальной экономической активности. И в том, чтобы хоть в какой-то степени бороться с обнищанием населения.

В обычных обстоятельствах и вынужденные переселенцы на Украине, и обедневшее население Донбасса были бы признаны серьезной международной гуманитарной проблемой. К сожалению, пока этого не произошло. Боевые действия идут слишком интенсивно, а юридическая сторона дела еще во многом туманна.

Чем дольше затянется война, тем больше будет ущерб и тем больше пострадают люди, пишет Аслунд. По его мнению, Россия не хочет, а Украина — не может брать на себя издержки, связанные с Донбассом.

О том, насколько прав Аслунд, мы поговорили с экспертами.

Публицист Егор Холмогоров считает, что утверждения, будто Новороссия и конкретно Донбасс финансово нерентабельны, являются открытой ложью.

— Земли Новороссии — один из самых потенциально доходных регионов бывшей Российской империи. Донбасс начнет окупаться практически сразу же после его легальной интеграции в Россию. Это регионы-доноры, а не реципиенты. На фоне действительно распространенной в России растраты денег неизвестно на что и не пойми на кого, вложиться в Донбасс было бы архидоходным вложением.

Собственно, как раз сейчас, когда Россия вынуждена дотировать Донбасс (тайно и «в серую»), она на него тратится. А в случае открытой интеграции будет наоборот — через какое-то время оттуда деньги потекут Центру.

Полагаю, что вранье о «расходности» Донбасса запустили как раз те, кто заинтересован греть руки на нынешних «серых» схемах. И кто не хочет, чтобы отношения стали прозрачными. Махинации с гумпомощью, выделением средств и т. д. многих, полагаю, уже сделали миллиардерами.

— А почему Аслунд утверждает, что Москва поддерживает ситуацию, когда крупные предприятия действуют в соответствии с украинскими законами и платят украинские налоги через украинские банки. Так ли это?

— Скорее всего, это может быть связано с тем, что предприятия заинтересованы в экспорте, который сейчас можно вести только по украинским законам и через украинские порты. Утверждают, что по той же причине до сих пор не взят Мариуполь — порт, через который донбасские предприятия отгружают экспортную продукцию за границу, должен числиться украинским. Но это все временные схемы. Постоянно так жить нельзя.

— Каким лично вы видите оптимальный выход из этой ситуации?

— Оптимального выхода из ситуации давно уже нет. Есть моральный. Это — содействовать скорейшей интеграции Донбасса в Россию. Либо официальной интеграции — по крымскому варианту. Либо через признание республик и установление с ними режима торговли, прозрачных границ и т. д.

Дальше делать вид, будто Донбасс — «просто Украина», и преступно, и подло. И недальновидно политически. Это такая хитрость, где мы сами себя перехитрим.

Вот, как статью американского эксперта прокомментировал политический обозреватель Виктор Шапинов.

— Аслунд пишет, что издержки войны в Донбассе оказались куда больше, чем предполагалось. Кем это могло предполагаться? Каковы были изначальные планы поджигателей войны и почему не реализовались?

— Аслунд ассоциирует себя с официальным Киевом и его западными партнерами. Поэтому, видимо, не ожидалось, прежде всего, ими. Постмайданная власть все-таки рассчитывала на военную победу. Сначала на быструю, потом на тяжелую, но все-таки победу.

В августе-сентябре стало ясно, что чисто боевыми средствами республики не одолеть. Тем не менее, военное безумие продолжилось, ведь война стала главным фактором устойчивости киевского режима.

Однако, за все надо платить и ведение боевых действий становится дорогим «удовольствием». Те, кто рассчитывал на «маленькую победоносную войну», и думал «отбить» вложения за счет «отжима» собственности руками парамилитарных отрядов (в частности такую стратегию исповедовала бизнес-группа Игоря Коломойского), поняли бесперспективность инвестиций в войну еще осенью 2014-го. С тех пор бои идут за государственный счет. То есть — за счет кредитов Запада.

— Прав ли Аслунд, утверждая, что Москва не хочет, а Киев не может брать на себя издержки, связанные с Донбассом? Есть ли выход из этой ситуации?

— Прав. Однако если Москва будет двигаться в сторону компромисса и восстановления отношений с Западом, то одним из условий будет то, что плату за войну и восстановление разрушенного региона возьмет на себя Россия.

— Почему Москва поддерживает ситуацию, когда крупные предприятия Донбасса действуют в соответствии с украинскими законами и платят украинские налоги через украинские банки?

— Отчасти такая ситуация является вынужденной. Экономика Донбасса ориентирована на экспорт, причем в России ни металл, ни уголь из республик по большому счету не нужны. То есть сбыт нужно организовывать за рубеж. А там никто признавать ЛНР и ДНР не собирается. Поэтому единственным вариантом остается экспортировать продукцию под лейблом «сделано в Украине». А для этого приходится платить налоги в Киев.

Подобным образом, кстати, работают предприятия Приднестровья. Но это лишь часть дела. Олигархи и корпорации, которые владеют предприятиями Донбасса, отнюдь не являются сторонниками антифашистского восстания и народных республик. Наоборот, их бы устроило возвращение восставших территорий в состав «едыной крайины». И это касается не только украинских олигархов, но и их российских коллег.

— Как пишет Аслунд, в обычных обстоятельствах и вынужденные переселенцы на Украине и обедневшее население Донбасса были бы признаны серьезной международной гуманитарной проблемой. Почему этого не произошло?

— К сожалению, еще до «Евромайдана» население Донбасса было объектом своеобразного «классового расизма» киевских «креаклов». Дончан и луганчан называли «быдлом». Это презрение к простым людям труда, презрение «среднего класса» к бедноте стало одной из «визитных карточек» «Майдана».

Потом была сознательная дегуманизация населения этих регионов как «ватников» и «колорадов», которых можно и нужно сжигать и убивать.

Запад же предпочитает не замечать политики геноцида, которую проводит союзный ему Киев в отношении населения Донбасса. Если бы преступлениям нацистских батальонов уделяли в западных СМИ хотя бы одну десятую того внимания, которое уделяется преступлениям «Исламского государства», то общественное мнение Европы было бы совершенно другим. К сожалению, западный обыватель огражден от этой информации стеной умалчивания и пропагандистской лжи.

Политолог Алексей Блюминов напоминает, что в ходе вторых минских переговоров было решено, кто должен нести расходы на финансирование социальной сферы ДНР и ЛНР. Это — Киев.

— Независимо от того, что в Киеве думают о непризнанных республиках, и что граждане ЛНР и ДНР думают о Киеве, международное право на сей счет достаточно однозначно. Пенсионеры Донбасса всю жизнь отработали не на ДНР и ДНР, а на СССР и на его правопреемницу-Украину. Это первое.

Второе. Мы видим, как Киев отказался выполнять минские соглашения в этом пункте. И то, что Донбасс фактически втягивается в рублевую зону — это не следствие минских соглашений. Это как раз вопреки им. Не от хорошей жизни. Москва не может позволить миллиону пенсионеров умирать с голоду, пока она будет заставлять киевский режим выполнять свои обязательства.

— По утверждению Аслунда, налоги, которые собирают власти ДНР и ЛНР невелики, и финансирование приходит из Москвы. Если это так, можно ли сказать, что Москва уже взяла на себя содержание Донбасса?

— В части налогов Аслунд прав. Сохранившиеся в ДНР и ЛНР индустриальные гиганты платят налоги в Киев, поскольку их продукция реализуется на внешних рынках как украинская. И проводки идут через украинские банки. Малый и средний бизнес дает небольшие бюджетные поступления. Так что Россия действительно сейчас процентов на 80 дотирует ЛНР и ДНР.

— Аслунд считает, что полевые командиры ДНР и ЛНР хотят конфисковать в свою пользу предприятия на контролируемых ими территориях, но Москва не хотела бы этого допускать. Почему? Почему при этом, по утверждению Аслунда, Москву устраивает ситуация, когда крупные предприятия действуют в соответствии с украинскими законами и платят украинские налоги через украинские банки.

— Планы по масштабной национализации существовали и активно озвучивались год назад лидерами ДНР и ЛНР первой волны. С тех пор, как осенью прошлого года Москва перехватила управление процессами на этих территориях в свои руки, новые руководители больше таких вещей не озвучивают. Национализация имеет выборочный характер и касается, в основном, либо отдельных торговых сетей, либо монополистов ЖКХ, либо бесхозного имущества. То есть — тех предприятий, владельцы которых их бросили, сбежали на Украину и с тех пор не объявлялись. Власти ДНР и ДНР заинтересованы в том, чтобы такие предприятия запустить в работу вновь, дать людям работу и получать какие-то налоги в бюджет.

Что касается крупных предприятий химии, металлургии, машиностроения и энергетики, которые работают на экспорт, то и Москву, и руководство ЛНР и ДНР устраивает то обстоятельство что на данный момент они отчисляют налоги в украинский бюджет. Фактически, в условиях неопределенности статуса ДНР и ЛНР национализация этих предприятий по принципу «здесь и сейчас» означала бы их немедленную смерть. Потому что непонятно, с кем бы они торговали и каким образом осуществляли свои расчеты. А так власти республик сбросили бремя содержания работников предприятий со своих плеч на плечи олигархов, которые платят людям зарплату и уменьшают тем самым степень социальной напряженности, которой и так хватает на Донбассе.

— По мнению Аслунда, в обозримом будущем Донбасс будет источником затрат, а не прибыли. Это действительно так? Можно ли изменить ситуацию?

— Степень разрушенности экономики Донбасса во многом преувеличена. На самом деле, если говорить о разрушениях, это, в основном, жилой фонд и элементы инфраструктуры (дороги, мосты). Что касается непосредственно производственных мощностей, то на 95% они живы и здоровы. Просто значительная часть вынуждена прекратить работу в связи с войной. В случае остановки войны возобновление производства при наличии имеющихся рынков сбыта — дело нескольких недель. Максимум — месяца.

Основное препятствие — это неопределенность международно-правового статуса территорий ДНР и ЛНР. Потому что их экономика экспортоориентированная. В случае, если их статус непризнан, экспорт обрубается в связи с неизбежными санкциями. Как с Крымом.

А что касается убытков и прибылей, Аслунд неправ. Донбасс спокойно может и себя прокормить, и даже прибыль давать. Повторюсь, основной вопрос — урегулирование международно-правового статуса территорий.

Секретарь ЦК ОКП и экс-руководитель пресс-службы МИД ДНР в Москве Дарья Митина считает, что в целом представления Аслунда об экономической и социальной ситуации на Донбассе весьма поверхностны, а многие заблуждения проистекают из неверной трактовки происходящих в этом регионе процессов.

— Но относительно обсуждения на минских переговорах вопроса о финансовой ответственности за эту территорию Аслунд прав — этот вопрос поднимался, но ни на шаг не приблизился к своему разрешению из-за непримиримых позиций сторон.

Европа не собирается платить за украинский кризис. Запад виртуозно умеет поджигать конфликт, но никогда не несет ответственности за последствия. Кто-нибудь выплатил, например, Сербии хоть копейку компенсации за уничтоженную бомбардировками инфраструктуру? Вопрос риторический.

Россия очень хочет привлечь Европу к софинансированию Донбасса, но, кажется, ясно представляет, что это невозможно.

Украина, которая сама дышит на ладан из-за полномасштабного экономического коллапса, не для того год планомерно уничтожала Донбасс, чтобы потом заниматься его восстановлением. Он для неё отрезанный ломоть. Да, собственно говоря, Украину в этой ситуации никто и не спрашивает. «Большие дяди» мнением не пойми кого не интересуются.

Вопрос донбасской экономики — классический позиционный тупик.

— Из утверждений Аслунда выходит, что Москва уже взяла на себя содержание Донбасса?

— Аслунд прав в том, что налоги, собираемые властями ДНР и ЛНР, не столь велики, чтобы покрывать социальные нужды Донбасса. В основном это связано с параличом многих предприятий и с нерешённым до конца вопросом собственности — некоторые предприятия национализированы и находятся в собственности республик. Какие-то — с подвисшим статусом под временным управлением трудового коллектива. Что-то принадлежит Ахметову и другим частным владельцам. Что-то под шумок уже за бесценок скупила, а фактически, присвоила российская буржуазия. В итоге налоговые сборы невелики, а значительная часть бюджета формируется за счет «серых» схем торговли углем. В основном — с той же Украиной.

Тем не менее, в том, что касается якобы российского финансирования пенсий, зарплат и других социальных выплат, Аслунд вводит читателей в заблуждение. Финансовой помощи от России, перечисляемой на эти нужды, с августа прошлого года не поступает. А тот мизер, что поступал прошлым летом, фактически привозился «налом» тогдашним руководством республик из Москвы. Экс-премьер ДНР Бородай об этом в интервью говорил напрямую.

Сегодня об отсутствии московского финансирования говорит мизерный объем зарплат и социальных пособий в республиках — их хватает в лучшем случае на физическое выживание.

Россия, собственно, не обязана финансировать Донбасс и принимать участие в его восстановлении — она может это делать в качестве гуманитарного жеста доброй воли. Проблема в другом. Россия де-факто препятствует самостоятельному развитию экономики Донбасса, не дает развиваться. В условиях отсутствия признания республик не налажено торговое взаимодействие, обмен товарами, чинятся погранично-таможенные препятствия, московские экономические «кураторы» не позволяют открывать на территории ДНР и ЛНР филиалы российских банков (о чем можно говорить, если Греф отказался открыть отделения Сбербанка даже в Крыму, который, как известно, наш), не дают «добро» на развитие собственной финансовой системы. Мультивалютную систему, как известно, республики ввели фактически в обход запрета Москвы, когда совсем уже невмоготу стало.

— По мнению Аслунда, Москва поддерживает ситуацию, когда крупные предприятия действуют в соответствии с украинскими законами и платят украинские налоги через украинские банки. Так ли это? Если да, то для чего?

— Россия поддерживает ситуацию, когда крупные предприятия действуют в соответствии с украинскими законами и платят украинские налоги через украинские банки, поскольку это полностью укладывается в ныне возобладавший в российских коридорах власти тренд на замирение с Украиной и «впихивание» Донбасса обратно. О том, что это уже невозможно, думать как-то не принято.

Для российской буржуазной власти партнерство с украинскими коллегами по бизнесам — священная корова, которую «не моги» зарезать. Российский буржуа, по классическим марксистским законам, буржуа украинскому друг, брат и партнёр.

— Прав ли автор, утверждая, что экономические издержки, которые Россия не хочет принимать, являются одной из причин закрытия проекта «Новороссия»?

— Тезис о «закрытии проекта «Новороссия» — это бредовое клише, кочующее по СМИ. Новороссия — не проект, а оплаченная кровью историческая судьба целого региона. Какие проекты открылись или закрылись у политтехнологов со Старой площади — интересно лишь тем, чьи материальные интересы пострадали или политические амбиции остались неудовлетворены. К реальной действительности всё это не имеет отношения.