США боятся Россию и ИГИЛ

Военное руководство США представило новую национальную военную стратегию страны на ближайшие четыре года. В ней вводится термин «гибридная война», Россия встает в один ряд с ИГИЛ, а также вместе с Ираном и КНДР включается в группу «ревизионистских государств». В целом же, говорится в документе, мировой порядок становится все более хрупким.


Комитет начальников штабов США официально обнародовал новую национальную военную стратегию. 1 июля документ официально представили на объединенной пресс-конференции в Пентагоне министр обороны США Эштон Картер и начальник Объединенного комитета начальников штабов Мартин Демпси.


Обновляемая каждые четыре года военная стратегия дает понять, как руководство вооруженных сил США видит состояние мира, положение в нем Америки и какие важные проблемы безопасности США могут решать с участием своих вооруженных сил.

«Ситуация в сфере международной безопасности в настоящее время находится в самом непредсказуемом состоянии, какое я помню за 40 лет своей службы», — заявил Мартин Демпси. По словам военного, с нарастанием мировой неопределенности постепенно ослабляются и сравнительные военные преимущества США.

Глядя на стратегию 2011 года, становится понятно, насколько сильно изменился мир. Еще не заявило о себе «Исламское государство» (организация официально запрещена в России), Ливия твердо контролируется авторитарным лидером, а первые арабские революции видятся не столько проблемой, сколько решением для региона.

В 2011 году стратегия США исходила из того, что блоковая структура в современном мире более невозможна, а потому глобальную политику будут определять более гибкие и сложные коалиции государственных и негосударственных структур.

В документе упоминалось о некоторых националистических державах, которые противодействуют реализации интересов США и их союзников в некоторых странах мира, о военном противостоянии исламскому экстремизму в основном в контексте Афганистана и Пакистана. Главной проблемой стабильности на Ближнем Востоке считался Иран, а Ирак назывался в числе важных партнеров.

В новой национальной военной стратегии впервые вводится термин «гибридная война» — то есть сочетание формально государственных и негосударственных структур при ведении военных действий.
Мартин Демпси особенно отметил, что современные военные конфликты с участием негосударственных структур с очевидностью будут более продолжительными с непредсказуемыми витками эскалации, и США следует быть к этому готовыми.

Действия ИГИЛ приводятся в качестве главного примера гибридной войны. В качестве второго примера фигурируют действия России в Крыму. Признаком «гибридности» в данном случае является участие «армейских сил, настаивающих на своем негосударственном статусе».

Впрочем, Россия оказалась не единственной страной, по поводу которой США предпочли выразить большее беспокойство и резче обозначить недовольство проводимыми ими действиями.

Россия и Китай, наряду с Северной Кореей и Ираном, объединяются в новую группу, обозначаемую военными как «ревизионистские государства». В данном случае подразумевается стремление этих государств оспорить существующие нормы миропорядка.
В случае Ирана и Северной Кореи речь идет о сохранении давно существующего списка претензий. Китаю вменяется в вину его активность в Южно-Китайском море и одностороннее установление фактического контроля за частью архипелага Спраттли — действия, давно и сильно беспокоящие США.

Вместе с тем комитет начальников штабов особо оговаривает, что Америка не видит угрозы в подъеме Китая, приветствует его экономические и государственные успехи и рассчитывает на партнерство в вопросах глобальной безопасности.

В случае России позиция оформлена по-другому: составители военной стратегии оговаривают вклад России в решение некоторых важных общих вопросов безопасности (например, противодействие наркотрафику и контртеррористические усилия).

В целом о России говорится как о государстве, не уважающем международные обязательства, которое способно использовать силу для достижения своих целей.

Россия в гораздо большей степени оказывается элементом той непредсказуемости, о которой говорят авторы стратегии.

Комитет начальников штабов исключает непосредственный конфликт США с каждым из перечисленных государств, не думает, что кто-то реально в этом заинтересован, однако полагает, что Америка и ее союзники должны оказывать воздействие на перечисленные страны.

Пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков уже выразил сожаление в связи с «конфронтационным настроем» нового американского документа в отношении России.
«Подобные документы содержат общие и официально одобренные взгляды американского военного руководства на существующие угрозы», — говорит эксперт Центра анализа стратегий и технологий Василий Кашин. О России говорится как об угрозе. Фиксация этого обозначает, что прежние действия и шаги нельзя будет рассматривать как комплекс случайностей, «в дальнейшем на годы вперед роль России закреплена».

По мнению Кашина, в отношении Китая США проявляют осторожность. «Китай в отличие от России действительно может стать глобальным конкурентом США, но открыто заявить об этом и признать его угрозой — значит задеть слишком серьезные бизнес-интересы и лоббистские структуры. Поэтому Америка лишь очень осторожно обозначает свое недовольство, хотя, видимо, в дальнейшем так же осторожно беспокойство будет усиливаться».