Банк деконструкции и заторможенного развития

Европейский банк реконструкции и развития заявил, что больше не будет инвестировать в Россию. Официальная причина — санкции. Вот только настораживает совпадение по времени этого решения ЕБРР с массовым исходом из России целого ряда крупнейший частных инвестфондов, которые, помимо прочего, прославились «талантом» извлекать прибыль из разорения целых государств. Да и те как-то уж больно синхронно разуверились в инвестиционной привлекательности России и решили быстренько свернуть свою деятельность в нашей стране.


Сторона медали: аверс


Впрочем, когда уходят смахивающие на разбойников иностранные инвестиционные фонды, это еще понятно: грабить стало либо больше нечего, либо слишком опасно (об этом «Русская планета» писала в материале «Покупай акции, пока на улицах льется кровь»). Но когда уходит организация, которой, так сказать, по долгу службы положено способствовать переходу стран Восточной Европы к рыночной экономике, поневоле задумаешься: а что, работать больше не над чем, переход закончен?

СПРАВКА: Европейский банк реконструкции и развития (European Bank for Reconstruction and Development, EBRD) является международной финансовой организацией, в состав учредителей которой входят 61 страна, Евросоюз и Европейский банк. ЕБРР был создан в 1991 году для поддержки перехода стран от Центральной Европы до Центральной Азии (в том числе России) к рыночной экономике и развитой демократии. В настоящее время банк расширил географию своей деятельности до Южного и Восточного Средиземноморья. Специализируется в основном на финансировании объектов инфраструктуры: либо путем кредитования, либо через вхождение в капитал, либо в форме предоставления гарантий. Приоритетными направлениями являются: энергетика, транспорт, телекоммуникации, автомобильная отрасль, торговые сети и финансовый сектор.

За всю свою более чем 20-летнюю историю ЕБРР зарекомендовал себя как вполне успешный и востребованный институт, помогающий делу «перехода к экономике, ориентированной на рынок, а также развития частной и предпринимательской инициативы» (цитата из официальных материалов на сайте банка). Он успел выдать кредиты на реализацию более 2,5 тыс. проектов и на сегодняшний день одновременно работает более чем в 30 странах мира.

Особым предметом гордости для ЕБРР является то, что благодаря своему международному статусу он может привлекать крупных частных инвесторов к участию в одобренных им проектах. Кроме того, он широко использует установившиеся связи с правительствами стран «в целях создания благоприятных условий для предпринимательской деятельности, проведения приватизации, создания полноценной рыночной экономики».

И вот этот совершенно «белый и пушистый» международный добрый банк — по рыночным меркам едва ли не безвозмездно спасающий страны и нации — внезапно решил уйти из России? И это после того, как в 2007 году он вложил в российскую экономику 2,3 млрд евро, то есть 41% всех своих тогдашних инвестиций? После того как в 2013-м он вложил туда же еще 1,8 млрд евро? Деньги-то выходят немалые — не важно, свои они были или чужие. А тут вдруг «хватай чемоданы, вокзал уходит»? Впрочем, как известно, у любой медали есть и обратная сторона.

Сторона медали: реверс

Формально про антироссийские санкции ЕБРР говорит правду. С одной стороны, банк, конечно же, международный — среди его учредителей есть Мексика, Южная Корея, Израиль, Таджикистан, Турция, Казахстан и Египет, которые никаких санкций против России не объявляли. Но с другой, 10% акций ЕБРР принадлежит США, остальным странам «Большой семерки» — еще по 8,5%, что в сумме дает 61% голосов при принятии решений. Россия со своими 4,5% против этого тем более не имеет никаких шансов.

Но самое интересное не в этом. Как гласит официальный пресс-релиз, «большинство представителей совета директоров Европейского банка реконструкции и развития, включая все государства — члены ЕС, а также несколько государств, не входящих в ЕС, дали четкие распоряжения руководству ЕБРР относительно невозможности осуществления новых инвестиций в Российской Федерации в ближайшее время». То есть для протокола — как минимум большинство стран-участниц не только имеют одинаковый вес в совете директоров, но еще и могут давать распоряжения руководству банка. Тогда как в реальности все важные решения — то есть куда и какие деньги вкладывать или нет — принимают всего 7 из 61 государства-учредителя.

Ежегодное собрание ЕБРР и бизнес-форум 2015 года в Тбилиси. Фото: Зураб Курцикидзе / EPA / TAСС
Вообще в череде множества официозных заявлений и отчетов об успехах ЕБРР нет-нет, да и проскакивают с виду незначительные, но на самом деле очень важные детали. За 1991–2008 годы ЕБРР выдал странам Восточной Европы кредитов на 33 млрд евро. И примерно такая же сумма (35 млрд) была инвестирована банком в строительство и развитие тех или иных объектов за один лишь 2010 год (!). Это при том, что по состоянию на 2008 год собственный капитал ЕБРР насчитывал «всего» 11,8 млрд евро. Вы спросите, на чем же банк так быстро заработал? Ларчик открывается просто: ему даже не надо было работать — по крайней мере, в классическом понимании этого слова. За 24 года своего существования банк создал поистине чудесный механизм превращения своего эфемерного влияния в живые деньги.

Мал кредит, да дорог

Принято считать, что все крупные международные, а тем более межгосударственные финансовые организации являются источником в первую очередь длинных и дешевых кредитов. Может, где-нибудь оно и так, но к ЕБРР такое определение точно не относится. Свои кредиты он выдает совсем не по европейским ставкам. Например, в 2006 году стоимость его кредита составляла 7,4%. Это не считая того, что заемщик выплачивает банку страховку для покрытия различных рисков проекта, размер которой является коммерческой тайной и раскрытию не подлежит.

Присутствуют в договоре на кредит и старые добрые «условия мелким шрифтом». Например: комиссия за экспертизу проекта (в том числе за услуги технических консультантов, внештатных юристов и оплата путевых расходов); разовая комиссия за открытие кредита (уплачивается вперед); комиссия за обязательство (выплачивается с выделенной, но еще не выданной клиенту суммы кредита); комиссия за конвертацию кредита (уплачивается с конвертируемой суммы в момент перевода кредита с одного вида процентной ставки или валюты в иные); и, наконец, комиссии за досрочное погашение или аннулирование кредита и пени за просроченный платеж.

При этом, чтобы получить кредит на таких, прямо скажем, не самых щадящих условиях, претендент обязан соответствовать жестким критериям, установленным ЕБРР, и для этого, скорее всего, потребуются услуги консультантов банка. Естественно, платные.

Но и на это еще можно было бы как-то закрыть глаза: все-таки у тех же российских банков кредитные ставки в разы больше, а требования к заемщику ненамного более мягкие. А ЕБРР действительно финансирует разные проекты — и некоторые из них даже добиваются серьезных успехов (пример — запуск в Казахстане солнечной электростанции «Бурное»). Но есть одно «но»: не менее трети всех инвестиций направляется не напрямую в проект, а на покупку его акций. И вот тут и кроется самый большой и жирный подвох. В этом смысле очень показательна история сотрудничества ЕБРР с небезызвестным банком «Русский стандарт».

В 2002 году в обмен на предоставление кредита на 9,6 млн евро «Русский стандарт» обязался «по первому требованию» продать ЕБРР 10,44% своих акций, причем по заранее установленной Европейским банком цене. Спустя два года требование поступило. И судя по той цене, которую ЕБРР назначил за одну десятую долю «Русского стандарта», весь РС, по оценкам «европейцев», не стоил больше 130 млн евро. В то время как французская финансовая группа BNP Paribas, также планировавшая войти в состав акционеров этого российского банка, оценивала полную стоимость «Русского стандарта» в 460 млн евро. Таким образом, ЕБРР пытался приобрести актив по цене, почти в четыре раза ниже рыночной.

На сегодняшний день РС входит в двадцатку крупнейших банков России и только в 2014 году мог бы принести ЕБРР около 109 млн руб., или 1,67 млн евро (исходя из размера чистой прибыли). Но в конечном счете обещанная в 2002-м сделка по продаже акций так и не состоялась. Чтобы избежать явного грабежа, «Русский стандарт» расторг кредитный договор, досрочно погасил ссуду и выплатил за это всяких штрафов и пеней на 3 млн евро. А потом по неизвестным причинам отказался и от дальнейших переговоров с BNP Paribas.

Поскреби независимость — увидишь деньги

Если проследить отчетность по проектам, в которых принимал участие ЕБРР, то оказывается, что в них свои деньги вкладывали многочисленные «международные институциональные инвесторы и частные лица». Грубо говоря, на каждый вложенный международным банком евро приходится до 2–2,5 евро из коммерческих фондов. Впрочем, активное привлечение частных инвестиций со стороны — это вполне нормальная практика, и ЕБРР никогда не делал из этого секрета. Другое дело, каких именно «частников» банк привлекает к своим благим делам. Судя по отчетам, в основном одних и тех же. После чего облагодетельствованный проект де-факто переходит в их собственность, при этом де-юре оставаясь независимым и совсем не ангажированным.

Например, работал в России такой формально финский фонд Capman Capital Management Оу. Занимался акциями и связанными с ними вложениями. Так вот 40 млн долларов в нем было из ЕБРР, а все остальное дали «международные институциональные инвесторы». Или взять Baring Vostok Capital Partners (BVCP). У них на сайте говорится, что это частная финансовая компания. Но в открытых источниках нередко упоминается о присутствии в их капитале 160 млн долларов ЕБРР. Кстати, в данном проекте принимали участие еще Международная финансовая корпорация (одно из подразделений Всемирного банка) и все те же «институциональные инвесторы».

По сей день BVCP считается одним из крупнейших игроков, инвестирующих в проекты на территории России. По собственным данным, в 67 проектов в четырех ведущих отраслях российской экономики было вложено 2,4 млрд долларов; 44 проекта частично или полностью завершены. Внутренняя норма их доходности составила в среднем около 40%. Между тем рентабельность большинства российских предприятий реального сектора не превышает 10–12%.

Характерно, что в абсолютном большинстве случаев фонды, предоставлявшие капитал для одобренных ЕБРР проектов, называли главным направлением своей деятельности так называемые портфельные инвестиции. То есть обыкновенную спекуляцию на бирже. Аналогичным образом вели дела и Templeton Russia and East European Fund (TREEF), а также Capital International и упомянутый выше BNP Paribas. Как раз они сейчас и уходят из России вместе с ЕБРР.

С кем поведешься, так тебе и надо

Сложно сказать, в какой момент дело с развитием и реконструкцией у банка пошло не так. Может быть, сначала все там действительно задумывалось хорошо, но сейчас его деятельность вызывает не восторги, а лишь подозрения. Причем не только в России. Взять, к примеру, широко рекламируемый успех ЕБРР в проекте развития турецкого многоцелевого порта Мерсин, очень нужного Турции. Заявляется о выделении кредита ЕБРР в размере 79,5 млн долларов, однако почти ничего не говорится о двух других моментах. Во-первых, полная стоимость проекта составляет 450 млн долларов. Во-вторых, кредит Европейского банка в основном уйдет не на реконструкцию и развитие, а в рефинансирование существующих на данный момент у проекта долгов, а также (внимание!) «на финансирование в рамках программы капиталовложения в проект Мерсин». Помните историю с «Русским кредитом»?

К тому же как-то так получается, что под эгидой «реконструкции и развития» и при непосредственном участии ЕБРР в Россию и прочие страны частенько проникают финансовые организации откровенно разбойничьего вида. Безусловно, речь не обо всех проектах Международного банка. Были и успешные (имидж ведь надо поддерживать). И даже если кто-то получил прибыль от чьего-то развития — ничего экстраординарного в том нет, это и называется инвестициями. Но совсем другое дело, когда получатель этих инвестиций в итоге оказывается и без развития, и без прибыли. Судя по тем 40% внутренней доходности, которые приписывает своим проектам BVCP, это крайне выгодный и относительно простой способ наживаться на чужом бизнесе. Но для тех, кого обещалось реконструировать и развивать, ситуация зачастую оказывается обратной.

Таким образом, решение ЕБРР уйти из России вслед за TREEF или Capital International можно смело расценивать как знак того, что «привлечение в проекты частного капитала» было куда важнее для банка, чем какие-то там развитие и реконструкция экономики восточноевропейских стран. Закончилась возможность «привлечения» — потеряла смысл и «реконструкция».

Напоследок

Есть у этой медали и еще одна, менее очевидная сторона. Международные финансовые структуры вроде ЕБРР, МФК и ВБ являются типичными инструментами западной финансовой модели экономики, основанной на принципе ссудного процента и американском экономическом и политическом доминировании. Тот факт, что они из России уходят, свидетельствует о постепенной утрате Америкой своего влияния на нашу страну. И это уже само по себе радует.