Турецкий бросок на восток

Атакуя "Исламское государство", Анкара не забывает ударить и по курдам.


В турецком городе Суруч возле сирийской границы 20 июля произошел теракт, унесший жизнь 32 и ранив более 100 человек. Самоподрыв осуществил 20-летний турецкий гражданин, предположительно связанный с группировкой «Исламское государство» (ИГ). Взрыв был направлен против членов так называемой организации молодых социалистов, состоящей из этнических курдов, собравшихся на мероприятии. Правительство Турции выразило соболезнование пострадавшим и их родственникам, пообещав наказать виновных. Однако в юго-восточных провинциях страны, в Анкаре и Стамбуле, стали стихийно возникать беспорядки и волнения, в ходе которых протестующие подвергли критике неспособность властей обеспечить безопасность граждан и выразили несогласие с политикой Анкары в отношении курдского вопроса.


Вновь заявила о себе Рабочая партия Курдистана (РПК), на протяжении более чем 40 лет ведущая террористическую войну против турецких властей, которая унесла жизни около 40 тыс. человек. В последующие дни июля в разных районах страны было совершено несколько убийств полицейских и обычных граждан, ответственность за которые и взяла на себя РПК. В качестве причины ими указывалась предположительная связь убитых с ИГ, а двое застреленных полицейских обвинялись в том, что целенаправленно способствовали совершению взрыва в Суруче.

Власти Анкары 24 июля ответили серией авиаударов по позициям РПК, расположенным в Северном Ираке, что было сделано впервые с 2013 года, когда вступило в силу соглашение о прекращении огня. Произведены массовые аресты граждан по подозрению в участии в террористических структурах ИГ и РПК. Представители курдской партии заявили об отказе дальнейшего соблюдения режима прекращения огня по причине регулярного нарушения договоренностей турецкими властями. «Правительство Турции начало войну против курдов, и мы не можем оставаться пассивными», – говорилось в заявлении РПК.

Впрочем, несмотря на наличие данного соглашения, стычки и перестрелки турецких силовиков с вооруженными боевиками из РПК у юго-восточных границ в течение последних двух лет случались регулярно, а в свете последних событий противостояние начинает приобретать более острую форму.

БОРЬБА ЗА ЛАКОМЫЙ РЕГИОН

Причины этого вооруженного конфликта были заложены далеко не вчера.

Курды – народ численностью, по разным оценкам, от 20 до 30 млн человек, проживающий на территории современных Турции, Сирии, Ирака и Ирана, между Армянским нагорьем и Загросом. Они представляют собой очень неоднородные в лингвистическом, религиозном и культурном смысле этносы и племена, зачастую враждующие между собой, что значительно предопределило их дальнейшую судьбу и является одной из причин сегодняшнего положения дел.

Впервые курдский вопрос встал в начале XX века, после распада Османской империи.

Наиболее трагично он проявил себя в Ираке, где с начала 1930-х годов продолжались постоянные восстания, зачастую подогреваемые извне. В 1988–1991 годах масштабы вооруженного противостояния Багдада и Курдистана достигли ужасных размахов, в ходе боев применялось даже химическое оружие. Конфликт поставил курдское население перед угрозой полного истребления, которого удалось избежать лишь благодаря вмешательству внешних сил.

Главной причиной этого явились огромные богатства региона: в одном только Иракском Курдистане сосредоточены неисчислимые гидроресурсы и плодородная земля, дающая 60% производства пшеницы и 40% ячменя современного Ирака. Но самое главное – это месторождения нефти в районе Мосула, Куркука и Эрбиля, которые начали активно эксплуатироваться англичанами начиная с 1920-х годов. Согласно сегодняшним оценкам, запасы черного золота в Ираке достигают 144 млрд барр., или 9% от мировых запасов. Из них около 25 млрд барр. – около 17% – находятся в северной части страны, в курдских районах и прилегающих к ним местностях. Именно из-за этих богатств, по сути, и продолжался конфликт.

Логично, что во время вторжения в Ирак в 2003 году курдские вооруженные формирования, называемые пешмерга, оказали международной коалиции максимальную помощь с целью свержения режима. Сегодня сунниты из ИГ, которые были главной жертвой той войны, совершают геноцид в отношении иракских курдов, что можно рассматривать как своего рода возмездие за прошлые события.

Но вернемся к Турции. Количество проживающих курдов здесь – около 10 млн человек, и до конца 1970-х годов курдская проблема не носила острого характера. В 1978 году создается РПК, лидером которой стал Абдулла Оджалан. В 1984 году он объявил начало вооруженной борьбы против турецких властей за создание независимого Курдистана. А в 1991 году, во время «Бури в пустыне», РПК воспользовалась ослаблением власти Багдада на севере Ирака, получив возможность перемещаться по этой территории, приобретя каналы поставки контрабандного оружия и создав там сеть тренировочных лагерей.

Боевые действия развернулись с новой интенсивностью, а в начале 1992 года начались переговоры между Анкарой и Масудом Барзани – вождем одного из крупных курдских племен и лидером курдского сопротивления в Ираке. Здесь и проявила себя та самая этническая и племенная неоднородность курдов. Ставился вопрос об оказании иракскими курдами помощи турецким подразделениям в борьбе с РПК в обмен на предоставление Турцией гуманитарной помощи и содействие силам коалиции в борьбе против режима Саддама Хусейна. Обязательным условием со стороны Барзани было то, что турецкая армия не должна вторгаться на территорию Ирака.

Несмотря на это, с 1992 года турецкие части начали рейды на территорию Иракского Курдистана, используя против РПК артиллерию и авиацию. Подразделения иракских курдов оказывали туркам различную помощь в борьбе против турецких курдов, а серьезного возражения по поводу вторжения турецких войск со стороны Барзани не последовало: в условиях геноцида со стороны Багдада Турция являлась одной из немногих сил в регионе, способной помочь курдам защититься от иракских войск.

Рейды турецкой армии на территорию Ирака повторялись в 1994, 1995, 1997 и 2007 годах. Количество войск, ступавших в иракский Курдистан, составляло от 30 до 35 тыс. военнослужащих (за исключением 2007 года, когда границу пересекли 10 тыс. человек), а общая численность турецкого контингента, принимавшего участие в боевых действиях, – 150 тыс. военнослужащих. Количество бойцов РПК оценивалось в 10 тыс. человек, однако они продемонстрировали успешное ведение боевых действий, в результате чего проводимые Анкарой операции не приносили ожидаемого эффекта.

В 1999 году лидер РПК Оджалан был арестован в ходе спецоперации на территории Кении и предан суду, который вынес ему смертный приговор, не исполненный до сих пор…

ЧТО ПОДТОЛКНУЛО К БОМБЕЖКАМ

С 2003 года, когда США и коалиция вторглись в Ирак, курдские сепаратисты, укрывавшиеся в Иракском Курдистане, вновь заявили о себе терактами, в том числе в Стамбуле, Измире и Анталье. Десятки людей погибли, среди них были иностранные граждане, однако ситуацию удалось успокоить.

Но сейчас турецкие подразделения вновь начали наносить удары по территории Ирака. В эти же дни турецкое руководство разрешило самолетам коалиции использовать свои военно-воздушные базы для борьбы против ИГ на территории Сирии и Ирака, а также объявило о намерениях проводить совместные с США операции против ИГ. По-видимому, заинтересованные в важном союзнике США решили закрыть глаза на действия Анкары в Северном Ираке и воздержались от твердых оценок.

Лидер курдской автономии в Ираке Масуд Барзани осудил удары турецких ВВС в Иракском Курдистане, но никаких решительных действий с его стороны не последовало. Повторяется ситуация прошлых лет: иракские курды находятся в жестком противостоянии с ИГ, официальный же Багдад тоже имеет далеко не дружественные намерения в отношении курдов. Поэтому вступать в противостояние с Турцией для Барзани будет просто самоубийственным шагом.

Действующее турецкое правительство сумело добиться значительных успехов в решении курдского вопроса: предприняты многие шаги навстречу им, сделаны крупные инвестиции в провинции, населенные курдами. Представители этнического меньшинства представлены в законодательных и исполнительных органах страны. Однако небольшая часть курдов остается непримиримой.

В решении курдской проблемы периодически появляются некоторые странности, указывающие на более сложную политику Анкары в этом направлении. В частности, в нулевых годах определенные общественные организации Турции даже обвиняли турецких генералов в содействии террористам с целью разжигания конфликта. Доказательств этому представлено не было, и это является всего лишь конспирологическими предположениями, но такие факты, как отказ от переговоров, провоцирование некоторых племен на более резкие и жестокие действия, использование непропорционального количества сил, отмечались неоднократно. Целью подобных действий являлось, конечно, не разжигание войны, а получение Анкарой максимальной выгоды от курдского вопроса. А выгоду следует искать в иракском Курдистане.

И ОПЯТЬ ВОЖДЕЛЕННАЯ НЕФТЬ

Турецкое руководство, из каких партий бы оно ни состояло, всегда рассматривает существующие границы, установленные Севрским договором 1920 года, как историческую обиду, которая отняла ее исконные территории. И хотя официальных требований о пересмотре границ Анкара никогда не выдвигала, такой вариант развития событий не исключается. И особенно это касается территории Северного Ирака, где к историческим причинам добавляются экономические. Как уже сказано, здесь имеются огромные запасы нефти, в которой современная Турция испытывает серьезный недостаток: из 700 тыс. барр., потребляемых ежесуточно, только 10% обеспечиваются за счет собственных запасов, остальной объем импортируется. И Иракский Курдистан всегда рассматривался турецкими властями как лакомый кусок, а вторжения на его территорию имели попутную цель закрепиться в нем, о чем даже косвенно высказывались политические лидеры прошлых лет.

Упомянутые операции турецких подразделений в Ираке вызывали отрицательную реакцию официального Багдада и мировых держав, многие их которых даже вводили санкции в отношении Турции. Но особую тревогу эти события вызывали в рядах арабских стран, которые просто испугались создания опасного прецедента и усиления Турции.

Но вот сейчас, в период общей паники перед ИГ и ослабления сирийских и иракских властей, Турция, возможно, вновь попытается закрепиться в Северном Ираке военным путем под предлогом борьбы с курдским сепаратизмом. Поэтому вероятность перехода турецкой армией границы остается высокой. К слову, турецкие части уже долгое время находятся у границ с Ираком в высокой степени готовности на случай обострения обстановки.

С другой стороны, Турция, которая с начала арабской весны считалась стабильным и безопасным государством, втягивается в войну на два фронта одновременно против ИГ и РПК, а в стране звучат взрывы и происходят волнения. Все это гораздо ближе к границам России и Закавказья, чем было ранее. Ближний Восток все больше погружается в нестабильность и непредсказуемость, и это не может не тревожить Россию как соседнюю с этим регионом страну, всегда имевшую там свои устойчивые интересы.