Запад хоронит ялтинские принципы

Представитель Соединенного Королевства в Совбезе ООН Мэттью Райкрофт в интервью российскому агентству ТАСС во вторник заявил, что поддерживает предложение французской стороны о добровольном отказе от использования права вето, если принимается решение о предотвращении массовых преступлений. По словам Райкрофта, новый порядок потребуется, чтобы предотвратить геноцид и прочие военные преступления. Но не ставит ли такая инициатива целью лишить Россию возможности блокировать невыгодные для себя решения?


Согласно Уставу Организации Объединенных Наций, ключевые вопросы международной безопасности принимаются большинством голосов членов Совбеза (всего пятнадцать). При этом пять постоянных членов Совбеза — РФ, КНР, США, Великобритания и Франция — обладают правом вето. Таким образом, ни одно ключевое решение не может быть принято без консенсуса всех великих держав. Заложенный в 1945 году принцип заключен в том, что страны-победители во Второй мировой войне берут на себя ответственность за сохранение мира на планете.


Сейчас на Западе, похоже, решили, что время компромиссов в мировой политике закончилось, и уже необязательно искать приемлемые для всех решения. В 2013 году официальный Париж выступил с предложением добровольно не использовать право вето, если требуется незамедлительное решение. Мол, заключается «джентльменское» соглашение и всё решается большинством голосов.

Поддержавший сейчас идею представитель Великобритании высказался более определенно по поводу мотивов предложения. «На сегодняшний день в мире слишком много вызовов, в том числе конфликты в Сирии, на Украине, ближневосточный мирный процесс, в отношении которых Совет Безопасности не смог предпринять действия из-за внутренних разногласий. Это привело к продолжению страданий невинных людей, а также к тому, что некоторые люди ставят под сомнение ценность работы, которую проделывает ООН», — заявил Райкфорт.

Проще говоря, если у разных стран есть отличные друг от друга мнения, то единственная возможность ООН работать — не обращать внимания на возражения.

Обращает на себя внимание, что заявление британского посланника прозвучало вскоре после того, как Россия наложила вето на решение о создании международного трибунала по авиакатастрофе малайзийского «Боинга» на Украине. Москва замечала, что расследование трагедии не проведено должным образом, и в этой ситуации трибунал может вылиться в предвзятое судилище. Видимо, у стран Запада другая логика. Они уже давно обвиняют нашу страну во всех смертных грехах. Но пока их обвинения не более чем эмоциональные заявления, а им хотелось бы, чтобы они были официально признаны на международном уровне. Глава МИД России Сергей Лавров уже заявил, что инициатива французов и британцев не может быть воплощена в жизнь.

Главный вопрос: какой порядок в мире хочет установить Запад, предлагая отказаться от права вето?

— Предложение о добровольном отказе от права вето противоречит Уставу ООН, — говорит профессор кафедры международного права МГИМО Дмитрий Лабин. — Предложения, конечно, могут быть разными, но есть общий порядок принятия решений Советом Безопасности. Сейчас просто преждевременно обсуждать подобные предложения, это нарушит сложившиеся процедуры. И не думаю, что это приведет к какому-то позитивному результату.

«СП»: — Франция и Великобритания говорят о том, что иначе не принять нужных решений.

— Нынешний порядок существует давно. Устав ООН вообще не предусматривает отказа от права вето. В том и смысл процедуры утверждения решений, что каждый постоянный член Совбеза может воспользоваться своим правом вето. Постоянные члены СБ ООН взяли на себя повышенную ответственность за поддержание мира и безопасности.

В нынешнем предложении просматривается не желание сделать мир стабильным, а некая политическая хитрость по отношению к России. Чтобы у Запада была возможность добиваться своих именно политических целей. Речь не идет о справедливости.

«СП»: — Но нынешний Совбез фактически раскололся на два блока, часто нет возможности найти компромисс.

— Значит, постоянные члены Совбеза должны постараться увидеть каждую ситуацию с разных сторон и услышать друг друга. Надо принимать решения на правовых основаниях, а не пытаться продавить вердикт в ущерб какой-то стране. Решение не должно быть в чьих-то интересах, нужна взвешенная позиция международного сообщества. В этом и заключена формула, которая была выработана после окончания Второй мировой войны. То есть, должен быть найден консенсус, и тогда решение будет иметь силу.

«СП»: — Постоянно ходят разговоры о необходимости реформирования Совета Безопасности, включения в него новых сильных держав.

— Сегодня этот вопрос неактуален, его лучше отложить до будущих времен. В 1990-е годы Россия чувствовала себя намного слабее, чем сегодня, но и тогда удалось сохранить существующий порядок. И тогда Россия выступала за справедливый миропорядок, и его получалось поддерживать.

«СП»: — Во многих странах мира идут тяжелые конфликты, а из-за отсутствия компромисса ООН будто оказывается в стороне от них.

— Международные проблемы можно решать только с учетом всех мнений, а не путем навязывания воли нескольких государств всем остальным. К сожалению, Запад часто не понимает этого принципа. Мол, раз Совбез ООН не разделяет его точку зрения, то не страшно. Но так конфликты не разрешить.

— Организация Объединенных Наций, созданная после Второй мировой войны, до сих пор остается высшим дипломатическим достижением мирового сообщества, — уверен заведующий кафедрой регионального управления ИГСУ РАНХиГС при президенте РФ Владимир Штоль. — Это касается, в том числе, Устава ООН и полномочий постоянных членов Совета Безопасности. Постоянные члены — это великие державы: Россия, США, Франция, Великобритания, Китайская Народная Республика. В Уставе закреплено не столько право вето каждого из этих государств, сколько принцип единогласия по основным вопросам мировой политики. И это — величайшее достижение, за которое ратовали все постоянные члены Совбеза.

Сегодня приходится слышать много критики в адрес ООН, как организации, которая не всегда справляется с современными вызовами. Возможно, в этом есть рациональное зерно, и есть много концепций по реформированию Организации Объединенных Наций. Но есть основополагающие положения, такие как право вето у постоянных членов, которые трогать нецелесообразно. Более того, это делать опасно, так как может вызвать непредсказуемые последствия. Очень трудно будет прогнозировать ход мировой политики и гарантировать тот хрупкий мир, который удается сохранять.

Могу напомнить, что предшественницей ООН была Лига Наций. В 1939 году из нее был исключен СССР из-за оценки нашего участия в советско-финской войне. Советский Союз тогда уже был мировой державой. Ни к чему хорошему решение Лиги Наций ни привело.

Возможность блокировки решений в рамках сотрудничества между членами Совета Безопасности — краеугольный камень мировой политики. Иначе принципы работы Совбеза станут аморфными и будут дублировать Генассамблею ООН.

Я напомню один исторический факт. В 1946 году Уинстон Черчилль во время своей знаменитой речи в Фултоне сказал: «Ни один человек ни в одной стране на нашей земле не стал спать хуже по ночам от того, что секрет производства атомного оружия, а также соответствующая технологическая база и сырье сосредоточены сегодня главным образом в американских руках. Но я не думаю, что все мы спали бы столь же спокойно, если бы ситуация была прямо противоположной и монополией на это ужасное средство массового уничтожения завладело — хотя бы на время — какое-нибудь коммунистическое или неофашистское государство. Одного лишь страха перед атомной бомбой было бы достаточно, чтобы они смогли навязать свободному, демократическому миру одну из своих тоталитарных систем, и последствия этого были бы просто чудовищны». Вот яркий пример того, как англосаксы относятся к силе. По-прежнему США и Великобритания считают, что только они, по своему усмотрению, могут осуществлять акты насилия в разных точках мира. И мы неоднократно видели проявление такого подхода. И если бы не было права вето у постоянных членов Совбеза ООН, не осталось бы вообще никаких препятствий.

Заявление британского дипломата Мэттью Райкрофта выглядит, как радение за всё хорошее против всего плохого. Но в действительности это ханжеская и банальная риторика, которая не раскрывает сути всего сказанного. Реализация предложения французской и британской стороны может привести только к усилению напряженности мировой обстановки.

«СП»: — Но если решения по насущным проблемам невозможно принять, то ООН уже не выполняет своей роли гаранта мира.

— ООН не бездействует. Есть много площадок для выработки совместных позиций. Но если всё время будет преобладать только одна точка зрения, мир не станет безопаснее. Мы это уже проходили. После окончания «холодной войны», когда мир стал однополярным, количество военных конфликтов на планете только выросло, по сравнению со временем, когда планам США противостоял СССР. Биполярный мир намного более устойчивый.

«СП»: — Как быть с возросшей ролью ряда стран. Они недовольны тем, что почти не могут влиять на ключевые решения.

— Это не так. Есть «Группа мудрецов» (бывших деятелей высокого ранга) при ООН, которая рассматривает возможности трансформации организации, в том числе и расширения Совбеза. Уже прекратил деятельность Совет по опеке, который выработал полномочия и решил возложенные задачи. Направлений изменений ООН может быть много. Но нельзя вместе с водой выплеснуть и ребенка. В каждой процедуре есть какие-то изъяны, но лучше какой-то порядок, чем всеобщий хаос.

Если ни у кого не будет возможности отклонить решение, то США, Великобритания и Франция будут иметь большинство при рассмотрении любого вопроса.

Можно вспомнить один исторический пример. В 1950 году советский представитель единственный раз не участвовал в заседании Совета Безопасности. Тогда рассматривался вопрос о формировании миротворческих сил ООН для предотвращения Корейской войны. Наш представитель игнорировал обсуждение из-за отношения к китайскому Гоминьдану и отсутствию представительства Китайской Народной Республики в качестве постоянного члена Совбеза. В отсутствие советского представителя сформировали миротворческие силы, которые, по сути, были войсками США. В дальнейшем эти «миротворцы» воевали за одну из воюющих сторон, за Южную Корею. Вот к чему приводит отсутствие противовеса, отсутствие сдерживающего фактора.

«СП»: — Альтернативную точку зрения может высказать только Россия?

— Фактически это так. Китай занимает позицию «выжидающей обезьяны над схваткой», которая созерцает происходящее. Роль реального противовеса англосаксонским планам играет только Россия. Хотя мы не одиноки, много стран нас поддерживает. Они тоже хотят стать постоянными членами Совбеза ООН. Это Индия, Бразилия, Южная Африка. В будущем они могут стать нашими союзниками.

Но хочу напомнить, что дискуссия о постоянном членстве в Совете Безопасности идет не так односторонне, как это представляют на Западе. К примеру, многие европейские страны требуют постоянное место в Совбезе для Евросоюза. Но тогда встает вопрос, что там будут делать Франция и Великобритания?

Пожалуй, современный вес Германии в мире не меньше, чем вес Великобритании. Но не будем забывать, что ООН создавалась по итогам Второй мировой войны. В Уставе было записано, что есть страны-победители, а есть страны побежденные. Если мы хотим включить Германию, то должны поменять всю систему международных отношений. Думаю, что мировое сообщество пока к этому не готово.

Стоит учитывать, что расширение списочного состава постоянных членов Совбеза — не самоцель. Совет Безопасности формировался по принципу включения мощных и ответственных стран, которые могли бы препятствовать возникновению мировой войны. Надо отметить, что все пять стран до сих пор достаточно ответственно подходили к праву вето. Ни одно из государств своим правом не злоупотребляло.

На протяжении 70 лет не было мировой войны. И в этом главная заслуга Совета Безопасности ООН, именно в том виде, в каком он был создан по итогам Второй мировой войны, основанном на сотрудничестве и союзничестве, в том числе советско-американского, советско-британского и советско-французского.

Но сегодня предпринимаются попытки отойти от любых форм сотрудничества. Мы это особенно ярко видим на примере событий, связанных с кризисом на Украине.