Обама вызывает дух Рейгана, чтобы протолкнуть сделку с Ираном

Барак Обама накануне отъезда в отпуск начал массированную кампанию с целью обеспечить поддержку Конгрессом иранской ядерной сделки. В последнюю неделю президент США в своих выступлениях и интервью всячески подчеркивает важность мирного урегулирования «иранской проблемы», прибегая при этом к сравнениям своего курса с политикой Кеннеди и Рейгана и сопоставляя Иран и СССР.


В субботу начался двухнедельный отпуск американского президента, но уже в сентябре Конгресс будет голосовать по поводу заключенного в прошлом месяце в Вене соглашения по иранской ядерной программе. Против соглашения выступают контролирующие обе палаты республиканцы и влиятельнейшее израильское лобби, но Обама может позволить себе проиграть голосование.


Это стало бы серьезнейшим ударом не только по его администрации, но и лично по его репутации, ведь заключение иранской сделки рассматривается Обамой как едва ли не главное внешнеполитическое достижение двух сроков его президентства. Поэтому он переходит в наступление на Конгресс, в том числе и пропагандистское, приводя разнообразные аргументы в пользу соглашения и апеллируя к популярным и понятным для простых американцев образам из прошлого.

В среду Обама выступил с речью в Американском университете в Вашингтоне, в воскресенье вышло его интервью CNN, а во вторник и среду публикуется его интервью Национальному общественному радио (NPR). Кроме того, неделю назад он встретился с лидерами американских еврейских организаций, а потом ответил через интернет на вопросы жителей Израиля, Ирана и США, касающиеся атомной сделки. Обама одновременно успокаивает Израиль, обещая ему всяческую поддержку и безопасность, агитирует американцев и грозит Ирану карами в случае нарушения соглашения. Получается достаточно пестро, к тому же Обама сравнивает себя с Кеннеди и Рейганом, напоминая, что их тоже критиковали за их поиски мирного урегулирования.

В университетском зале в Вашингтоне – том самом, где Кеннеди за четыре месяца до своей гибели объяснял американцам необходимость соглашения о запрете ядерных испытаний, подписанного в итоге уже его преемником и Хрущевым, – Обама напоминал о том, что «критиковали и Кеннеди, но его видение изменило историю, помогло избежать глобальной катастрофы»:

«Кеннеди призвал Америку не считать войны неизбежными, показал, что искать мир не так сложно, как искать войну. Я возвращаюсь к истории, потому что сегодня нам как никогда нужно чистое видение внешней политики».

Все страны мира, за исключением лишь Израиля, высказались в поддержку соглашения, сказал Обама, добавив: «Единственной альтернативой было бы военное вторжение. Может, не завтра, не через три месяца. Но скоро». Тезис о том, что если бы не соглашение, то США пришлось бы ударить по Ирану, Обама повторял едва ли не в каждом выступлении, объясняя при этом, что «силовой подход к решению международных проблем, как правило, оказывается контрпродуктивным», а «десяток с лишним лет войн на Ближнем Востоке должен был бы научить нас тому, что даже ограниченные военные действия в конечном счете чреваты большими издержками и непредвиденными последствиями».

На встрече с еврейскими лидерами Обама прямо сказал им, что если сделка провалится и США ударят по иранским ядерным объектам, то Иран не решится воевать с США, но ударит по Израилю. «Вы бы почувствовали большую поддержку терроризма. Вы бы увидели, как ракеты «Хезболлы» ударили по Тель-Авиву», – пересказывает слова Обамы один из участников встречи. Фактически Обама выставляет противников соглашения сторонниками войны – и хотя израильского премьера Нетаньяху он прямо в этом не обвиняет, все понимают, о чем идет речь.

США не хотят воевать с Ираном ради Израиля, но при этом они не отказываются от своих гарантий безопасности и всесторонней защиты еврейского государства. Просто Обама понимает, что Тегеран не собирается нападать на Израиль, как бы ни пытались убедить всех в противоположном израильские власти.

При этом Обама пугает персов карами в случае нарушения ими соглашения – его июльское заявление о том, что, в случае если не удастся урегулировать иранскую ядерную проблему дипломатическим путем, Штаты могут разрушить значительную часть военной инфраструктуры Ирана военным путем, уже вызвало резкую реакцию верховного лидера исламской республики аятоллы Хаменеи. На странице в «Твиттере», которая, как считается, принадлежит Хаменеи, появилась фотография силуэта мужчины, похожего на Обаму, с пистолетом у виска и надписью: «Мы не приветствуем никакие войны и не начинаем никаких войн, но если какая-нибудь война случится, то проигравшими окажутся агрессивные и преступные Соединенные Штаты».

В Тегеране пристально наблюдают за тем, как Обама будет пытаться пробить соглашение через Конгресс, потому что не доверяют Вашингтону, несмотря на все миролюбивые заявления американского президента.

Впрочем, его миролюбие относительно – то, что Штаты отказались от удара по Ирану, стало ясно еще при Буше-младшем, в середине нулевых. После вторжения в Афганистан и Ирак Америка всерьез примеривалась к бомбежкам Ирана – уж больно хотелось ликвидировать непримиримого противника, мешавшего хозяйничать в регионе, и заодно успокоить настойчиво подталкивавший к нападению Израиль. Но даже Чейни с Бушем смогли осознать, что нападение на Иран может привести к катастрофическим как для региона, так и для позиций США последствиям.

И уже тем более не хотел воевать Обама, которому и так достался в наследство развороченный Ближний Восток, где к тому же позиции Штатов еще более ослабли по итогам «арабской весны». Не воевать с Ираном, а пытаться хоть как-то сбить пламя в регионе, где у американцев в последние годы возникают все большие проблемы с союзниками. Тем более на фоне сирийской войны – еще одной попытки убрать неугодный режим, которая в итоге привела к появлению халифата и потере доверия лояльных до этого к США саудитов.

Но для того чтобы уменьшить степень военной вовлеченности в ближневосточные войны, во многом спровоцированные именно американским вмешательством, Обаме нужно убедить американцев в том, что он не отступает, а наступает. Не прогибается перед иранцами, а приручает их – американское общество и элита не хотят видеть свою страну проигравшей даже там, где изначально она сама стала причиной конфликта. Никто в Америке не согласен с тем, что США сами придумали иранскую угрозу, – всех беспокоит, что теперь Вашингтон говорит, что ее как бы уже почти нет.

Как же так, возмущается американский обыватель, а значит, и политики, эксплуатирующие комплекс «глобального лидера», они же такие опасные для нас и наших интересов, эти иранские муллы с ракетами. Но ни Обама, ни кто-то другой в США не могут признать, что никакой угрозы и не было, что США просто более трети века пытались заблокировать Иран, поставить его на колени и лишить влияния в регионе. Нет, говорят о другом: санкции сработали, мы добились «хорошей сделки». И проводят исторические параллели, призванные убедить американцев в том, что соглашение с Ираном выгодно США.

Сначала Обама сравнивал себя с Кеннеди, иконой демократов, а потом переключился и на Рейгана, к которому в эту кампанию будут обращаться республиканцы, противопоставляя его нынешнему «слабаку в Белом доме». Президент объяснил отказ большинства в Конгрессе поддержать сделку «очередным проявлением политиканства республиканской оппозиции» и напомнил о 80-х годах:

«Учтите, кстати, что подобное бывало не только со мной. Когда Рональд Рейган вступил диалог с Горбачевым, его собственные консервативные сторонники писали весьма резкие вещи, что он занимается умиротворением «империи зла», что это кошмар и что мы транжирим американскую мощь. А он к его чести пересмотрел свои взгляды и отошел от прежней гораздо более непреклонной позиции, которая во многом определяла его политическую карьеру».

Понятно, что хочет сказать Обама американцам: смотрите, эти ястребы критиковали Рейгана за соглашения с Горбачевым, а в итоге мы выиграли холодную войну и сокрушили СССР. Именно это подразумевается: доверьтесь мне, так же будет и с Ираном. Обама уверен, что со временем его соотечественники станут рассматривать сделку с Ираном сквозь призму национальных интересов, а не «сиюминутных политических соображений», то есть время все расставит по своим местам, доказав правоту нынешнего президента.

В другом интервью Обама напоминает, что, когда Штаты заключали договор с Советским Союзом о разоружении, «их ракеты были направлены на все крупные города Америки», тогда риск был намного серьезнее – действительно, договоры 70-х и 80-х годов заключались с ядерной супердержавой, а не с обложенным санкциями региональным игроком, не имеющим атомного оружия.

По большому счету, Обама прав – он не может прямо сказать, что Иран никак не угрожает Америке, а лишь является препятствием для ее империалистических амбиций на Ближнем Востоке, поэтому он проводит параллель с Советским Союзом, чтобы «иранская угроза» поблекла на фоне советской.

Действительно, советской угрозой американцев пугали почти 40 лет, за это время у них выработался стойкий страх перед Россией, который теперь эксплуатируют в попытках организовать блокаду нашей страны. Иранская угроза меркнет на фоне советской – все-таки муллами пугали хотя и долго, но байку о ядерном оружии у Тегерана затянули всего десять лет назад, на фоне «Аль-Каиды» или халифата она не стала безусловным хитом.

Поможет ли напоминание о мирных переговорах как пути к победе над «советской угрозой» продавить иранскую сделку? Непонятно – слишком много противников у соглашения в самих США. Обаму, несомненно, высмеют за сравнение с Рейганом – мол, Рейган ничего не уступал и не отступал, – и оно действительно притянуто за уши.

Рейган был последовательным антикоммунистом и противником СССР, он выступал за активное противостояние Москве в 60-е и против разрядки в 70-е. При этом он сам был и продуктом, и транслятором той массированной истерии вокруг «красной угрозы», которая велась в Штатах с 50-х годов. Антикоммунизм как форма защиты «настоящих американских ценностей», богоизбранности Америки и веры в Бога был для правых консерваторов вроде Рейгана абсолютно естественен – для них СССР был в первую очередь «безбожным проектом», а потом уже геополитическим противником.

Но для реальных стратегов вроде Бжезинского или Киссинджера СССР был в первую голову геополитическим врагом, а всю пропаганду про «коммунистов, у которых нет души», они оставляли для массовой аудитории. Рейган был в этом смысле «типичным американцем» – одновременно и наивным, и упертым в своей вере в избранность Америки. И у него не было никакого «пересмотра взглядов» – просто в тот момент, когда Горбачев протянул руку для переговоров, он ее принял. Да и как было не принять?

В 1985 году угроза ядерной войны рассматривалась вовсе не как гипотетическая, настолько американцы сами поверили в выдуманные ими планы коварных коммунистов по завоеванию мирового господства. В СССР к этому времени уже давно никто не разделял идей начала 20-х о «победном шествии коммунистической революции» или «экспорте революций» – все противостояние с США строилось на основе классических законов геополитики.

Снизить уровень напряжения хотели в реальности обе стороны, и когда Горбачев заговорил о «новом мышлении для всего мира», американцы, естественно, отреагировали. Так что Рейган лишь воспользовался шансом, а дальнейшая сдача глобальных позиций и развал СССР уже в первую очередь «заслуга» самого неумного генсека и его окружения и только потом следствие интриг и действий Вашингтона.

Обама не Рейган, у Штатов нет сейчас глобального противника, ядерной войны с которым они бы опасались. Поэтому перед Обамой не стоит задача отодвинуть мир от края ядерной пропасти. Он, конечно, пытается сбить обороты американской внешней экспансии, в том числе и сделкой с Ираном, но делает это не из-за того, что считает неправильными американские планы глобального господства, а потому, что понимает, что прежним темпом и методами их продвигать уже невозможно.

Обама хочет действовать «мягкой силой», но для достижения все той же цели построения американского «глобального проекта». Использовать слабые стороны противника, сокрушать его изнутри – все это не новые методы, но именно на них хотели бы сделать упор те, кто, как и Обама, говорит о «мирном решении».

Но и аятолла Хаменеи не похож на Горбачева – он у власти уже больше четверти века и провел Иран через разные испытания. От соглашения с США, если американцы все-таки решатся его соблюдать, выиграет в первую очередь сам Иран. Потому что с него снимут санкции и ограничения, тормозящие его развитие. Развалить Иран изнутри у США точно не получится, а значит, его политика в регионе останется неизменной, то есть будет находиться в неустранимом противоречии с американскими и израильскими интересами.

Так что даже если Обама сейчас пробьет сделку через Конгресс, то через несколько лет США (причем независимо от того, будет ли следующим президентом демократ или республиканец) снова могут вернуться к активной борьбе с Ираном – разорвать соглашение, ввести санкции, перейти к угрозам применения силы. Понимая это, Иран будет готовиться к возможному в любой момент возобновлению конфликта, все больше сближаясь с Россией. Чей опыт отношений с США в 90-е годы служит лучшим примером того, что нет таких уступок, которые удовлетворили бы американские аппетиты.