Выручка экспортеров подлежит изъятию

Правительство прорабатывает меры направления валюты в реальный сектор экономики.


Правительство РФ может предоставить Внешэкономбанку право размещать долгосрочные валютные облигации на внутреннем рынке для того, чтобы банк мог расплачиваться по своим внешним долгам. Купить эти бумаги вежливо, но настойчиво предложат банкам и крупным экспортерам, которые и сами намеревались потратить деньги для закрытия своих зарубежных долговых обязательств. Однако им придется помочь государству в финансировании проектов ВЭБа. Возникает вопрос: а не лучше ли было потратить эти средства как-то иначе?



Одна прожорливая госкорпорация

Инициатива эта идет из Минфина. Потребность в дополнительном финансировании сам ВЭБ оценивает в 1,3 трлн руб. При этом банк согласен получить напрямую из бюджета «всего лишь» чуть больше 67 млрд руб., а остальные средства — в качестве целевого выкупа его допэмиссии ЦБ или иными организациями. Кроме того, ВЭБ хочет, чтобы государство субсидировало ставки по кредитам на выпуск высокотехнологичной продукции. Осмелимся предположить, что в случае, если бы в России была изобретена губозакатывательная машина, госбанк вошел бы в число тех, на кого не распространяется ее действие.

Обязать экспортеров задешево кредитовать финансового спрута — значит уже по крайней мере принудить госкорпорацию задуматься о том, что полученные средства нужно возвращать. А это уже попахивает изменением неофициальной стратегии — выкачивать средства из госказны. Тот же Минфин давно предлагал ВЭБу приступить к реализации непрофильных активов. Но вы только подумайте, сколько в этих «активах» может работать родственников и знакомых сотрудников банка. И куда прикажете трудоустраивать всю эту ораву? Об этом не говорится напрямую, но все это прекрасно понимают. Любой разговор о сокращении издержек в таких ситуациях неизбежно превращается в просьбы о новой помощи со стороны государства: аппетиты у менеджеров госкомпаний не упадут, даже если в стране начнется массовый голод.


На что ВЭБу триллион?

Недавно на заседании набсовета ВЭБа премьер Дмитрий Медведев подчеркнул, что усилия банка должны быть направлены на увеличение финансирования крупных инвестпроектов, особенно в сфере импортозамещения. Ранее банку были выделены значительные средства из Фонда национального благосостояния для того, чтобы он эффективно выполнял эти задачи.

Не так давно были утверждены правила предоставления субсидий различным компаниям, в частности в сфере АПК и лесопромышленного комплекса, по ранее привлеченным кредитам, в том числе с привлечением средств Внешэкономбанка. «Эти деньги пошли на техническое перевооружение, реконструкцию в рамках программы развития промышленности, что тоже является вкладом в импортозамещение», — рапортовал Медведев.

Однако в основном разговоры идут об участии банка лишь в сырьевых проектах. Например, в финансировании предпроектного этапа освоения Удоканского медного месторождения в Забайкальском крае: этот проект может быть реализован за счет средств Фонда национального благосостояния (ФНБ). Раз уж нет свободных средств, можно пригласить к участию частную компанию и получать налоги, но государство вместо этого распечатывает кубышку и пытается реализовать проект силами института развития, для которого этот проект является непрофильным. Из той же серии финансирование другого крупного проекта — «Ямал СПГ» по добыче и сжижению природного газа на базе Южно-Тамбейского газоконденсатного месторождения, на который другая квазигосударственная компания «Новатэк», подконтрольная Леониду Михельсону и Геннадию Тимченко, почему-то не может найти необходимый объем инвестиций. Между тем, по оценке инвестиционной компании «Брокеркредитсервис», благодаря росту добычи, беспрецедентному для нефтегазовой компании такого размера, «Новатэк» в течение следующих нескольких лет будет генерировать самый высокий денежный поток в сравнении с отечественными конкурентами. Спрашивается, а зачем вкладывать свои деньги, если у нас есть ВЭБ, которому на каких-то непонятных основаниях дано право распоряжаться средствами ФНБ, а в ближайшем будущем, если фартанет, и валютой экспортеров?

Есть, конечно, в портфеле проектов ВЭБа и те, что действительно направлены на развитие высокотехнологичных секторов экономики. Вот только элементарная логика подсказывает, что такие проекты должны финансироваться всеми крупными госбанками на особых, приоритетных условиях.

Вместо этого в настоящее время госбанки играют на рынке Forex, банкротят некрупные промышленные предприятия и выдают населению кредиты под 30% годовых. ВЭБ нужен лишь потому, что не устранены эти перекосы. Сам он тоже является перекосом, неловкой попыткой государства создать структуру, у которой должна болеть голова за проблемы реального сектора. Но уйти от проблем не получится. Правительству так или иначе придется отвечать за то, что происходит в экономике страны. Пора брать ответственность на себя и выстраивать такие механизмы, которые позволят вкладывать деньги народа лишь в те проекты, которые принесут пользу нам с вами, а не отдельным товарищам из госкорпораций.


Никто не хочет делиться

Идея обязать экспортеров делиться девальвационной маржой в том или ином виде обсуждается в правительстве с конца прошлого года. С мыслью о том, что делиться придется, начинают смиряться даже самые непримиримые противники такого сценария. Однако одно дело — продать валюту по указанию сверху на рынке, потеряв при этом лишь небольшую часть дохода, и совсем другое — вложить выручку в облигации ВЭБа вместо того, чтобы выплатить проценты по своему внешнему долгу и дивиденды акционерам. А об индексации зарплат в этих условиях вообще придется забыть.

Что касается банков, то это, конечно, лучше, чем и дальше потакать их игре на рынке Forex, еще глубже роняющей рубль. Но возникает резонный вопрос: не лучше было бы направить все эти средства, по сути, полученные за счет продажи богатств отечественных недр за рубеж, на поддержку реального сектора экономики? Почему-то такая идея в правительстве не обсуждается. Вместо этого идут разговоры о возможном увеличении объема Фонда поддержки промышленности с 20 до 50 млрд руб. Для сравнения, уже в этом году предлагается обязать компании купить у ВЭБа облигации на 3,5 млрд долларов, то есть почти на 200 млрд руб. На одной чаше весов — вся российская промышленность, на другой — госкорпорация с кучей непрофильных активов и сотрудников (тоже непрофильных?), которых почему-то нужно кормить за государственный счет. Абсурд ситуации налицо.


Валюту — в студию

Согласно консенсус-мнению рынка, главным донором валютной ликвидности может стать «Сургутнефтегаз», на счетах которого скопилось свыше 32 млрд долларов. «Вероятность того, что компании удастся сохранить свою "кубышку" в ближайшие несколько лет, на наш взгляд, крайне невелика, и это будет способствовать негативной переоценке бумаг компании в среднесрочной перспективе», — говорит Илья Бутурлин, управляющий директор финансовой компании Hedge.pro.

В числе компаний, которые могут помимо собственной воли начать помогать отечественной экономике, называют также «Лукойл», «Норильский никель», НЛМК, «Северсталь», ММК и других нефтяных и металлургических гигантов.



Государству приходится вмешиваться в частную жизнь компаний, которым оно выделило во временное пользование участки недр, так как эти самые компании предпочитают накапливать валютные «подушки», вместо того чтобы инвестировать средства в высокотехнологичные отрасли. Государству же приходится создавать псевдорыночные институты, такие, как ВЭБ, которые паразитируют на всей российской экономике и вынуждают страну жить и работать для удовлетворения своих завышенных издержек и неэффективных инвестпроектов.

Нужно создать такие механизмы изъятия сырьевых сверхдоходов, которые позволят направить средства на поддержку только эффективных частных компаний реального сектора, притом сделать выделение средств возвратным и обеспечивающим государству или же тем компаниям, у которых изымаются средства, хотя бы минимальную доходность. Главным итогом такой политики станет рост налоговых отчислений, создание новых эффективных рабочих мест и развитие экспортно ориентированного импортозамещения.