Сверхсекретный проект «Статус-6» напоминает идею академика Сахарова

Кремль довольно легко признал, что засекреченные до сих пор системы вооружений действительно оказались «засвечены» в эфире федеральных каналов. Эта легкость наводит на мысль, что речь идет о психологической войне, цель которой – убедить США отказаться от проекта глобальной ПРО. Если это так, провокация удалась – СМИ англосаксонского мира в панике.


История с якобы случайной «засветкой» планов нового секретного вида ядерного оружия – подводной автономной (то есть не управляемой человеком) торпеды проекта «Статус-6» перепахала западный мир и стала чуть ли не главной новостью на несколько дней. Большинство крупнейших и авторитетных изданий англоговорящих стран заполнились публикациями на эту тему и многочисленными комментариями экспертов. Немудрено: речь идет о неожиданной беззащитности даже США перед принципиально новым видом российского оружия, а также о его «людоедском» характере.


Другое дело, что ничего принципиально нового не случилось и «людоедство» тут ни при чем.

Начнем с того, что в кадр попал лишь один презентационный лист, значительная часть которого была размыта, что свидетельствует о естественной в такой ситуации цензуре. А вся «просочившаяся информация» и так была известна, в том числе в США, где создание нового вида российских ядерных торпед дебатировалось уже несколько лет. Речь, в принципе, идет не о сверхновом проекте, а о творчески переработанном старом.

Например, предполагаемый внешний вид проекта 09851 «Калитка-СМП», теперь известного как подводная лодка (станция) «Хабаровск», получил огласку еще летом прошлого года. Точнее, сразу после того, как на презентации и банкете, последовавшем за закладкой проекта 27 июня 2014 года на Севмаше, участникам мероприятия были розданы памятные подарки, в том числе шариковые ручки, на которых был выгравирован корпус будущей подлодки. А вот ее предназначение действительно обрастало слухами.

Наиболее безобидным из них был слух о том, что «Хабаровск» – давно ожидаемая подлодка дальнего гидроакустического дозора – принципиально новый и крайне необходимый для российского флота вид (наподобие старой «Афалины»). Тогда же родилось предположение, что «Хабаровск» предназначен для транспортировки и управления глубоководными аппаратами, в том числе особо секретными.

Применительно к этому проекту американские специалисты весь прошедший год выдвигали полуфантастические версии. Особо хочется напомнить недавнюю историю о том, как командующий подводным флотом США на Тихом океане адмирал Фредерик Перре предположил, что российские подводные лодки могут повредить оптико-волоконные кабели, проложенные на океанском дне. Тогда над адмиралом дружно посмеялись, не подумав о том, что Перре имел в виду теоретическую возможность нагрузить «Хабаровск» и «Белгород» глубоководными аппаратами, действительно способными осуществить подобную диверсию. Зачем – непонятно, но адмирал Перре просто озвучил один из слухов, который, в свою очередь, предложила ему военно-морская разведка – третья по возможностям разведывательная структура США.

Следующим по времени появления слухом была «приписка» «Хабаровска» к классу атомных глубоководных станций (АГС), который мутировал из предположения, что проект вообще не будет боевым, а предназначен только для испытания перспективных систем вооружений. Теперь это предположение практически превратилось в утверждение, что «Хабаровск» предназначен для использования в проекте «Статус-6», хотя наряду с ним может быть использована и экспериментальная подводная лодка «Саров». Вообще для обслуживания торпеды «Статус-6» необходимо минимум два судна (включая специальное), которые должны обеспечить сохранность торпеды в случае нештатной ситуации. Кстати, «Саров», вошедший в состав флота в 2008-м, тоже проект древний: его корпус был построен еще при советской власти, а затем транспортирован в Нижний Новгород для доработки и достройки.

Данные о носителях, включая «Хабаровск», иногда фигурировали и в открытой печати. Достаточно вдумчиво почитать открытую годовую отчетность Севмаша за 2014 год, в которой прописан контракт № 120-14 от 03.06.2014. Закладка подлодки состоялась 27 июля 2014 года в цехе № 50.

Сам проект «Статус-6» прочно связывают со стародавней идеей «царь-торпеды» имени академика Сахарова, Т-15. Это чудовищное по размерам устройство представляло собой 24-метровую торпеду весом в 40 тонн с термоядерным зарядом в 100 мегатонн, которые предполагалось взорвать на траверсе крупных городов США (по одной у Нью-Йорка, Чарльстона, Нового Орлеана или Пенсаколы и две у Лос-Анджелеса и Сан-Франциско). Цель – вызвать гигантские цунами, которые смели бы половину страны, большая часть населения которой традиционно проживает вблизи двух океанов. Помимо чисто разрушительной функции, применение Т-15 привело бы к уничтожению основных военно-морских баз США и большей части флота, в том числе авианосного, не вышедшего к этому моменту в море.

В тот период времени советские подводные лодки еще не несли баллистические ракеты, и торпеды представлялись перспективным носителем атомного оружия. Но гигантская «царь-торпеда» советскому ВМФ оказалась не по силам.

Тогда Сахаров предложил новый вариант превентивной атаки на США: использование того, что он и американец венгерского происхождения Лео Сциллард сперва назвали «кобальтовой бомбой», а в современном мире принято называть «грязной». Это не атомная бомба в чистом виде, а скорее радиологическое оружие, которое предполагает очень сильное, но кратковременное загрязнение обширной территории. Сахаров предполагал построить корабль (не торпеду уже, а именно корабль), внешний корпус которого состоял бы из кобальта-59. Внутри корабля должен был располагаться обычный атомный заряд, после подрыва которого нейтроны бомбардировали бы кобальтовый корпус, который превратился бы в крайне радиоактивный кобальт-60. Такое судно можно было закамуфлировать под обычного «купца» и поставить, скажем, на внешний рейд Нью-Йорка. Прибрежные города просто обезлюдели бы, при этом период полураспада кобальта-60 невелик – примерно пять с половиной лет, после чего на пораженной местности вполне можно жить.

Андрей Сахаров, в своей второй жизни ставший великим гуманистом, в воспоминаниях ссылался на морально-этические факторы, которые и остановили разработку его проекта. Якобы после разговора с адмиралом Фоминым, который и указал ему на «людоедский» характер плана, он «ужаснулся» и отказался от работы над ним. Это как минимум передергивание. Во-первых, Сахаров неверно указывает в своих воспоминаниях даже имя и должность адмирала Петра Фомина, а во-вторых, по собственной инициативе остановить разработку проекта конструктор не мог. Отказался бы лично – разработку передали бы другому конструктору или в другое КБ. В СССР практиковалась конкуренция между разными командами конструкторов, НИИ, между родами войск, к которым эти исследовательские и конструкторские центры были приписаны, и даже между разными группировками внутри ВПК и поддерживавшими их работниками центрального аппарата партии и министерств. Реальность проста: тогдашний флот был просто не в состоянии обеспечить использование ни «царь-торпеды», ни «кобальтового корабля».

Считается, что разработки кобальтовой бомбы были негласно прекращены по всему миру по инициативе Лео Сцилларда, объяснившего, что всего 510 тонн кобальта способны уничтожить все формы жизни на Земле. Тогда и пошли знаменитые шутки про тараканов, которые способны пережить атомную войну.

Параллельно советские ученые разработали так называемую концепцию ядерной зимы, согласно которой после ограниченной атомной войны наступят необратимые изменения климата (понижение температуры из-за завесы из сажи и пыли, которая перестанет пропускать солнечные лучи). Концепция сейчас представляется спорной, ее успешно критикуют, опираясь в том числе на реальный опыт войны в Персидском заливе, когда в результате массового подрыва нефтяных скважин небо закрыла тьма, и температура в районе залива понизилась в среднем на четыре градуса. Популярна версия, что «ядерная зима» была придумана именно для того, чтобы напугать западные правительства и заставить их отказаться от размещения в Европе наступательного ядерного оружия, в частности «Першингов».

В целом это долгая и сложная история. Достаточно сказать, что последствия ядерного конфликта просчитывались по математической модели, которая не опиралась на какие-либо естественнонаучные данные. Даже данные «года без лета» (1816-й), когда два крупнейших извержения вулканов привели к аномально холодной погоде, невозможно было подверстать во вводные данные. Кроме того, эффект «огненного шторма», который был описан после бомбардировок Японии и Германии (в том числе обычных, а не только атомных), не учитывает современное состояние промышленности и эффекта уничтожения вредных производств.

Это все к тому, что ряд американских СМИ предположили, будто демонстрация системы «Статус-6» – повторение пропагандистского эффекта концепции ядерной зимы, который должен остановить американскую идею о создании настолько эффективной системы ПРО, что можно будет не ожидать ответного атомного удара. Или, по крайней мере, не так его бояться. Мол, в ответ Россия демонстрирует принципиально иные формы нападения, сочетающие элементы ядерного оружия и новых технологий, что позволит нанести США и их союзникам непоправимый ущерб. Особый упор делается именно на «агрессивность» этой технологии. Это выглядит довольно странно, поскольку базируется на самонадеянном предположении, что, пока Америка создает систему ПРО, Россия будет сидеть сложа руки.

На этом фоне в самих США администрацию Обамы критикуют за концепцию перехода на «малые формы» ядерного оружия в ущерб перевооружению стратегических сил, которым занята Россия. В этом ряду особенно напирают на недавнее перевооружение европейских военных баз новыми «бункеробойными бомбами» с небольшим ядерным зарядом. А параллельно – тщательно отслеживают публикации в российских профильных СМИ, причем самого фантастического толка. Например, в последний год многочисленным толкованиям подверглись несколько материалов о возможности массовой бомбардировки Йеллоустонского парка, который представляет собой чудовищных размеров вулкан. Согласно этим публикациям (за подписью людей с учеными званиями и полковничьими погонами), массированный ядерный удар по парку вызовет масштабное извержение, по сравнению с которым идеи Сахарова о направлении на Америку цунами высотой 300 метров покажутся детским лепетом. Все это вполне укладывается в рамки системы взаимного запугивания самыми экзотическими методами.

Между тем проект «Статус-6» обладает очевидными преимуществами, которые остались в прямом смысле за кадром телевизионной картинки и никак не связаны с практическими целями применения этого оружия.

Во-первых, предполагается, что шум двигателей торпеды полностью переведен в высокие частоты. А это означает, что американская система раннего подводного обнаружения не сможет обнаружить торпеды на расстоянии в несколько сотен метров (датчики этой системы расположены на дне Мирового океана примерно на таком расстоянии друг от друга, то есть «Статус-6» может проскользнуть между ними незамеченным). Это заведомо оставляет США беззащитными, причем не только саму их территорию, но и вышедшие в море авианосные группировки, ранее считавшиеся неуязвимыми. И уже не важно, будет это кобальтовая бомба или «обычный» термоядерный заряд. От авианосной группировки ничего не останется, и это будет пусть не тотальная, но ограниченная ядерная война, к которой теоретически готовы даже США, гуманизм общественного мнения которых сильно преувеличен.

Во-вторых, «беспилотная» технология не требует участия человека в направлении торпеды, а значит, она может быть использована как «оружие возмездия», то есть выполнить свою миссию уже тогда, когда уничтожены командные центры и системы управления. В США считают систему «оружия возмездия» «бесчеловечной», но это чистой воды лицемерие: в ядерном противостоянии никто не может рассчитывать на безнаказанность первого удара. Тот, кто первый осмелился нажать на «красную кнопку», не должен чувствовать себя в безопасности и обязан нести ответственность в полной мере.