Турецкий гамбит

Турки несколько дней «ловили» российские самолёты. При взлёте наших самолётов турки тут же поднимали свои, и при подходе наших бомбардировщиков к району боевых действий в воздухе постоянно находилось от четырёх до шести турецких F-16. Несколько раз турецкое командование выводило ближайшую к границе пару на рубеж атаки, но на подлёте к нему возвращало назад, объясняя эти действия «сопровождением» иностранных самолётов.


24 ноября пара турецких истребителей начала перехват российского истребителя-бомбардировщика ещё до приближения его к границе Турции и находилась в позиции для атаки фактически в момент его подлёта к цели, когда самолёт выполнял вираж вдоль границы с Турцией, заходя на цель. То есть фактически турецкая пара находилась в засаде в готовности к перехвату. И с расстояния четырёх километров под ракурсом в три четверти наш Су-24 был сбит в заднюю полусферу ракетой с ИКГСН «Сайдвиндер», при этом пуск ракеты осуществлялся фактически над границей Турции и Сирии, после чего турецкий F-16 вторгся в воздушное пространство Сирии минимум на четыре километра.


Пуск ракеты был осуществлён с малой высоты, и система предупреждения о пуске ракет не смогла выявить его на фоне земли. Ракета попала в двигатель, оба лётчика катапультировались. Командир экипажа подполковник Олег Пешков был расстрелян исламистами в воздухе и приземлился уже мёртвым. Его тело было обнаружено и захвачено боевиками.

Лётчик-штурман капитан Константин Мурахтин уцелел и смог успешно приземлиться. Приземление произошло на лесной склон горы. Это дало ему небольшую фору, и он смог скрыться с места приземления до подхода группы захвата исламистов. В течение всего дня отряды боевиков прочёсывали район в поисках русского лётчика, но обнаружить его не смогли. Лётчик постоянно перемещался и маскировался. С наступлением темноты лётчик вышел на связь по аварийной радиостанции и дал знать, что жив и обозначил место своего нахождения. Интересно, что почти тут же в район, где скрывался лётчик, из ближайшего посёлка направилась колонна боевиков и начался активный радиообмен, что свидетельствует о том, что турецкие средства перехвата тут же передали информацию о местонахождении лётчика боевикам.

С наступлением темноты в район выдвинулись несколько наших групп спецназа ПСС, а также сирийский спецназ, действовавший в этом районе. Около двадцати трёх часов лётчик был встречен сирийским спецназом, находившимся в тылу боевиков, и к двум часам ночи был выведен на территорию, контролируемую сирийской армией, а в три часа ночи доставлен на базу Хмеймим.

Немного подробностей:

Рассказывает бывший командир отдельного батальона связи и радиотехнического обеспечения авиационного полка подполковник запаса Роман Стосорок.

— На аэродроме в случае аварийного покидания летчиком самолета и срабатывания аварийного маяка «Комар» на экране автоматического пеленгатора типа АРП-10, АРП-11 и им подобным автоматически отбивается пеленг (направление) на его место. Оператор пеленгатора обязан немедленно доложить об этом руководителю полетов. Так как данные пеленгаторы работают в метровом (100-150 Мгц) или дециметровом (220-399 Мгц) диапазонах, дальность приема сигнала «Комара», находящегося на земле, не превышает 15-20 км. В гористой местности меньше в 2-3 раза.

В воздухе (при подъеме вертолета или самолета ПСС — поисково-спасательной службы) обнаружение сигнала «Комара» происходит при приеме на бортовую радиостанцию типа Р-862, Р-863 (в наушниках слышен специфический писк), направление на маяк указывает автоматический радиокомпас типа АРК-2 и подобные ему. Дальность обнаружения аварийного маяка с воздуха — в зависимости от высоты полета воздушного судна ПСС.

Например, на высоте 3000 метров — до 60 км. В горных условиях — несколько километров..

Аккумуляторные батареи «Прибой» для аварийных радиостанций в частях не менялись с середины 90-х. Срок службы батареи, согласно технических условий — 12 лет.

Это — общий алгоритм.

Теперь о деталях.

Очевидно, что с первого мгновения пребывания на земле лётчик становится объектом поиска и захвата. При этом район приземления обычно легко локализуется визуально.

Поэтому лётчиков специально обучают алгоритму спасения.

Первое, что должен сделать после приземления лётчик, это как можно быстрее покинуть место приземления и найти укрытие вне района приземления, откуда он должен связаться с базой или самолётом ПСС.

Для этого в состав НАЗа (носимого аварийного запаса) входит аварийная радиостанция индивидуального пользования Р-855УМ.

Радиостанция является ультракоротковолновой, симплексной, переносной, малогабаритной, индивидуального пользования.

Виды работ: радиотелефон, радиомаяк с прерывистой тональной модуляцией.

Свежеизготовленная батарея обеспечивает непрерывную работу радиостанции по циклу: 1 минута «Передача», 3 минуты «Прием» в течение не менее 55 часов при температуре окружающей среды 20‑50°С. В режиме «Тон» продолжительность непрерывной работы не менее 24 часов.

Радиостанция обеспечивает двухстороннюю беспоисковую и бесподстроечную связь с самолетными УКВ радиостанциями на частоте 121,5 МГц в любое время года и суток.

Дальность связи между двумя радиостанциями Р-855УМ при расположении их на открытой местности на высоте 1,5 м составляет не менее 800 м. Дальность связи с самолетом и привода зависят от высоты полета и чувствительности бортового приемника и составляет при высоте полета ВС 1000 м — 30км, при высоте полета ВС 3000м — 60 км.

Любой выход в эфир на территории, занятой противником, это риск быть немедленно обнаруженным, поэтому лётчику рекомендуется крайне осторожно использовать радиосвязь. Включение радиостанции в режим «передача» производится в определённое время или при непосредственном подлёте вертолётов ПСС или пролёте над районом самолёта-ретранслятора. В условиях постоянного прослушивания эфира противником для связи используется в основном тоновый режим в системе условных сигналов. Все координаты и информация о перемещении передаются по заранее разработанной кодировке имеющейся у лётчика карты, исключающей её вскрытие противником даже при перехвате радиообмена. После сеанса радиосвязи лётчик обязан покинуть место, с которого выходил в эфир.

Фактически весь радиообмен сводится к нескольким коротким сообщениям: докладе лётчика о приземлении и состоянии, определении своего местоположения и получении информации о точке эвакуации. После этого обычно в условленное время подаётся подтверждающий сигнал в тоновом режиме, если для этого есть условия.

Ключевой момент — связь с поисково-спасательной группой в точке эвакуации. Это самый опасный и драматичный момент — взаимное опознавание лётчика и ПСС на территории, занятой противником в условиях его непрерывного поиска, так как и сам летчик, и ПСС находятся в одной точке и уязвимы для противника. По этой причине, в данной обстановке, радиосвязь не используется вообще. Пользуются другими установленными сигналами.

Поэтому, даже имея радиостанцию погибшего подполковника Пешкова, боевики мало что могли от этого получить. А вот турецкие РТС, развёрнутые в этом районе, постоянно пеленговали радиостанцию капитана Мурахтина и наводили на неё группы захвата.

Спасение лётчика-штурмана Су-24 — это действительно блестящая поисково-спасательная операция! На замкнутой территории — примерно три на три километра, насыщенной боевиками, которые к тому же являются местным населением, мы смогли обнаружить и спасти своего лётчика — это настоящий подвиг!

Это настоящая «жемчужина» в короне славы Российской армии!