Широкий фронт

С чем связано резкое обострение военных действий в Донбассе?


В последние несколько дней на линии соприкосновения в Донбассе наблюдается очередное обострение — обстрелы фиксируются на всех направлениях, а по ряду направлений они уже проходят по большей части днем — например, на северных окраинах Горловки. Вооруженные силы Украины (ВСУ) постепенно продвигаются по нейтральной зоне. В мониторинговой миссии ОБСЕ насчитали более 200 обстрелов с обеих сторон. «Лента.ру» разбиралась в происходящем.


Обострение

Почти неделю обстреливались жилые кварталы крупных населенных пунктов, в том числе из минометов, АГС, ДШК, БМП, которые, в принципе, давно должны были оттуда вывести. Наиболее напряженная обстановка сложилась на северной дуге фронта от аэропорта, Песков и Спартака (оба поселка — северо-западная окраина Донецка) со всеми остановками до бахмутской трассы. Постоянным терроризирующим атакам подвергались населенные пункты и позиции Вооруженных сил Новороссии (ВСН) вдоль дороги Донецк — Горловка, а также нейтральная полоса и небольшие населенные пункты, где не до конца разграничена линия соприкосновения. ВСУ вводили в бой только небольшие по численности части, которые просто провоцировали ВСН проявить себя, постепенно наращивая огневую мощь и передвигая обстрелы вглубь линии обороны.

В целом все это очень похоже на очередную разведку боем, способную перерасти в нечто куда более неприятное. Но если летом ВСУ прощупывали общие танкоопасные направления, годящиеся для быстрого продвижения вглубь территории, то сейчас эти участки фронта почти не были задействованы.

Исключение составили бои в районе Волновахи 7 декабря, длившиеся несколько дней и заранее анонсированные негосударственными украинскими СМИ как победное продвижение. Несколько газет и интернет-сайтов, от которых потом можно легко откреститься, еще до атаки на позиции ВСН под Волновахой опубликовали сообщения о «прорыве линии обороны сепаратистов» и «выходе на оперативный простор». В ходе боев под Волновахой крупные населенные пункты не пострадали, а, следовательно, не было возможности как-то наглядно подтвердить победную поступь. Чуть позже выяснилось, что никакого «прорыва», «выхода на простор» и вовсе не было. Хотя именно волновахская группировка ВСУ — вторая по численности и обеспеченности на всем фронте.

Первая все-таки на «северной дуге». Там бои велись по традиционной схеме, постепенно вовлекая все больше частей, никак не связанных между собой по командной линии. Украинская сторона «разогревала» сама себя: приказы на ответный огонь сейчас отдаются лично главой Донецкой республики Александром Захарченко, которому не лень приехать на командный пункт и оценить обстановку. Как правило, ответный огонь ВСН очень эффективен, но вся система политического решения настолько громоздка, что приказа можно ждать несколько часов. Происходит административный эксцесс: техника ВСН подходит к линии фронта тогда, когда обстрел с украинской стороны заканчивается и все причастные к обстрелу быстро уходят. Это сильно нервирует местных жителей, особенно на северной окраине Донецка. Они не хотят вновь переселяться в подвалы, и скрытая злость выражается уже в пожеланиях «решить проблему», отвоевав, наконец, Пески и Авдеевку. С другой стороны, кардинальное изменение линии фронта сейчас возможно только с применением крупных механизированных сил, что означало бы возобновление большой войны.

Нейтральная территория

За осенние месяцы ВСУ медленно, но верно, перевели под свой контроль достаточно большую по местным меркам территорию, считавшуюся ранее нейтральной. Иногда вместе с людьми. Закончилась эта вакханалия лишь после минирования нейтральной полосы на «северной дуге» и в ЛНР. И сейчас значительная часть украинских потерь приходится именно на подрывы на растяжках бойцов передовых и разведывательных групп. А ведь курс скрытного перемещения и разминирования считался на полигоне в Яворове чуть ли не самым посещаемым у американских и британских советников. Наступательные порывы ВСУ сосредоточены в основном в степной зоне, что несколько странно, поскольку зимой тут нет никакой маскирующей листвы. Больше всего раненых поступает в городскую больницу Дзержинска, она ближе всего. Но привозят даже в Харьков.

Если исходить из того, что ВСУ придерживаются старой тактики, то стоит чуть надавить, и все превратится в мясорубку в каком-нибудь отдельно взятом населенном пункте или около него. В последние дни таким запалом вполне могли послужить бои вокруг террикона севернее Горловки, столкновение на волновахском направлении, обстрелы в Зайцево, где могли пострадать дети, а также круглосуточные обстрелы Старомихайловки к западу от Донецка. На захваты в нейтральной зоне ВСН не реагировали.

Более серьезные изменения линии фронта возможны только с введением в бой крупных воинских подразделений. Никто не говорит о том, что это в состоянии сделать только украинская сторона. Терроризирующие обстрелы жилых кварталов снова приблизились к настолько критической фазе, что отогнать артиллерию противника на разумное расстояние — задача, за которую бойцы ВСН готовы взяться хоть сейчас. На это нет политического решения.

В таких условиях не исключено, что военные действия развернутся самостоятельно, без оглядки на начальство. Единственный опыт показательного, почти театрального применения «миротворческой практики» — в районе Широкино, почти превратившегося в потемкинскую деревню для наблюдателей с Запада. Но и там события переместились в степь севернее. Похоже, и в ОБСЕ поняли, что широко разрекламированная демилитаризация Широкино случилась только по одной причине: с военной точки зрения этот кусок земли никому не нужен.

Технологическая стадия

Обстрелы со стороны ВСУ и втягивание ВСН в стрелковые бои уже не носят исключительно ночной характер. Несколько участков фронта перешли в режим круглосуточной войны, разрывы на окраинах Донецка раздаются постоянно. Артиллерия и минометы работают без всякого стеснения. Такого не было очень давно, и, видимо, прекратить это до Нового года не получится. Другое дело, что ВСУ не подготовлены к зимней войне. Уже сейчас увеличились небоевые потери, в том числе случаи обморожения, хотя особых холодов еще нет. Снабжение армии хромает, а в некоторых частях, особенно пехотных, чуть ли не официально обеспечение солдат теплой одеждой возложено на них самих.

В стратегическом плане война все заметнее переходит в более технологическую стадию. Удешевление беспилотников обеспечило их массовые поставки на фронт. Значительная часть огня ВСН сейчас связана с охотой за украинскими беспилотниками. На фоне постепенного снятия ВСУ своих минных полей на «северной дуге» такая активность беспилотников — еще один знак, что наступление все-таки готовится.

Но уже неоднократно отмечалось, что наступление на «северной дуге» — почти самоубийственное для ВСУ мероприятие. ВСУ и так несут ежедневные потери в степной зоне на простых растяжках, что же будет, если в Киеве все-таки решатся на фронтальное продвижение через индустриальную зону? Тактический успех, перекрытие дороги Донецк — Горловка, обернется чудовищными потерями и очередными «котлами», которых только на первый взгляд там может быть три. С учетом общих странностей украинского военного управления ВСУ очень рискуют, перемещая центр наступления на новое и неизведанное направление. Но, с другой стороны, попытки прощупать оборону у Марьинки, под Павлопольем, и теперь у Волновахи тоже ничего хорошего не принесли.

В итоге все пока сводится к местным боям, чреватым превращением в очередную бойню. Некоторые цели вполне могут быть определены по политическим, а не военным соображениям. Помимо традиционного уже аэропорта, это Дебальцево и Горловка, а также пресловутая северная дорога. На луганском направлении все спокойней, но концентрация украинской тяжелой техники у Счастья уже давно вышла за рамки «Минска-2».

Если об этом кто-то вообще сейчас думает.