Россия определяет «реальную обстановку на местах» в Сирии

«Любой, кто читал историю израильско-палестинского конфликта, хорошо знаком с термином «реальная обстановка на местах». Речь идет о максимально возможных усилиях для существенного перелома этой самой «обстановки на местах» в свою пользу, в противовес ожиданию осуществления какого-то абстрактного плана или идеи», пишет корреспондент курдской информационной сети «Rudaw» Пол Иддон.


Этот термин невольно часто приходит на ум в ходе анализа российской военной кампании, и в целом, ее стратегии в Сирии. Мы имеем здесь дело с крупной державой, которая демонстрирует открытость для переговоров об окончании сирийской войны, и в то же время ни на день не прекращает нанесение бомбовых ударов по различным вооруженным формированиям, сражающимся против ее союзника, сирийского режима в Дамаске.


Российская пресса регулярно рапортует о количестве боевых вылетов. Так, в прошлые выходные было объявлено, что в ходе 169 вылетов были поражены 484 цели, причем все они были названы «объектами террористов». И русским действительно удалось добиться существенного прогресса. Реальная обстановка на местах стремительно меняется по мере приближения переговоров, которые, кстати, уже были отложены почти на неделю.

Российский министр иностранных дел недавно выразил удовлетворение ходом кампании, заявив, что российская боевая авиация «на самом деле помогла переломить ход событий в стране, и способствовала сокращению площади территорий, контролируемых террористами».

Его оценка – отнюдь не преувеличение: российская авиация позволила сирийской армии и союзным военизированным формированиям одержать две значительные победы в течение всего двух последних недель. В провинции Латакия (где расположена крупная российская авиабаза) 24 января они успешно вернули под свой контроль последний крупный город, оккупированный противником, Ар-Рабия. Двумя днями позже другое сирийское наступление при поддержке мощных ударов с воздуха закончилось зачисткой стратегически важного города Шейх-Мискин в южной провинции Дераа от таких оппозиционных сил как поддерживаемая США группировка «Южный фронт» (наиболее значительная оппозиционная сила на юге Сирии). Эта операция стала идеальным примером весьма убедительных усилий России по уничтожению любой сколько-нибудь существенной альтернативы аль-Асаду накануне переговоров.

Подобные победы поднимают боевой дух войск, сражающихся на стороне режима в Сирии. Кроме того, они служат также консолидации общественной поддержки режима Башара аль-Асада внутри страны. Безжалостная охота России на врагов Асада и уничтожение их лидеров, вероятно, не позволит этим группировкам предпринять сколько-нибудь продолжительные военные кампании против Дамаска в центральных районах страны, контролируемых режимом, во всяком случае в обозримом будущем.

Эта «реальная обстановка на местах» сформировалась и укрепилась благодаря российским бомбежкам в течение последних четырех месяцев. До этого момента правительственные войска терпели поражение за поражением, теряя территорию и личный состав. Наиболее унизительной потерей был захват провинции Идлиб исламистской группировкой «Джейш аль-Фатх» (Армия завоевания) в прошлом мае. Помощь России позволила войскам режима вновь начать наступление и восстановить свой контроль над частью потерянных территорий. В сочетании с продолжающейся помощью со стороны Ирана, которая предположительно обходится Тегерану в несколько миллиардов долларов в год, ситуацию действительно удалось переломить и у режима определенно имеются шансы на продолжительное выживание, в основном благодаря помощи этих двух союзников.

Москва и Тегеран намерены представлять сторону Дамаска на женевских переговорах, направленных на прекращение войны. При условии, что России удастся сохранить зависимый режим в Дамаске, она, вероятно согласится на какой-то вариант переходного политического процесса, который позволит Асаду сохранить за собой ключевые городские районы на западе страны, которые Россия помогла вернуть под контроль сирийских властей. Москва полагает, что это отвечает как ее стратегическим интересам, так и интересам в сфере безопасности, поскольку таким образом она сохранит дружественного «протеже» в этой важнейшей части мира, а также создаст бастион против исламистских нападений на Россию, которые, по мнению многих русских стали бы неминуемым результатом вакуума власти, возникшего в случае поражения режима Асада в этой кровопролитной войне.

А это именно то, чего Россия любой ценой стремится не допустить в обозримом будущем.