Кремль обзавелся Нацгвардией

Что стоит за радикальной реформой правоохранительных органов РФ?


Во вторник, 5 апреля, президент РФ Владимир Путин начал радикальную реформу правоохранительных органов. На базе внутренних войск создана новая мощнейшая силовая структура — Федеральная служба войск национальной гвардии РФ, которая напрямую подчинена президенту. Ее руководителем назначен прежний главком внутренних войск генерал армии Виктор Золотов. Президентские указы о создании гвардии и назначении ее руководителя были обнародованы во вторник вечером.


В соответствии с указом, помимо собственно внутренних войск, в новую службу из системы МВД перешли структуры вневедомственной охраны, ФГУП «Охрана», подразделения, осуществляющие контроль в сфере частной охранной деятельности, специальные отряды быстрого реагирования (СОБРы), ОМОН, Центр специального назначения сил оперативного реагирования и авиации.

Надо сказать, идея создать подчиненную президенту нацгвардию озвучивалась еще в начале нулевых годов — ее авторство приписывалось вице-премьеру Дмитрию Козаку. Впрочем, тогда законопроект о реформе правоохранительной системы до рассмотрения в Госдуме не дошел. О нацгвардии вновь заговорили осенью 2013 года, когда во внутренние войска из ФСО пришел один из доверенных людей президента — генерал Золотов. И, как видим, неслучайно.

Важный момент: в указе президента оговаривается, что подразделения спецназа гвардии будут находиться в оперативном подчинении министра внутренних дел и руководителей территориальных органов МВД. В результате, полиция по-прежнему в любой момент сможет задействовать спецназ в своих операциях.

Во вторник, кроме того, Путин подписал указы о передаче в МВД функций Федеральной миграционной службы (ФМС) и Федеральной службы по контролю за оборотом наркотиков (ФСКН). Сами службы упразднены, а в МВД будут созданы главные управления по вопросам миграции и по контролю за оборотом наркотиков. Такие подразделения, напомним, успешно действовали в МВД в начале 2000-х.

Нововведения позволят сократить штат, в том числе генеральские должности, ранее существовавшие в ФМС и ФСКН. Так, в «наркотическом» главке МВД смогут работать экс-сотрудники наркополиции в звании не выше полковника. Плюс, руководству МВД предписано предложить новую предельную численность сотрудников (сейчас в ФСКН работают свыше 30 тысяч человек, тогда как ранее подразделения ГУБНОН МВД по всей стране насчитывали около 7,5 тысяч сотрудников), а численность ФМС будет сокращена на 30%.

Что стоит за реформой правоохранительной системы, зачем президенту именно сейчас потребовалась личная гвардия?

— Вывод внутренних войск из структуры МВД обсуждался давно, — напоминает президент Института национальной стратегии Михаил Ремизов. — Рассматривалось несколько проектов реформирования правоохранительных органов, которые подразумевали такой шаг.

На деле, внутренние войска составляют львиную долю численности МВД, и их вывод означает сокращение аппаратного веса ведомства. Чтобы отчасти скомпенсировать потерю, в состав МВД вернули ФМС и ФСКН.

Должен заметить, что у нас структурные решения зачастую принимают, исходя из кадровых соображений. Так, видимо, получилось и на этот раз. Напомню, еще в 2015 году периодически начинали циркулировать слухи о возможной замене министра внутренних дел Владимира Колокольцева на прежнего главкома внутренних войск Золотова. Создание на основе внутренних войск отдельной силовой структуры — явная альтернатива такой кадровой «рокировке».

В итоге, как мы видим, доверенный человек президента возглавил одну из ключевых — с точки зрения внутренней безопасности — силовых структур.

«СП»: — Насколько оправдано такое решение?

— Думаю, вполне оправдано. Правоохранительные функции МВД и силовые функции внутренних войск по своей сути кардинально различаются. Как ни крути, внутренние войска — это, прежде всего, внутренняя армия, именно силовой инструмент, тогда как стержнем МВД является система следствия и пресечения преступлений и правонарушений.

К тому же — и это главное — такие решения еще с советских времен принимаются для соблюдения баланса, чтобы политическое руководство страны не оказалось заложником какой-то одной силовой структуры. Создание национальной гвардии завершает создание системы баланса российских правоохранительных органов, в которую также включены ФСБ, МВД и ФСО.

Это логично — с точки зрения политической предосторожности — избегать концентрации силового ресурса в руках одного ведомства.

«СП»: — Реформа приведет к сокращению численности силовых структур?

— Я в этом сильно сомневаюсь. Численность внутренних войск в последние годы уже сокращалась, и достаточно ощутимо. А сейчас речь идет о создании новой структуры на федеральном уровне исполнительной власти, и это, скорее, потребует увеличения численности силовиков. Если какие-то структуры и сократятся — например, ФМС и ФСКН, — то другие точно будут увеличены.

«СП»: — Решение о создании Нацгвардии связано с началом большого избирательного цикла в России?

— Я не вижу рисков, которые заставляли бы руководство страны задумываться об особой роли внутренних войск. На мой взгляд, нынешняя реформа могла стартовать на полгода раньше или могла быть отложена до окончания парламентских выборов. Думаю, сроки реформы в данном случае не имеют принципиального значения…

— Представители власти пока не объяснили обществу, зачем затеяна реформа правоохранительных органов, — отмечает политолог, директор Института политических исследований Сергей Марков. — Но в экспертном сообществе считают, что она преследует несколько целей.

Прежде всего, реформа запускает процесс демилитаризации МВД. Идея увеличения гражданской составляющей в структуре министерства внутренних дел обсуждалась давно. Ее реализация позволит как улучшить взаимодействие ведомства с гражданским обществом, так и усилить гражданский контроль над МВД.

Реформа, видимо, преследует и аппаратные цели. Определенные круги давно хотели сместить с занимаемого поста главу ФСКН Виктора Иванова. Он многим мешал своей независимостью и наличием прямого доступа к президенту. В итоге, как мы видим, аппаратная атака на ФСКН увенчалась успехом.

Есть в реформе и чисто экономический момент: она позволяет экономить бюджетные средства, которые тратятся на правоохранителей. Функции МВД и ФСКН во многом совпадали, но теперь дублирования не будет.

Но самое главное, власть в России чувствует угрозу. Она исходит, прежде всего, со стороны Запада, который готов при удобном случае организовать в РФ массовые беспорядки. Нельзя сбрасывать со счетов и угрозу терроризма. Из Сирии в Россию могут вернуться тысячи боевиков, которые воевали на стороне «Исламского государства» *, и к этому тоже нужно быть готовым.

«СП»: — Почему новая силовая структура напрямую подчинена Путину?

— Замыкание национальной гвардии на президента позволяет повысить мобильность главы государства в принятии политических решений. По аналогичной причине, замечу, в 2011 году было принято решение о создании Общероссийского народного фронта (ОНФ). «Фронт» тогда играл роль дублера «Единой России» на случай, если бы партия власти проиграла выборы.

Сейчас Национальная гвардия выступает дублером МВД и других силовых структур на случай, если эти структуры рискнут затеять собственную политическую игру. Де-факто структуры МВД подчинены региональным властям и, по большому счету, зависят от региональной элиты. А национальная гвардия подчинена лично президенту и создает необходимый баланс на случай возникновения массовых беспорядков.

«СП»: — Почему новую структура назвали Национальной гвардией, хотя это словосочетание имеет отрицательную коннотацию в связи событиями на Юго-Востоке Украины?

— Думаю, новую структуру назвали по общеевропейскому лекалу. Но, действительно, название не самое удачное. Все-таки за последние два года Национальная гвардия Украины основательно запятнала себя военными преступлениями, и стала в российских СМИ символом беззакония. Называть так же российскую силовую структуру, на мой взгляд, непродуманно…

* «Исламское государство» (ИГИЛ) решением Верховного суда РФ от 29 декабря 2014 года было признано террористической организацией, его деятельность на территории России запрещена.