Москва уходит от большого китайского брата

На саммите в Сочи Россия взяла курс на сближение с АСЕАН.


В четверг, 19 мая, в Сочи открылся третий саммит России и Ассоциации стран Юго-Восточной Азии (АСЕАН). Выступая вечером на торжественном приеме в честь лидеров стран АСЕАН, президент РФ Владимир Путин заявил, что в Сочинской декларации по итогам саммита будет зафиксировано намерение вывести партнерство на новый уровень. «Нас сближает общность подхода к решению многих актуальных проблем», — подчеркнул Путин.


В первый же день работы саммита российский лидер провел вереницу двусторонних встреч. На переговорах с премьером Сингапура Ли Сянь Луном он отметил рост взаимных инвестиций (объем российских инвестиций $ 2,5 млрд., сингапурских в российскую экономику — $ 1 млрд). В свою очередь, сингапурский премьер подчеркнул необходимость подготовки обоснования договора о создании зоны свободной торговли между Сингапуром и ЕАЭС.

О результатах некоторых других встреч сообщал пресс-секретарь главы российского государства Дмитрий Песков. Так, говоря о встрече Путина с его коллегой из Мьянмы Тхин Чжо, Песков отметил, что Россия и Мьянма подготовят дорожную карту о сотрудничестве на 2017 год, и обратил внимание на выраженную президентом Мьянмы «готовность принимать российских туристов».

После встречи с султаном Брунея Хассаналом Болкиахом Песков рассказал о возможной покупке Брунеем российских самолетов Sukhoi Superjet. Кроме того, по словам пресс-секретаря, стороны могут наладить сотрудничество в нефтегазовой отрасли.

В ходе встречи с премьером Лаоса Тхонглуном Сисулитом Путин подчеркнул, что в России премьера Лаоса знают, как хорошего друга нашей страны. Российский лидер провел также двусторонние встречи с лидерами Таиланда, Камбоджи, Малайзии и Вьетнама. На них шла речь о различных аспектах взаимодействия между странами — от туризма до военно-технического сотрудничества.

Надо заметить, что встречи Путина с лидерами «азиатских драконов», общий рынок которых превышает рынок ЕС, проходили по горячим следам визита в Сочи японского премьера Синдзо Абэ, и в преддверии июньского визита президента РФ в Китай.

В целом, складывается впечатление, что Москва пытается доказать: ее «поворот на Восток», провозглашенный в 2014 году, перестает быть политическим проектом, и не сводится больше к стратегическому партнерству с Пекином. Однако и курс на сближение с Японией и АСЕАН чреват рисками. Да, Москва в этом случае избегает роли младшей родственницы Китая и получает козыри для переговоров с Пекином. Но, с другой стороны, она вступает на опасное поле, на котором конфликтуют между собой разные части Азии.

Что стоит за юго-восточными манёврами Кремля, смогут ли наши новые партнеры составить конкуренцию Поднебесной?

— Заменить нам Китай не смогут ни Япония, ни АСЕАН, — отмечает руководитель Центра японских исследований Института Дальнего Востока РАН Валерий Кистанов. — Но они могут сделать российские отношения в регионе более сбалансированными, и понизить удельный вес Китая в этих отношениях — впрочем, ненамного.

Судите сами. В отношениях Японии и России атмосфера вроде бы улучшилась в результате визита Синдзо Абэ, его настойчивости встречаться с Путиным и решать территориальный вопрос. Но насколько реально стороны продвинулись в Сочи — до сих пор неизвестно. Есть общие заявления, что выработан новый подход, и лидеры согласились вдвоем решать проблему — только и всего. Более того, сразу после переговоров в Сочи представитель японской стороны заявил, что «новый подход» вовсе не означает изменения базовой позиции Токио в территориальном вопросе: Россия должна вернуть все четыре острова — и никак иначе.

Что же касается развития экономического партнерства, Синдзо Абэ предложил целый набор сфер, где японцы могли бы сотрудничать с Россией. Все это очень хорошо выглядит, но многие пункты предложения требуют совершенно другой ситуации в российской экономике.

Например, пункт о том, чтобы превратить наш Дальний Восток в промышленную базу, ориентированную на экспорт. Как вы себе представляете реализацию этого пункта? Особенно с учетом того, что в регионе мало населения, оно скукоживается, и что там отсутствует необходимая инфраструктура? Другими словами, предложения японцев хорошие, но абсолютно непонятно, как воплощать их в жизнь.

На этом фоне вряд ли можно говорить, что сближение с Японией является противовесом Китаю. Тем более, объемы взаимной торговли у нас с Токио примерно втрое ниже, чем с Пекином.

«СП»: — А как выглядят перспективы развития отношений с АСЕАН?

— Еще сложнее. Китай и Япония — все же наши пограничные соседи, а АСЕАН — это Южно-Китайское море. Да, это огромный рынок, это единая интеграционная структура, и важно развивать с АСЕАН отношения. Но о перспективах глубокого замещения Китая я бы говорить не стал.

Скажем, Япония — и наш сосед, и третья по величине экономика мира. Но на Россию приходится всего 0,3% ее зарубежных капиталовложений. Значимость РФ во внешнеторговом обороте Японии — 2−3%, а значимость Японии для нас — 3,5%.

С АСЕАН все обстоит еще менее блестяще.

Зато Китай у нас под боком — общая протяженность российско-китайской границы превышает 4 тысячи километров. Кроме того, с Пекином мы завязаны институционально: вместе состоим в БРИКС, в Шанхайской организации сотрудничества (ШОС). Наконец, мы собираемся с китайцами состыковывать Новый Шелковый путь с ЕАЭС. Ничего подобного не делается ни с Японией, ни тем более со странами АСЕАН.

Поэтому, думаю, Китай в обозримой перспективе будет оставаться нашим главным партнером в экономике. Причем, наше партнерство подпирается еще и совпадением интересов Москвы и Пекина в военно-стратегической области. Все это приводит к тому, что мы — особенно в условиях обострения отношений с Западом и антироссийских санкций — будем и дальше в значительной мере опираться на Китай.

Да, мы не должны замыкаться на КНР, и должны вырываться из роли его младшей родственницы. Но сделать это непросто.

«СП»: — Представим, что мы начали расширять сотрудничество с Японией и странами АСЕАН. США будут считать это угрозой, будут противодействовать сближению?

— Объективная ситуация в тех же японско-российских отношениях не позволяет нашим странам стать важнейшими партнерами в сфере экономики. И зачем в этой ситуации влезть еще и Соединенным Штатам? Мы не представляем никакой угрозы для американцев на японских рынках, мы им не конкуренты. Напротив, Вашингтон весь послевоенный период был доминирующим партнером Токио во внешнеэкономической сфере.

При таком раскладе США просто нет нужды ставить нам палки в колеса. Достаточно сказать, что наши инвестиции в Японию равны нулю. Из России ежегодно идет гигантская утечка капиталов — более $ 50 млрд. в 2015 году, — но утекают они не в Японию, а в офшоры. О каком инвестиционном взаимодействии может идти речь при таком раскладе?! На деле, оно сводится к тому, что мы упрашиваем японцев вкладывать в российскую экономику, а они не особенно к этому стремятся. США в такой ситуации могут нас просто не замечать.

А уж про АСЕАН я вообще не говорю. Сырье — углеводороды, цветные металлы, морепродукты и круглый лес (основные экспортные позиции РФ в торговле с Японией) — мы в Юго-Восточную Азию не гоним. А из промышленной продукции нам особо нечего там продавать, кроме вооружений. Да, в Малайзию и Вьетнам мы продаем истребители и вертолеты. Но, скорее всего, это до поры до времени.

Сейчас в США идет разговор о необходимости снять эмбарго на поставки вооружений во Вьетнам. Как только это случится, американцы нас здорово потеснят на юго-восточном рынке вооружений. В результате наш товарооборот с Вьетнамом упадет, а Вьетнам — это наши ворота в АСЕАН.

Словом, как ни крути, АСЕАН не станет нашей мощной экономической опорой в ближайшем будущем…

— Идея Москвы состоит не в том, чтобы противопоставлять Китаю Японию и АСЕАН, — считает завкафедрой Московского гуманитарного университета, директор центра Юго-Восточной Азии, Австралии и Океании Института востоковедения РАН Дмитрий Мосяков. — Речь идет о выстраивании свободных и взаимовыгодных отношений со всеми партнерами в Юго-Восточной Азии. Это позволяет сбалансировать российскую политику в регионе, и дает Москве широкие возможности в политическом и экономическом сотрудничестве. В этом случае шансы на использование азиатских ресурсов для нашего национального развития, в том числе российского Дальнего Востока, заметно возрастают.

«СП»: — Как к этому отнесется Китай?

— Думаю, Пекин понимает, что коррекция российской политики не направлена против КНР, она лишь отвечает определенным национальным интересам РФ. Сам Китай поступает точно так же. Скажем, Пекин реализует сейчас проект Нового Шелкового пути, но первые поезда по нему он пустил в обход России. Почему? Китай считает, что этот маршрут сейчас больше ему подходит.

Замечу, что в наших инициативах нет вызовов. Все предложения по развитию сотрудничества с Японией и странами АСЕАН, которые обсуждались на саммите в Сочи, только укрепляют мир, стабильность и безопасность в Азии.

«СП»: — Развивая сотрудничество с АСЕАН, мы вступаем в противоречия с США?

— США в своем противостоянии с Китаем пытаются превратить страны Юго-Восточной Азии в противников Пекина. По сути, Вашингтон отводит этим странам роль санитарного кордона, окружающего Китай.

С этой точки зрения, развивать отношения с Россией странам АСЕАН на руку: они получают более широкое поле для манёвра. В руководстве этих стран есть понимание, что нельзя складывать все яйца в американскую корзину. Москва может этим воспользоваться…

Свободная Пресса