Частные армии России…?!

Начнем с того, что для России на сегодняшний день правильнее будет сказать – ведомственные армии (или частные ведомственные армии - далее ЧВК - для Запада их можно расшифровать как частные военные компании). Так как, стратегические компании получили карт-бланш на формирование своих силовых структур? Какова история вопроса? И в какой форме все это начиналось у нас?


24 июня 1997 года, возможно, войдет в новейшую историю как "День наемника". В этот день закрытое совещание Разведывательного управления министерства обороны (РУМО) США, посвященное вопросу "приватизации функций по обеспечению национальной безопасности", единодушно пришло к заключению: в ближайшие десятилетия так называемые "частные военные компании" станут основным инструментом реализации политики США и их союзников в сфере военной безопасности за рубежом.


За США последовала их верная союзница, Англия. По информации авторитетного аналитического еженедельника "Jane's Defence Weekly", 12 февраля 2002 года МИДом Великобритании издан долгожданный "Зелёный документ" (Green Paper) под названием "Частные военные компании: правила регулирования" ("Privatе Military Companies - Options for Regulation"). Его разработали в ответ на запрос Комитета по иностранным делам Палаты общин ради выработки механизмов и правил государственного регулирования частных военных компаний.

В истории наемничества, насчитывающей не одну тысячу лет, произошёл крутой поворот, способный кардинально изменить воззрения ведущих в военном отношении мировых держав на теорию и практику ведения локальных войн и вооруженных конфликтов (ЛВВК).

На самом деле на весь период холодной войны локальные боевые действия в регионах мира являлись ареной боевых «противовесных решений» СССР и США. Будущее кстати не блещет красивой радугой. Как говорится: все новое – это хорошо забытое старое. И, скорее всего, все конкурентные подходы еще впереди.

Мы увидели, что ослабление одного «полюса мира» тут же дало обратный ожидаемому эффекту результат. Войн стало еще больше. И ЧВК в них на сегодняшний момент играют очень значительную роль, причем как силы специальных операций. И будут играть еще большее значение.

Россия, наконец, то поняла, что проигрывает в этой гонке формирований силовых ведомств. А это не очень хорошо, если заглянуть вперед. И, кстати, первые шаги к современному оформлению «конкурентных решений» уже сделаны.

Главным отличием подобных формирований ЧВК является опыт участников самих подразделений: от рядового состава до высших («условно кабинетных») руководителей всей структуры. Требования к специалистам здесь очень высоки. Например, американские и английские ЧВК выставляют такой ценз набора: от пяти лет спецназа в войсках или не менее 8 лет полицейской службы. Кроме того, очень важны психологически-моральные качества бойца, характеристики с места службы и т.д. Мужчина в 35-40 лет наиболее устойчив к стрессам и морально подготовлен к ситуациям, которые могут возникать совершенно случайно по времени и месту. В то же время стабильно «устойчив к рутине». В этом возрасте уже достигнут достаточный образовательный уровень и максимальна активная самооценка, и возможность объективно прибегать по максимуму к собственному опыту, который, суммируясь, встраивается в общий алгоритм действий группы, а потом и всего системно управляемого предприятия охраны. Такие подразделения очень эффективны в зонах конфликтов, где затрудненно применение войсковых подразделений и тактики обычных армий. А сегодня это практически все зоны ЛВВК.

Скептики и псевдопатриоты муссируют эту тему с позиции, укоренившейся в сознании обывателя – «наемник» как нарицательное имя. В сознании всплывают головорезы, которые убивают мирных жителей и насилуют женщин. Эти все читатели (которым помогает бульварная или ангажированная пресса) очень далеки от истинного понимания событий и мыслят достаточно примитивно. Регулярные войска убивают некомбатантов и совершают преступлений на войне в сотни раз больше, чем приписываемые сейчас преступления тому же "Blackwatter”(«В семье не без урода», возможно серьезные нарушения произошли, но их конкретные причины часто не оглашаются). Можно вспомнить Вьетнам, тех же зеленых беретов и группу полковника Роэлта. И ДРА.

В Афганистане в каждом подразделении 40-й армии имелись осужденные по различным статьям, все, кто служил там, подтвердят мои слова. И это не плевок в «афганцев», «вьетнамцев» или солдат другой войны. Просто война, как структура массированной агрессии с обоих сторон снижает уровень в комбатантах морального аспекта восприятия личности противника и «мирного» населения. Война на чужой территории за геополитические интересы всегда будет сталкиваться с партизанским движением и объединением оппозиции легальной власти в единый фронт против «захватчиков». Это наблюдалось и в Афганистане периода 1979-1989 гг. Порой линия юридического права на подобной войне проходит очень расплывчато и неуверенно.

Скажем, разведгруппа, действующая на территории противника, в зонах контроля моджахедов, выполняет боевую задачу. От ее результата зависит общий план взаимодействий батальонов и сводных групп в операции. А от этого и вся обстановка в провинции и более того, в соседних регионах тоже. Не нужно говорить о том, что именно это и было целью советского контингента в ДРА – а совсем не порабощение бедного народа. СССР просто принес им не то, что они хотели в силу своего менталитета и в рамках национальных противоречий был втянут в затяжной конфликт, который, кстати, продолжается по сей день. Цинизм и пренебрежение обычаями и культурой народов Афганистана никогда не были в политике ни руководства СССР и, как следствие, ни командования 40-й армии. Нашему народу вообще не свойственна подобная доктрина, а в тот - советский период, тем более. Еще работала серьезная по тем меркам мотивация (кто назовет: «промывание мозгов») – «интернациональная пролетарская помощь братскому афганскому народу» (сейчас некоторые журналисты называют это с циничной издевкой, а многие «там» искренне верили). И в это реально верили и солдаты, и вольнонаемные. СССР вез туда технику, стройматериалы, специалистов, строил и лечил. (Некоторые афганцы сейчас это вспоминают с тоской о несбывшемся.)

Только вот взгляд на все это очень менялся у людей, которые держали в руках оружие. На деле они получали в «ответку» не благодарность (хотя порой она и выражалась «медалькой подобного характера»), а звериную жестокость, от которой видавшие виды офицеры приходили в ужас. Боевые подразделения вынуждены были менять все доктрины и тактику действий. Все моральные привязки полетели к «чертям собачьим». Вспомнились тут же оперативно-тактические мероприятия периода ВОВ, которые применяли успешно спецчасти вермахта: и тактика постоянных обстрелов, и выжженной земли, и договорных зон.

Так вот, умозрительно представьте себе: группа по времени затянула свою работу и вместо двух суток, находится в боевом режиме уже четвертые сутки. Что это значит на деле, профессионалы военные (имею в виду воевавших и людей интересующихся темой) знают. Для людей сугубо гражданских поясню – в первую очередь заканчивается «топливо»: сухой паек или еда, иногда вода. Все нужно пополнять. Я уже не говорю о всяких погодных аномалиях и пределе прочности организма человека. Просчет скажете вы? Да, несомненно. Но из таких просчетов и состоит война, ибо на самом деле ни одна операция не проходит именно так, как ее спланировали.

Командир группы принимает решение – пополнить запасы провизии, для того, чтобы выполнить задачу в ближайшие сутки. Формируется подгруппа из трех, четырех бойцов и направляется в ближайшее селение. Но вот какая «петрушка»: придти и попросить, или купить в такой ситуации не предоставляется возможным. Думаю, сами понимаете почему? Подгруппа выполняет задачу так, чтобы не было никаких последствий. К тому же конспирируя свое посещение подобного «дукана» под разборки местных банд. Могу откровенно сказать – судьбу «продавцов» можно предположить. Только так работа разведчика оценивается на пять баллов.

Но если начать разбирать ситуацию, скажем спустя время, получится, что убиты мирные граждане чужой страны. И из всего этого можно раздуть и тему мародерства, и все, что «ни попадя под руку». Под судом оказывались многие именно из подобных ситуаций. Вспомнить можно «дело Ульмана» - это уже с другой войны. Потому-то все подобные вещи должны быть строго засекречены и регламентируются совсем иными институтами, без предательств и подстав.

Выходит, что аргумент первый о наемниках потерпел фиаско. На самом деле сотрудники ЧВК действуют осторожней по причине основной тактики действий «сдерживания». Там действует первое правило – лучший бой - несостоявшийся бой. А перегибы и издержки это исключение из правил, и тут регламент закона должен работать как часы.

Что же еще ставят «обыватели» и написанные при «Царе Горохе» законы «в большой укор и на горе наемникам»? Деньги!!! Вот что! Основным аргументом, извергающим в ад за все мыслимые и немыслимые грехи, являются «money». Но скажите, что плохого получать за свою работу деньги? За рискованную работу, ограниченную рамками Закона международных институтов, страны пребывания и законами военного времени? Труд солдата такой же труд, как и слесаря и сварщика. Вот только ставка на этой работе - жизнь.

ЧВК США и Великобритании потребляют баснословные суммы от бюджета заложенных в МО Ираке и Афганистане. Российские ЧВК не исключение, хоть их суммы значительно скромнее. В качестве отечественных первопроходцев на этом поприще можно назвать отряд «Тигр Топ-рент секьюрити» и УЦ «Орел-антитеррор». Задачи которые выполняли эти подразделения в Ираке периода 2004-2007 гг. разнообразны. От охраны базы до охраны международных миссий. «Орловские» специалисты в основном обеспечивали базу Наджибия и Харту, защиту внутреннего периметра базы (рядом с англичанами). Ребята из «Тигра» выполняли всю сложную работу по охране конвоев, эскортов и вырабатывали опыт взаимодействия с МО, МВД Ирака и ЧВК США и Британии, такими как: Blackwater, ArmorGroup, Control Risks, Aegis, Piligrim Group, – хотя бы потому, что встреча на дороге двух вооруженных конвоев грозит непоправимыми последствиями. Что, кстати, имело место – однажды дело чуть не дошло до перестрелки с группой «Иринис» по дороге на Киркук. По специфике Северного Ирака и суннитского треугольника «Тигр» также взаимодействовал с «Hart Group. Ltd». Взаимодействия в основном носили консультационный характер, но не только. Например, летом 2005 года была совместная миссия в г. Мосуле – т.н. оппозиционном городе. Специалисты «Тигра» часто использовали бронированную технику партнеров для конвоев в Багдад и Анбар. И показатели группы «Тигр» были очень хорошими. Чопорные британцы, по праву считающие себя лидерами в данной области и хорошими вояками, уважительно относились к ребятам из отряда В. Гусева. В мае 2005 года американцы не могли провести из Захо колонну со строительной техникой и русскими КРАЗами. Моджахеды расстреляли несколько транспортов из РПГ-7. В одной кабин машины насчитали 17 пробоин от выстрелов. Контракт был передан «Тигру». И колонна дошла в Анбар без потерь.

Другая ситуация в Диале недалеко от Баккубы тоже чего-то стоит. Грамотные действия всего лишь одного человека – Алексея Бородина, «афганца-десантника», предотвратили нападение отряда «алибаб» (мигрирующих и никому не подчиняющихся бандитов) на эскорт. Пока основной эскорт демонстративно шел на контакт с непрошенными гостями, Алексей высадился на ходу из машины, и, забежав за бархан в тыл бандитам, взял их пулеметчика и стрелков на мушку. Бандиты ретировались, понимая, что развязывать бой не в их пользу. И это притом, что численное преимущество имели бандиты. Алексей Бородин за спасение жизней товарищей, награжден медалью «За верность Долгу и Отечеству», хотя это как минимум «Орден мужества».

Бойцы этого подразделения даже были приглашены в качестве инструкторов и для обмена опытом в «Израильскую школу подготовки стрелков-охранников конвойных групп, саперов и радиоинженеров». Один из таких специалистов, прошедший подготовку телохранителя международного класса, это - Геннадий Чуксин. Воин десантник, пройдя путь от оператора наводчика БМД до старшего разведчика отдельной разведроты 106 гв. ВДД, он выбрал профессиональный путь телохранителя. И стал первоклассным специалистом и инструктором. Сейчас Г.Чуксин возглавляет УЦ «Редут-антитеррор и военная патриотика» и является гендиректором ЦОТЗ (Центр оперативно-тактических задач) «Редут-антитеррор» Богатый опыт отряда «Тигр» развился в этом центре и приумножился выполнением миссий в Ираке (миротворческие задачи ООН совместно с «Blackwater Worldwide» в 2006 году), Афганистане (мониторинг ситуации по охране территорий Асадабад 2006-07 гг.), Израиль-Ливан-Палестина (охрана миссий и объектов 2006 год), Северная Осетия – Абхазия (2008 год).

И если воспринимать как раз реальность, то работа «Тигра» строилась по принципу: выполнение дела и зарабатывание денег – две разные сферы. «Тигр», как раз выполнял поставленные задачи: порой многие, как вспомогательные и бесплатные. Выполняя задачи на несколько порядков опаснее и сложнее, чем, скажем, служба по охране объекта в стационаре – контрактники «Тигра» получали материального довольствия меньше, чем их коллеги из американских ЧВК. Российская схема работы в тот период не была отлажена по международным правилам и действовала по «очень субъективным понятиям». В итоге конкретные люди не получали страховку (несколько человек были ранены), а семьям погибших (погибли курды, подрыв в Диале) выплачивались суммы из «фонда ребят», грубо говоря из своих личных средств. Во многом это неопытность на раннем этапе В.Гусева в подобных юридических аспектах. Профессионализм и грамотные действия при бандитских налетах и минометных обстрелах, спасенные жизни россиян и иностранцев, должны сочетаться с проблемами взаимоотношений с местными помощниками и с юридическими обязательствами другого рода.

И все же это был первый опыт. Опыт реального контакта с ситуацией. И его трудно недооценить.

Сейчас инструктора «Редут-антитеррор» во главе с гендиректором Геннадием Чуксиным и президентом НАСТ России Дмитрием Фонаревым приглашены в Северный Ирак и Израиль на совещание по теме: «Обмен опытом по противодействию террору и услуги телохранителя в зонах боевых действий». Участие в международном мониторинге имеет ключевое значение для захода российских подобных структур на международный рынок охранных услуг.

Суммируя вышесказанное, хочется отметить, что накопленный опыт для формирования подобных структур в России действительно есть. И именно за ними будущее: и в охране личности за границей, и в противодействии террору, и защите бизнеса в геополитически интересных зонах для России. Вновь создаваемым силовым структурам в виде ЧВК при бизнес-гигантах российской топливной индустрии (и не только) несомненно, понадобится этот опыт.

На сегодняшний момент это опыт ЧВК «Орел-антитеррор», «Топ-рент секьюрити», «Феракс», «Редут-антитеррор».

Хочется надеяться, что даже существующие разногласия между субъектами этой сферы деятельности разрешатся, а огромный, накопленный опыт взаимодействия этих предприятий послужит весомой основой механизма задействования охранных структур России в «горячих точках за рубежом» в интересах российского бизнеса. А российские ведомства и министерства в результате этого предпримут адекватные усилия для укрепления позиций России в меняющемся мире, создав соответствующие юридические и правовые нормы для защиты интересов этих достойных и преданных своей стране людей.