Российско-китайские отношения: Куда смотрит «Китайский Дракон»

Сегодня в темах китайско-российского сотрудничества преобладают две радикальные по содержанию, но противоположные по сути темы.
1) Паническая: «Китай наступает! Спасайте Сибирь, Дальний Восток и Казахстан».

Читайте также: Основатель ЧВК Blackwater: Русскому медведю нужно отдать всё, что захочет

2) Оптимистическая: «Россия объединит усилия на международной арене с Китаем и положит окончание мировой гегемонии США».


Выскажу собственную позицию – и первая и вторая версии имеют право на жизнь, но вероятность их воплощения остается незначительной. При этом не буду ссылаться на горы информации и аналитических выкладок по обеим тематикам, которыми переполнено информационное пространство, дабы сразу не погрязнуть в предположениях и ответных гневных комментариях. Сошлюсь лишь на один очевидный факт, который не я первый привожу – Китай тяготеет к Тихоокеанскому побережью. Эта тенденция за тысячелетия истории Поднебесной закрепилось в генной памяти китайцев, и не изменяется. Самое наглядное тому подтверждение карта плотности населения КНР.

Причина банальна и известна – для Китая жизненно важным был и остается Тихий океан как главнейшая и практически незаменимая транспортная артерия, особенно в условиях нынешней многократно усилившейся зависимости страны от импорта сырья и экспорта товаров.

Выводы:

1. Можно аргументировать версию «неотвратимой агрессивность» КНР по отношению к России и строительством автобанов в сторону совместной границы, и территориальными претензиями по Амуру, и масштабными маневрами НОАК вблизи территории РФ с передислокацией множества подразделений, но эта тема не нова уже не первое десятилетие. А непреложным фактом остается то, что китайцы жить на Север и Запад не едут, традиционно предпочитая побережье Тихого океана.

Но что может «желать захватить» Китай у России?
Только южное побережье Приморья, и то, не далее замерзающего Охотского моря, ограниченного грядой Курильских островов. Пекину не помешают дополнительные порты, чтобы растянуть, могущие участвовать в блокаде материкового Китая, силы флотов потенциальных противников. Но нужны ли Китаю несколько сотен километров дополнительного океанского побережья, закрытых, к тому же, территорией Японии, взамен конфликта с Россией? Крайне сомнительный размен для прагматичного Пекина.

2. Что может желать Китай в союзе с Россией? Ресурсы и сухопутные транспортные пути к главной цели – экспорта товаров потребителям в Европе. Транссиб конечно хорошо, но его пропускная способность намного ниже экспортных потребностей Поднебесной. Запасы углеводородов Западной Сибири значительны и заманчивы, но реальных путей их транспортировки в Китай в необходимых объемах пока нет. Для удовлетворения минимально необходимых потребностей КНР, и то и другое требует значительных затрат на развития как в плане финансов, так и в плане времени. А времени у Поднебесной не будет. Вряд ли после появления первых признаков сближения Пекина с Москвой США будут, сложа руки, наблюдать за обретением Китаем транспортной и ресурсной независимости. Существующие механизмы удушения импорт-зависимой экономики КНР Вашингтон включит на полную силу гораздо раньше.

Еще Россия может предложить Китаю интеллектуальный потенциал для развития промышленных технологий. Но Пекин так давно привык «воровать» чужие секреты, что нет уверенности, что подобное предложение заинтересует руководство КНР.
Единственный, с кем реально желанен для Китая союз – это российский Тихоокеанский флот. И то, для его использования в случае форс-мажора в отношениях с США, в Желтом море и южнее.

Таким образом, сегодня все преференции, которые Китай может, неважно, «силой» или «по любви», взять или получить у России не решают наиболее насущных проблем экономического и геополитического противостояния Пекина с США в АТР.

Тем не менее, все изложенное не означает, что Москве не нужно продолжать плотно сотрудничать с Китаем на перспективу и в интересах России.