Недолгая судьба ядерной суперторпеды

55 лет назад – 10 октября 1957 года прошли первые испытания отечественной торпеды с ядерным боевым зарядным отделением (БЗО) с подводной лодки. Эта дата имеет большое значение для российских подводников. Наши ПЛ получили существенный аргумент на море в споре за морское владычество перед вероятным противником.


Торпеда 53-58, выпущенная с подводной лодки С-144 (капитан 1-го ранга Г. В. Лазарев) проекта 613, пройдя 10 километров, взорвалась на глубине 35 метров. Результатом ее действия стало потопление двух эсминцев, двух ПЛ и двух тральщиков. Больше в бухте кораблей не было, а то бы и их унесло в морскую пучину. Понимая важность нового оружия, которое может определить результат не отдельного морского боя, а целой операции, уже в 1958 году Военно-морской флот принимает на вооружение торпеду 53-58 с ядерной боевой частью РДС-9.


С чего началась эра гонки вооружений

Но вернемся к предыстории. Во второй половине 40-х годов тратятся огромные ресурсы страны на создание отечественного ядерного оружия. Нужно было срочно догнать Америку, которая уже обладала таким средством и даже применила этот вид оружия в боевых действиях, нанеся удары по японским городам Хиросиме и Нагасаки.

В 1949 году, когда был испытан первый советский атомный заряд, начались проработка и изучение вопроса о возможности нанесения ударов торпедами с ядерными боезарядами по береговым объектам на территории США. Одновременно проводились аналогичные работы по использованию атомных бомб и в интересах других видов и родов Вооруженных Сил Советского Союза, но предпочтение руководства страны отдавалось бомбардировочной авиации и ракетной технике.

В то же время командование ВМФ хотело в первую очередь иметь атомное оружие на подводных лодках. Однако здесь сразу столкнулись с техническими трудностями и проблемами: максимальный диаметр торпедных аппаратов наших ПЛ был всего 533 миллиметра, а испытанная в 1951 году «носимая» атомная бомба имела диаметр 1,5 метра. Что делать? Моряки предлагали уменьшить заряд до нужных габаритов торпедных аппаратов, а атомщики – увеличить габариты носителя – торпеды. К тому времени практически все находящиеся в разработке атомные бомбы имели большие размеры, чем даже первая из них РДС-3, росли требования военных по увеличению мощности заряда.

Несмотря на все перечисленные обстоятельства, так и не придя к общему мнению, в 1951–1952 годах ученые и конструкторы КБ-11 (Арзамас-16) приступили к разработке ядерных зарядов для морских торпед в двух вариантах: калибром 533 (Т-5) и 1550 миллиметров (Т-15). При этом если торпеда штатного калибра – совершенно приемлемое вооружение ПЛ, то размещение торпедного аппарата для «чудовища» диаметром свыше 1,5 метра было делом неподъемным для имеющихся типов подлодок, требовался новый проект подводного корабля.

Вероятно, поэтому 9 сентября 1952 года Совмином СССР принято постановление № 4098-1616 о проектировании и строительстве «объекта 627» водоизмещением до 3000 тонн с торпедой Т-15 с атомным боевым зарядным отделением для ударов по береговым целям.

Заместитель главного конструктора КБ-11 капитан 1-го ранга В. И. Алферов, создававший схему и приборы системы подрыва ядерного заряда для первых атомных бомб, сразу после испытания первой водородной бомбы быстро организовал разработку сверхбольшой торпеды Т-15 под термоядерный заряд. По режимным соображениям, а также с учетом сложившихся личностных отношений торпеда Т-15 сначала разрабатывалась без участия Военно-морского флота. О ней 6-й отдел ВМФ узнал только через проект 627 первой атомной подводной лодки.

Американцы нас опережали тогда. В июне 1952 года в США была заложена первая в мире атомная подводная лодка (АПЛ) с романтическим наименованием «Наутилус» (проект EB-251A). В сентябре 1953-го создан наземный прототип корабельной атомной установки, а в сентябре 1954-го вступила в строй первая в мире АПЛ SSN-571 – «Наутилус», оборудованная экспериментальной установкой типа S-2W. В январе 1955 года на ней был дан ход под АЭУ в подводном положении. Началась новая эра в гонке морских, а в дальнейшем и стратегических вооружений…

Подводный «объект 627»

Первоначально основной задачей экспериментальной АПЛ проекта 627 с гигантской электрической торпедой Т-15 калибром 1550 миллиметров под термоядерный заряд являлось нанесение удара по прибрежным районам вероятного противника. Для этого на АПЛ намечалась установка одной большой торпеды Т-15, несущей заряд огромной мощности, длина торпедного аппарата составляла более 22 процентов от общей длины лодки.

Ядерная торпеда Т-15 предназначалась для удара по военно-морским базам, портам и другим прибрежным объектам, включая и города, где мощной морской и ударной волной, другими факторами ядерного взрыва предполагалось наносить невосполнимый ущерб военной и гражданской инфраструктуре потенциального противника, то есть Америке.

На новый подводный «объект 627» руководством делались большие ставки. В то время еще не было атомных зарядов в габаритах, приемлемых для обычных торпед, и межконтинентальных ракет, способных доставлять атомные заряды на значительные расстояния и держать потенциального противника в страхе.

Создание такой большой торпеды и системы управления ею представляло собой особо сложную проблему. Кроме полутораметровой торпеды на подводной лодке предусматривались две торпеды калибра 533 миллиметра для самообороны, расположенные в носовых торпедных аппаратах (ТА). Запасных торпед не предполагалось.

Длина торпеды Т-15, разработанной в НИИ-400 (главный конструктор Н. Н. Шамарин), составляла около 23 метров, вес – 40 тонн, термоядерного заряда – 3,5–4 тонны. Основная весовая нагрузка приходилась на мощную аккумуляторную батарею, обеспечивающую скорость торпеды 29 узлов при дальности хода до 30 километров. Предположительно для торпеды Т-15 предлагалось использовать заряд термоядерной бомбы РДС-37, который устанавливался на первую советскую межконтинентальную баллистическую ракету (МБР) Р-7 конструкции С. П. Королева. Первоначально при проектировании ракеты масса боеголовки была задана в пять тонн, предполагалось разместить мегатонный боезаряд в форме шара. В результате проектных исследований разработчиком – КБ-11 и его филиалом – КБ-25 массу заряда снизили до 1,5 тонны при сохранении заданной мощности.

Подрыв заряда должен был происходить от ударного или дистанционного взрывателя (часового механизма). Для стрельбы Т-15 разработали специальный торпедный аппарат калибром 1,55 метра и длиной до 23,5 метра. Управление стрельбой этой торпеды обеспечивалось с поста управления торпедной стрельбой (ПУТС) «Тантал».

Согласование конструкций торпеды и ТА с общекорабельными вопросами, разработка систем хранения торпеды на корабле, ввода в нее данных, компоновка расположения торпедного и многочисленного корабельного оборудования, систем и устройств в носовом отсеке ПЛ выполнялись в СКБ-143 специалистами сектора И. И. Шалаева. Конструкторы бюро работали в тесном содружестве с коллективом КБА ЦКБ-18 и наряду с выполнением собственных работ оказывали ему техническую помощь, командируя своих специалистов для отдельных, наиболее напряженных задач.

В ходе проведения работ по торпеде Т-15 у специалистов появились сомнения в эффективности использования такого оружия. На побережье США было не очень много удобных для поражения специальной торпедой объектов, не говоря уже о вероятности подхода АПЛ на дистанцию стрельбы.

Тактико-технические элементы корабля утвердили 21 декабря 1953 года. В июле 1954-го СКБ-143 завершило разработку технического проекта 627 атомной подводной лодки. 18 октября 1954 года Минсредмаш и Минсудпром представили технический проект в Президиум ЦК КПСС, после чего Министерству обороны предложили рассмотреть проект и направить заключение в Совет министров. Министр обороны Н. А. Булганин поручил разобраться с этим заданием помощнику министра по военно-морским вопросам адмиралу П. Г. Котову, который получил некоторую информацию по проекту 627 от министра судостроительной промышленности В. А. Малышева. Тогда же был решен вопрос о допуске с грифом «Особая важность» к проекту АПЛ руководителей и специалистов ВМФ.

Для рассмотрения проекта и подготовки заключения приказом главкома ВМФ Адмирала Флота СССР Н. Г. Кузнецова в 1954 году образовали экспертную комиссию во главе с начальником Управления Главного штаба ВМФ вице-адмиралом А. Е. Орлом. Основные возражения со стороны ВМФ были по составу вооружения АПЛ – Н. Г. Кузнецов заявил, что флоту не нужна подводная лодка с этим оружием.

Но одним желанием ВМФ такие вопросы не решаются, нужна воля руководителей государства и она последовала. В 1954 году по указанию Н. С. Хрущева проект огромной торпеды Т-15 был закрыт.

Тогда уже по постановлению СМ СССР от 11 марта 1954 года создавался авиационно-ракетный комплекс К-20 с межконтинентальным самолетом-носителем Ту-95К и сверхзвуковыми крылатыми ракетами Х-20 с термоядерными боевыми зарядами типа РДС-6 с мощностью до 1 Мт для поражения стационарных, мобильных, в том числе морских целей с пуском с дальности более 600 километров, вне зоны ПВО противника. А о баллистических и крылатых ракетах межконтинентальной дальности и говорить не приходится, их создавалось достаточно много, параллельно шло формирование первых ракетных бригад.

На фоне всего этого по результатам экспертизы ВМФ было принято решение о корректировке технического проекта 627 атомной подводной лодки. Постановлением СМ СССР от 26 марта 1955 года № 588-364 технический проект корабля утвержден только с торпедными аппаратами калибра 533 миллиметра, а работы по торпеде Т-15 прекращены. На этом как бы и заканчивается история ядерной суперторпеды, но на самом деле не совсем.

Другие проекты

Параллельно с работами над торпедой Т-15 калибра 1550 миллиметров специально под атомный заряд РДС-9 проектировалась и 533-мм парогазовая торпеда Т-5, о которой «мечтали» моряки. В 1955 году на этапе государственных испытаний торпеды Т-5 с ЯБП успешно проведен первый подводный ядерный взрыв. В 1958-м Т-5 приняли на вооружение ВМФ под индексом 53-58. Однако производство этих торпед было малосерийным. В дальнейшем разработали унифицированное БЗО с ядерным зарядом для установки на 533-мм торпеды, а затем и 650-мм ядерные торпеды.

В 1961 году идея суперторпеды со сверхмощным зарядом была реанимирована по предложению А. Д. Сахарова, новую торпеду предполагалось использовать в качестве средства доставки особо мощных 100- и более мегатонных термоядерных зарядов к берегам потенциального противника.

Здесь стоит обратиться к «Воспоминаниям» академика Сахарова, где он написал: «После испытания «большого» изделия меня беспокоило, что для него не существует хорошего носителя (бомбардировщики не в счет, их легко сбить) – то есть в военном смысле мы работали впустую. Я решил, что таким носителем может явиться большая торпеда, запускаемая с подводной лодки. Я фантазировал, что можно разработать для такой торпеды прямоточный водопаровой атомный реактивный двигатель. Целью атаки с расстояния несколько сот километров должны стать порты противника. Война на море проиграна, если уничтожены порты – в этом нас заверяют моряки. Корпус такой торпеды может быть сделан очень прочным, ей не будут страшны мины и сети заграждения. Конечно, разрушение портов – как надводным взрывом «выскочившей» из воды торпеды со 100-мегатонным зарядом, так и подводным взрывом – неизбежно сопряжено с очень большими человеческими жертвами».

Под «большим» изделием, о котором говорит А. Д. Сахаров, имеется в виду успешно испытанная 30 октября 1961 года супербомба мощностью 58 Мт (получившая шифр «изделие 202»), более мощных термоядерных зарядов на земле не взрывала ни одна страна. По высказыванию ученых, американцы не делали ничего подобного, поскольку понимали военную бессмысленность бомбы такой мощности: для нее нет никаких целей.

Однако академик Сахаров задумывался о средствах доставки таких зарядов к цели, коли они уже созданы. Стало ясно, что громоздкое и неуклюжее «чудовище» – супербомба при длине восемь метров, диаметре два метра и весе 27 тонн не под силу ни тяжелому бомбардировщику, ни межконтинентальной ракете тяжелого класса. Проектируемая в ОКБ-586 главного конструктора М. К. Янгеля тяжелая ракета Р-36 при стартовом весе 184 тонны могла доставлять на межконтинентальную дальность боевой блок весом шесть тонн и мощностью ядерного заряда до 20 Мт.

Существовали и экзотические проекты. С. П. Королев, главный конструктор ОКБ-1, предложил использовать ракету-носитель Н-1, предназначенную для лунной программы, в качестве боевой межконтинентальной ракеты для доставки на территорию США сверхмощных термоядерных зарядов. Однако эта идея поддержки не нашла, и в результате работы были продолжены только по сверхтяжелой космической ракете-носителю.

Здесь соревнование советских ракетчиков также оставило свой след, два других ракетных конструкторских коллектива пытались не отстать от лидера. Так, в первой половине 60-х годов в днепропетровском ОКБ-586 разрабатывался проект сверхтяжелой составной ракеты Р-46, обладавшей межконтинентальной дальностью. На МБР предполагалось разместить 100-мегатонный ядерный заряд, в дальнейшем она стала прообразом сверхтяжелой космической ракеты-носителя Р-56, фактически конкурента королевской Н-1.

А другое ОКБ-52 со своей МБР УР-500 со стартовым весом 600 тонн дошло до технического воплощения. Ракета имела тактико-технические характеристики (ТТХ), значительно превышающие ТТХ всех существовавших в то время ракет как в СССР, так и за рубежом. Ее предполагалось создать в качестве средства возмездия в случае нападения на СССР вероятного противника. Как боевой заряд планировалось использовать самый мощный, испытанный в октябре 1961 года на Новой Земле отечественный заряд мощностью 50 Мт. Но к счастью, в силу развития стратегических ядерных сил необходимость в таких средствах отпала и УР-500 стала только космической ракетой-носителем.

Трудно сказать, могли бы вышеописанные идеи А. Д. Сахарова получить практическое воплощение. Исключить такое до конца нельзя – слишком велик был авторитет, которым он пользовался тогда у руководства страны.

Но даже в случае реализации суперторпеда как средство доставки ядерного боеприпаса огромной мощности не имела никаких преимуществ, зато обладала множеством недостатков перед другими видами оружия, которые в 60-е стали развиваться с невиданной быстротой.

Тогда многие атомные проекты были орудием политики. После испытания 30 октября 1961 года супербомбы газета «Правда» сказала свое слово мира: «50 мегатонн – вчерашний день атомного оружия. Сейчас созданы еще более мощные заряды». Их не было, но в проекте действительно находилась 150-мегатонная бомба. Именно под устрашающий эффект взрыва Хрущев отдал приказ завезти на Кубу ракеты, отчего разразился самый серьезный Карибский кризис за все тысячелетия цивилизации. Мир стоял на пороге третьей мировой термоядерной войны.

Судьба супербомбы печальная, сначала предпринималась попытка использовать в качестве средства ее доставки турбореактивный тяжелый бомбардировщик Ту-95, но из этого ничего не вышло. В результате бомба мирно лежала на складе в Арзамасе-16, а приспособленный для ее доставки по «теме 242» бомбардировщик Ту-95В (Ту-95-202) был списан за ненадобностью и стоял на задворках аэродрома в городе Энгельсе в ожидании утилизации…

А суперторпеда калибра 1550 миллиметров? Ее макет долго хранился на Севмашпредприятии в Северодвинске, затем также был утилизирован.