Корабли для невчерашних войн

Какими станут боевые корабли будущего? Пока первые прототипы и опубликованные эскизы вызывают в памяти образы то старинных броненосцев, то океанских транспортов из фантастических фильмов. Но внешний вид все же не главное.


Устремления инженерной мысли в области проектирования боевых надводных кораблей являются отражением военно-политических концепций соответствующих стран. Первое, что бросается в глаза, – это всеобщая мода на малую заметность, или технологии «стелс». Именно эти технологии придают кораблям футуристический вид, и первым в этом ряду стоит шведский корвет Visby, спущенный на воду еще в 2000 году. Характерный угловатый дизайн, затрудняющий радиолокацию, легкий корпус из композитного пластика, минимум выступающих элементов.


Шведская концепция заключалась в том, что юркий и малозаметный корвет гораздо быстрее обнаружит в прибрежных водах вражескую цель и уничтожит ее, чем будет обнаружен и уничтожен сам. В январском номере «ПМ» писала о новейшем российском корвете проекта 20380, в котором также применены композиты и элементы технологии «стелс».



Теперь при взгляде на тримаран USS Independence, представителя нового класса «боевой корабль прибрежной зоны (Littoral Combat Ship, LCS), характерные черты малозаметности уже кажутся чем-то самим собой разумеющимся. Но если Visby и российский корвет предназначены для действий в национальной прибрежной зоне с оборонительными целями, то LCS очевидно рассчитан на участие в операциях прежде всего у чужих берегов. И на это указывает многое.

К далеким берегам

Строго говоря, LCS – это два разных проекта. Один – разработка корпорации Lockheed Martin, монокорпусный корабль. Первенцем проекта в 2006 году стал USS Freedom. Второй вариант LCS, детище General Dynamics, – тримаран (номер один в серии – USS Independence). Первоначально ВМС США планировали сделать выбор из этих двух концепций, но затем было решено достраивать новыми кораблями обе линейки.

Вместе с тем, поскольку известные оружейные корпорации выполняли схожее техзадание, параметры и возможности двух типов LCS оказались довольно близки. Главное, на что сразу обращаешь внимание, – это весьма приличный для корабля прибрежной зоны запас хода. У локхидовского Freedom – 3500 морских миль на скорости 18 узлов, у Independence – 4300, это почти 8000 км. Автономность – 21 день. Второе – максимальная скорость, составляющая порядка 45 узлов (83 км/ч) и обеспечиваемая водометными двигателями. Это значительно превосходит показатели Visby (35 узлов) и упоминавшегося российского корвета проекта 20380 (27 узлов).

Речь тут явно идет о чем-то большем, чем просто замена устаревшим корветам и минным тральщикам, особенно если вспомнить, что на момент спуска на воду USS Freedom стал представителем единственного введенного в строй за все предыдущие 20 лет класса американских боевых кораблей.

Появление легких скоростных кораблей, близких по классу к корветам, стало результатом осознания новой реальности. А реальность была такова, что АУГ, тяжелые крейсеры и эсминцы хорошо подходили для демонстрации силы в эпоху холодной войны, но для конфликтов малой интенсивности нужны были более тонкие и дешевые инструменты. Среди американских военных аналитиков родилась даже концепция «уличного бойца» – недорогого, небольшого, специализированного корабля, который сможет действовать на мелководье в прибрежной зоне противника.

Идея LCS близка к этой концепции – Freedom или Independence легко себе представить выполняющими задачи где-нибудь у берегов Персидского залива. Там такие суда могли бы охотиться за дизельными подводными лодками и скоростными ракетными катерами (на которые возлагает надежды Иран), освобождать акваторию от мин, вести разведку и в итоге расчищать путь для крупномасштабного вторжения с моря.

Простые превращения

А что же со специализацией? Эта проблема легко решается за счет модульности, конструктивно заложенной в оба проекта LCS. Модульность – это, очевидно, еще один базовый тренд развития как надводных, так и подводных боевых кораблей. В применении к кораблям прибрежной зоны это означает возможность оснащения их (в зависимости от предстоящей операции) модулем для борьбы с минами, модулем для противолодочных операций или модулем для противодействия противнику, находящемуся на поверхности воды или суши.

Модули размещаются в специальных контейнерах, которые легко монтируются на корабле, а при необходимости быстро заменяются другими. В модули входит разнообразная разведывательная аппаратура: например, для обнаружения мин используется роботизированный автономный зонд, в противолодочной борьбе применяются подводные датчики и системы воздушного базирования: LCS способен нести на палубе пару вертолетов MH-60R, а также БПЛА.

В «пакет» противодействия противнику на поверхности входит 30-мм пушка mk46, производящая 200 выстрелов в минуту, а также пусковые установки NLOS (выстрел за пределы видимости) с высокоточными ракетами.



«Ближе к берегу» – таким мог бы быть лозунг многих проектов перспективных боевых кораблей. Давно разрекламированный новый класс эскадренных миноносцев с ракетным вооружением – так называемый класс Zumwalt – будет одинаково хорошо выполнять свои функции как в дальней морской зоне, так и в прибрежном мелководье. Первый представитель этого класса DDG 1000 Zumwalt должен быть вскоре спущен на воду.

Характерно, что к этому эсминцу, который впервые за сто с лишним лет будет построен по схеме с расширяющимся книзу корпусом (а-ля крейсер «Аврора»), особый интерес проявило командование морской пехоты США. «Морпехи» рассматривают Zumwalt как мощное средство поддержки морского десанта. Корабль мог бы помочь десанту ракетными и артиллерийскими ударами в тыл противника, а также обеспечил бы противовоздушную оборону места проведения операции. Высказывалось даже предположение о том, что эсминец класса Zumwalt способен выступать в качестве опорного элемента действующей в прибрежных водах противника группы LCS типа Freedom или Independence.

Ради операций в прибрежной зоне особое внимание уделено малозаметности, чем, собственно, и продиктован необычный дизайн корабля. И это при том, что Zumwalt (водоизмещение 14 500 т) фактически имеет размеры линейного крейсера и значительно больше близкого по классу эсминца с ракетным вооружением типа Arleigh Burke. Zumwalt несет на себе вертолет и три многофункциональных беспилотника MQ-8 Fire Scout, построенных по вертолетной схеме (такими же оснащены и LCS).

В конструкции эсминца просматривается еще одна интересная тенденция в кораблестроении – переход на единый электрический источник. Два газотурбинных двигателя Rolls-Royce Marine Trent 30 раскручивают генераторы Curtiss-Wright, а уже этим электричеством питаются двигатели, вращающие винты. Кроме того, возможно, в будущем от электричества будут запитываться различные перспективные системы вооружений вроде рейлганов.

Корабль роботов

Британская BAE Systems, как правило, активно участвует в крупных американских оборонных проектах, однако имеет и свои разработки, вполне отвечающие современным высокотехнологичным тенденциям. В частности, примерно с 2012 года на вооружение Королевского ВМФ Великобритании должен встать «глобальный боевой корабль типа 26» (Global Combat ShipType 26).

«Тип 26» по водоизмещению относится к фрегатам (то есть он больше корвета и меньше эсминца), и ему предстоит со временем стать «рабочей лошадкой» флота, что предполагает высокую степень многофункциональности. Это будет достигнуто, естественно, с помощью модульной конструкции – корабль легко переоборудовать под борьбу с пиратством, гуманитарную операцию или задачу установления блокады побережья.



Предполагается, что UXV Combatant будет обслуживать небольшой экипаж (около 60 человек), а все взлеты и запуски разведывательных или ударных беспилотников смогут производиться в автоматическом режиме. В конечном итоге, вероятно, именно этот британский проект показывает, куда постепенно движется вся оружейная индустрия в развитых странах, и кораблестроение здесь не исключение: скоро на войну будут отправлять одних роботов.