Дэвид Саттер: Путин в ответе за жизнь гостей Сочи

Последние новости о первом американском журналисте, выдворенном из России после окончания холодной войны. Его имя Дэвид Саттер. Он жил и работал в России с перерывами на протяжении более чем сорокалетней карьеры. Он также написал три книги о России и давал показания в Конгрессе о политике и проблемах в российско-американских отношениях.


Совсем недавно Дэвид работал в Москве консультантом радио «Свобода». Это одно из немногих независимых новостных агентств, работающих в России в настоящее время. Часть финансирования оно получает от властей США.


В прошлом Саттер открыто критиковал российское правительство и Владимира Путина. Это не новость. Новость заключается в том, что несколько недель назад, когда Дэвид проходил обычную процедуру возобновления визы, российские власти сказали ему, что его присутствие в стране «нежелательно», и не позволили ему вернуться в свою московскую квартиру. Многие его личные вещи и профессиональные дела остались в России, а сам Дэвид в данный момент в Лондоне. Сейчас он с нами на связи. Рада вас видеть, Дэвид.

Хочу начать с главного вопроса, чтобы сразу с ним разобраться. Россия заявляет, что в проблемах с визой виноваты вы сами, что это вы поставили себя в такое положение. Что вы на это ответите?

Дэвид Саттер, старший научный сотрудник Гудзонского университета, научный сотрудник университета Джонса Хопкинса, автор трех книг о России: Ну, они знают, что это неправда. На самом деле, настоящую причину изгнания они озвучили в Киеве. Российский дипломат в их посольстве в Киеве сообщил мне, что «компетентные органы» – так называют ФСБ, спецслужбы – решили, что «ваше дальнейшее присутствие на территории Российской Федерации нежелательно, вам запрещено въезжать в Россию».

Это была настоящая причина. Потом три недели они не называли никаких причин. А американскому посольству сказали, что, по российским законам, для отказа в визе вообще не нужно давать обоснований. Спустя пару часов после того, как они в последний раз сделали такое заявление, на сайте МИДа появилось объяснение, но это было ложное объяснение – все эти разговоры о нарушении визового режима… Был один инцидент, который они сами же создали и который вообще не имел значения. Для них это лишь прикрытие того, что они сделали на самом деле. А именно: они не впустили человека из-за его репортажей и статей.

Дэвид, как вы думаете, почему это случилось именно сейчас? Ведь вы 40 лет ездили в Россию и работали там.

Дэвид Саттер: Ну, начнем с того, что у меня и раньше бывали проблемы. В 1979 году меня попытались выдворить из страны. В 1988 и 1990-м мне отказывали в визе. Случались довольно серьезные конфликты с российскими властями по поводу моего въезда в страну. Так что это не совсем непривычная ситуация. Но сейчас российские власти, очевидно, пытаются приструнить всякого – в России и за ее пределами, – кто, по их мнению, может быть угрозой их могуществу. По какой-то причине они решили, что я попадаю в эту категорию.

Что вы думаете о моменте, который был выбран? По иронии судьбы, мы говорим с вами об этом именно сегодня. А ведь только что президент выступил с длинной речью, посвященной деятельности Агентства национальной безопасности в нашей стране. Эдвард Сноуден, из-за которого произошла утечка этой информации, теперь находится в России – в «безопасности» в кавычках. А вам запрещено въезжать туда. Так что вы думаете о выбранном моменте, учитывая все сказанное, а также то, что всего через несколько недель тысячи журналистов приедут в Россию на Олимпийские игры?

Дэвид Саттер: Очевидно, что выдворить меня из страны было очень важно. В противном случае они бы дождались окончания Олимпиады.

Что же касается Эдварда Сноудена, когда я был в Москве, мне очень хотелось его найти. Но его нигде не было. Как он объяснил в интервью The Washington Post, он предпочитает оставаться дома. Думаю, после 30 дней в транзитной зоне аэропорта Шереметьево человеку нужно еще четыре-пять месяцев никуда не выходить.

Как бы то ни было, если он так стремился раскопать свидетельства злоупотреблений спецслужб, я бы с радостью подсказал ему некоторые направления расследования в отношении российских спецслужб. К счастью, он был недосягаем. Но дело в том, что…

Позвольте спросить вот о чем, Дэвид. Владимир Путин дает интервью ABC News. Интервью, которое многие хотели бы услышать в преддверии Олимпиады. Если бы вы могли донести до Путина какую-то одну мысль, что это было бы?

Дэвид Саттер: Ну, учитывая, что речь идет об Олимпиаде, я высказал бы Владимиру Путину свою мысль по поводу действий русских в прошлом, в ситуациях с захватом заложников. Я бы сказал: «Владимир Путин, если кого-то захватят в заложники, то ведь именно вы настаивали на проведении Игр в Сочи, именно вы в ответе за то, что гости и спортсмены съехались в зону боевых действий. Если террористы захватят заложников, ваша первая обязанность защитить жизни заложников, а не стрелять по всем без разбора, как вы делали в прошлые разы. Тогда вы, по сути, перебили заложников». Вот что я сказал бы ему, и я бы постарался, чтобы он понял мою мысль.

Я знаю, что Вы писали на эту тему несколько раз, в различных ситуациях, возникавших на протяжении многих лет. Я бы с радостью пригласила вас снова, чтобы поговорить об этом. А сейчас, Дэвид, прежде чем мы простимся, позвольте задать вам следующий вопрос. Что бы вы сказали Владимиру Путину о вашем деле, о том, как вас выдворили из страны?

Дэвид Саттер: Ну… «Вы любите использовать западную прессу, западные свободы. Вы любите… Вы возглавляете режим, деятели которого имеют собственность и банковские счета на Западе. Но нужно быть последовательным. Если вы хотите пользоваться преимуществами западных свобод, вы должны уважать эти свободы в самой России».

Достаточно ли мы делаем, Дэвид? Я знаю, что посольство пытается помочь вам вернуться в страну. Мы также говорили об этой «перезагрузке» отношений с Россией, которая характерна для политики администрации Обамы в последние несколько лет. Как вы оцениваете помощь, которую оказывает вам ваше собственное правительство? Достаточно ли ее?

Дэвид Саттер: Время покажет. Думаю, посольство прилагает усилия. Посол выразил протест. И, я считаю, он взялся за это энергично. Я также считаю, что для американского общества, для Конгресса, для прессы, очень важно признать это принципиальным вопросом свободы слова, касающимся не только нас, но и россиян. Это касается также и наших интересов за границей, нашей общественной дипломатии, и мы должны относиться к этому серьезно.

В нашей программе мы, определенно, относимся к этому серьезно. Дэвид, с вами было интересно. С нетерпением ждем новым встреч. Мы продолжим следить за вашей историей и последующими событиями. Спасибо, что уделили нам время сегодня вечером.