Франция добегалась по граблям

От худшего — к плохому, от плохого — к ужасному, от ужасного — к катастрофе. Последний этап тоже имеет градации — катастрофа, которую можно, пусть и с ущербом, избежать, или катастрофа, ход которой контролировать уже невозможно.


Точка невозврата, когда можно еще рвануть штурвал и вывести общеевропейский лайнер из того пике, в которое его загнал нынешний брюссельский экипаж, судя по всему, пройдена.


Ситуация с энергоносителями достигла такого уровня кризиса, что Эммануэлю Макрону потребовалось созывать ни много ни мало целый Совет национальной безопасности и обороны (СНБО) Франции, чтобы получить исчерпывающую информацию о положении дел и чтобы выслушать оценки тех, кто в должностном порядке обеспечивает функционирование страны.

В составе СНБО — не только высшие чины военных ведомств, включая генштаб и армию, но и те, кто курирует разведку и контрразведку, а также начальник ведомства, отвечающего за защиту от терроризма. В СНБО входит и руководитель МВД. В этом очень ограниченном круге лиц, допущенных к решению задач, не слишком много гражданских, зато значительное число военных.

Заседание Совета обороны в момент, когда Франция а) не ведет боевых действий, б) не подверглась нападению террористов, означает следующее: происходящее требует не просто принятия неких мер, которые «способствуют всему хорошему и предотвращают все плохое».

Дела обстоят значительно хуже: ситуация на начало сентября 2022 года в богатой, очень богатой, очень (до недавнего времени) экономически прочной Франции такова, что страна должна провести мобилизацию. Всех имеющихся у нее средств и ресурсов. Не потому, что кому-то охота играть в главковерха, а потому, что реальность, полностью и абсолютно рукотворная, за создание которой ответственность несут в том числе и члены СНБО, постучалась в двери.

Реальность эта сегодня во Франции следующая.

Хотя ПХГ и заполнены на 90 процентов объема и это вроде бы должно внушать некий оптимизм, при отсутствии постоянного и стабильного снабжения российским газом (а любой другой объем — дополнительный, сверх договора — нужно еще где-то в какой-то другой стране раздобыть, уговорить поставлять, подписать контракт на эти поставки, оговорив цену за кубометр и, самое главное, точно определив, какое количество этих кубометров требуется) таких запасов топлива хватит на 90 дней.

Дальше, конечно, можно начать опустошать и военные стратегические резервы, но это уже будет означать, что если случится где-то необходимость армейского вмешательства, то доехать или долететь до места дислокации у тех же военных просто не получится.

Газ — это проблема номер раз.

Проблема номер два — нефть.

Вы будете смеяться, но и с нефтью в стране напряженка. В прямом смысле этого слова.

В конце лета уже стал ощущаться недостаток дизельного топлива для фур. Да, не везде, но тем не менее на многих заправках, что расположены на автомагистралях: на шлангах, из которых отпускается этот вид топлива, красовались надписи «Дизеля нет».

Электричество, его цена и возможность производства — проблема номер три.

Пренебрежительное отношение к ядерной энергетике со стороны общества, которому успели внушить настоящую фобию в отношении мирного атома за все то время, что активисты Гринписа, которых поощряло богатое и влиятельное «зеленое» лобби, бегали от одной АЭС до другой с криками: «Радиация убивает!»

Не меньшее равнодушие и со стороны властей, которые последние 15 лет недофинансировали отрасль. И оба этих фактора привели к тому, что Франция из страны с профицитной электроэнергетикой превратилась в государство, которое вынуждено электричество импортировать.

Остановленные на ремонт реакторы еще месяц назад составляли чуть больше половины от имеющегося количества (27 из 56), в начале сентября прекратили работу еще пять, и сегодня свет и тепло для всего и всех обеспечивают лишь оставшиеся 24 реактора. И хотя премьер-министр потребовала «как можно быстрее закончить профилактические работы», эта тирада не нашла у специалистов-атомщиков ни малейшего понимания.

Заседание СНБО продолжалось более трех часов, и эти 180 с лишним минут совещания прямо говорят о высокой вероятности катастрофы со снабжением энергоносителями грядущей осенью и зимой.

Просочившаяся в госСМИ утечка проекта повестки встречи выглядела так:

1) что делать, если никаких поставок российского газа не будет;

2) что делать, если заказанный и уже оплаченный Францией сжиженный газ не прибудет вовремя в порт назначения;

3) что делать, если зима будет долгой и холодной, а запасы будут истощаться быстрее, чем предполагалось;

4) если реакторы не заработают, то что или кого нужно будет отключать от энергоснабжения в первую очередь, кого — во вторую, кого — в третью.

Французам (и всем европейцам, кстати, поскольку ситуация на континенте от страны к стране на самом деле если и отличается, то лишь нюансами) впору начать писать книгу «Спроси у нас, как угробить экономику страны за полгода».
Мы готовы, к слову, им помочь.

Напомним (не без помощи еще оставшихся независимых экспертов, таких, например, как Жак Бо — бывший сотрудник разведслужб Швейцарии, а ныне независимый консультант и эксперт по вопросам экономики и геополитики), что еще полгода назад практически все те люди, включая, кстати, и самого Макрона, очень бодро рассказывали всем, что введенные против России санкции, во-первых, «полностью разрушат ее экономику, рубль станет бессмысленной и никому не нужной бумажкой, национальная финансовая система России рухнет», а, во-вторых, все эти люди как заклинание повторяли, что «русский народ, недовольный ситуацией, немедленно выразит это своей яркой и бесстрашной уличной активностью».

России — давайте же назовем, наконец, вещи своими именами — был объявлен экономический блицкриг. Чтобы страну — и тут тоже не должно быть ни малейших иллюзий — не просто ослабить, а разрушить.

Ирония истории: ровно 40 лет назад, летом 1982 года, на встрече G7, проходившей во французском Версале, было принято решение ввести пакет ограничительных мер против СССР. Тогда «весь цивилизованный мир», который очень боялся мощи Советского Союза, в том числе экономической и идеологической, решил наказать его за то, что тот заставил польское руководство объявить военное положение в Польше.

Американцы положили на стол европейским лидерам справку о том, где у СССР слабые места. Таких мест нашли четыре. Экспорт газа. Экспорт нефти. Экспорт вооружений. И импорт технологий.

И вот по этим четырем слабым звеньям и было решено бить. Запретом получать эти самые технологии. Запретом для третьих стран покупать у «совьетс» военное оборудование. И резким увеличением добычи углеводородов с одновременным распечатыванием запасов Саудовской Аравии и других стран Персидского залива для снижения цен и, соответственно, уменьшения бюджетных советских доходов.

Дальнейшее известно. Советский Союз перестал существовать.

Нынешние ограничительные меры — не просто калька с тех, что придумали в прошлом веке. Они практически идентичны. И цель их также идентична.

Проблема, как всегда, в самоуверенности и высокомерии.

Никому из тех, кто, отряхнув пыль со старых папок, притащил свои выкладки в разные высокие кабинеты, в голову не могло прийти, что за эти десятилетия азиатские экономики стали практически главными потребителями нефти и газа, что русские не на печи все эти 30 лет сидели, а экономику свою не только диверсифицировали, но и сделали максимально гибкой, полностью адаптированной под вызовы рынка. И глобализма.

Те, кто стряхивал пыль с санкционного старья, застряв в веке XX, думали, что они идут воевать с коммунизмом и социализмом. А выяснилось, что сегодняшние оппоненты — точно такие же капиталисты, не хуже, а лучше знающие и законы рынка, и конъюнктуру, и то, какие сегодня векторы у мировой экономики. А она давно перестала быть и американо-, и уж тем более европоцентричной.
Заседание французского СНБО поэтому не станет последним. Но уж точно оно окажется последним по этой жаркой теме.

Просто повестка изменится (и очень быстро) после того, как выяснится, что выбор между плохим и еще более ужасным может привести к разнообразным социальным последствиям и даже хаосу (ровно это они хотели сделать для России и в России), придется выяснять, кто виноват. Ну дальше пересказывать историю — только время тратить.

Есть такая европейская забава — по весне или летом строить России козни. И всякий раз получать за это по заслугам. В русском стиле. Щедро и размашисто. С огоньком. В том числе электрическим, газовым и нефтяным. Нынешний случай не стал исключением.