Фатальная ошибка Запада

Генри Киссинджер: ситуация на Украине развивается не по сценарию Вашингтона.


Запад должен признать, что допустил фатальную ошибку, недооценив значение Украины для России. Такое мнение высказал бывший госсекретарь США Генри Киссинджер в интервью немецкому еженедельнику Der Spigel, рассуждая о причинах нынешнего украинского кризиса. Он также признал, что ситуация на Украине развивается не по сценарию Вашингтона.


«Европа и США не поняли значения событий, которые начались с переговоров об экономических отношениях Украины и Евросоюза, а затем вылились в демонстрации в Киеве», - цитирует авторитетного американского политика ИА ТАСС. Отношения Киева и ЕС, уверен он, «должны были стать предметом диалога с Россией».

На фоне нынешних событий на Украине перспектива начала новой «холодной войны» становится все более реальной, считает Киссинджер. И если не отнестись к угрозе серьезно, это «может привести к трагедии».

Что стоит за неожиданным признанием экс-главы американского Госдепа? Не есть ли это завуалированное извинение Киссинджера за «топорную» работу своих бывших коллег? Или как искушенный дипломат он просто старается немного снизить поднявшийся на украинской проблеме градус взаимной неприязни?

- Здесь есть, возможно, несколько моментов, - рассуждает ведущий научный сотрудник Института США и Канады РАН, д.э.н. Владимир Васильев. – Во-первых, Киссинджер, может быть, хотел бы еще раз напомнить о себе. Когда достигаешь возраста в 91 год, то утверждаешь, так сказать, свое «я» на некоем контрасте. То есть, не присоединяешься к хору голосов. Мол, правильной дорогой идем…

Когда мэтр говорит, что «не тем путем идете», то к нему и внимания как-то больше. Сыграв на контрасте, Киссинджер привлек внимание к своей персоне. О нем заговорили. Он опять показал, что впереди планеты всей с точки зрения экспертного сообщества – самый мудрый, самый дальновидный, самый грамотный.

Второй момент… Киссинджер как-то сказал одну вещь: «Я присутствовал при начале трех войн, которые мы начали, но которые мы не знали, как закончить». У нас мало кто сейчас помнит, что Киссинджер был тем человеком, который разруливал для США «вьетнамскую» ситуацию. В Америке об этом тоже забыли.

Но дело все в том, что нынешняя ситуация, и ситуация, когда Америка в 60-е годы начинала только втягиваться в войну в Юго-Восточной Азии, - они очень похожие.

— Можете пояснить?

- Было ощущение какой-то легкости. Ощущение, что вот сейчас «раз-два» и мы все проблемы решим. Баланс сил в нашу пользу. И вдруг… Америка начинает увязать в этом «болоте». И дальше – больше. На десятилетие. Почему? Потому что недооценила ситуацию. Для американцев в Юго-Восточной Азии не было легкости геополитической игры. Как опытный политик и дипломат, Киссинджер, возможно, понимает, что Украина с ее 45 миллионами населения – это то же «болото». Огромное «болото», в котором можно увязнуть.

Прошли времена начала 90-х гг., когда Запад захватывал, перетягивал целые страны, которые, на самом деле, были довольно развитые, сытые, довольные - именно потому что они достигли многого. Им казалось, что с их потенциалом, они быстро впишутся в западную экономику и будут развиваться дальше семимильными шагами.

Но Украина сегодня - это дефолтное государство. Государство, с которого, в общем, и взять-то нечего. И такая же ситуация была и в Юго-Восточной Азии. Там не было ничего.

— Если только не считать их геополитического положения…

- В том то и была геополитическая игра. Суть ее – расколоть Советский Союз и Китай. Разделить их и на этом начинать какие-то глобальные игры. Но застряли после первого элементарного хода «е2-е4». Они вынашивали огромные геополитические планы в Азии, но все эти планы рухнули.

Киссинджер не может не понимать со своим опытом, что украинский кризис с каждым днем только нарастает, усиливается. И конца-края ему нет. И Запад может там оказаться в ситуации, когда просто надо будет уносить ноги. Киссинджер дает понять, что Украина – это такое же «болото», только в Европе, а не в Юго-Восточной Азии. «Болото», в котором запросто можно пропасть.

Иными словами, американский флаг, развивающийся над Киевом, ничего Вашингтону не даст. Это – не прибыль, а чистая убыль.

— Насколько авторитетно его мнение для Белого дома?

- Мы подошли к третьему, и самому важному аспекту, который, возможно, лежит за скобками. Украинский кризис с его «Правым сектором» и со многими другими малопонятными для западного мира явлениями, вернул в повестку дня (чего, кстати сказать, не было в других странах) определенного рода антисемитские вещи. И Киссинджер, как человек, понимающий, что такое Холокост, прекрасно осознает, куда все мы втягиваемся и что этого нельзя допустить. Потому что все, что было в Европе до этого – всякие Чехии, Словакии – это все было, как говорится, цивилизованно. А вот с Украиной, где всплыли бандеровцы, все по-другому.

В тех американских кругах, которые принимают решения, точка зрения на этот счет совершенно определенная. Это тот самый «совет мудрецов», для которого мнение Киссинджера имеет большое значение. А месседж простой: Запад, в том числе и Америка, должен быть более аккуратным в том, что касается Украины. Украина – это не тот кусок, который нужно лишь перетянуть геополитически, и все. Там постоянно будут возникать новые угрозы. Киссинджер это понял.

— Его мысли не останутся незамеченными?

- Об этом мы не узнаем напрямую. Скорее, узнаем косвенно: по изменению тональности, по смене каких-то людей.

Профессор кафедры сравнительной политологии НИУ ВШЭ, политолог Николай Петров уверен, что Киссинджер хорошо знает, о чем говорит:

- Он не эксперт со стороны. Он игрок на вполне прагматическом поле взаимоотношений между реалистами и рационалистами в Соединенных Штатах и в России. И то, что он говорит, отчасти отражает его политическое кредо: Киссинджер всегда был известен, как человек прагматичный, который в свое время помог из глубокого кризиса вытащить отношения Соединенных Штатов и Китая. И который готов идти на любые жесты, чтобы только это принесло политическую пользу той линии, которую он всячески поддерживает.

Поэтому, мне кажется, что его неожиданные признания – это, скорее, жест. Некая фигура речи, некий сигнал о том, что в США есть достаточно влиятельные круги, которые готовы, сохраняя лицо России в этом конфликте, принести какие-то извинения для того, чтобы дальше строить двусторонние отношения на более утилитарной, прагматичной, взаимовыгодной основе.

— Этот сигнал понятен для Белого дома? И почему-то только бывшие американские политики говорят об ошибочном подходе в отношении России?

- Это сигнал не Белому дому. Это сигнал Кремлю. Сигнал, свидетельствующий, что сейчас, после выборов, меняется политический баланс в Вашингтоне. И надо думать, как строить российско-американские отношения после ухода администрации Обамы. И в этом смысле, мне кажется, это очень важный сигнал для начала диалога, который рано или поздно все равно должен состояться. Независимо от отношения к этому сторон.

Да, Киссинджер не сотрудник администрации, но достаточно влиятельный и известный во всем мире эксперт, который в силу возраста, мудрости и политического опыта (прагматичность всегда ему была присуща) понимает, что в международной политике при самой жесткой риторике все равно нет альтернативы тому, чтобы договариваться. И пытается облегчить этот процесс.