Антироссийская система безопасности

Без Москвы не решить проблемы глобального масштаба, но понимают ли это на Западе?


Канцлер Германии Ангела Меркель, выступая 18 декабря в Бундестаге, заявила, что архитектура европейской безопасности должна выстраиваться совместно с Россией, а не против нее. В нынешней ситуации, когда происходит усиление НАТО в Восточной Европе, создаются силы быстрого реагирования и новые базы, обсуждается вступление Украины в Североатлантический альянс, такое заявление звучит несколько непривычно. Ведь пока Запад, напротив, стремится максимально сократить сотрудничество с Россией в сфере безопасности.


Дальнейшие слова канцлера несколько прояснили ее позицию. Она сказала, что Европа хочет совместно с Россией отвечать мировым вызовам. Хочет, но не может идти этим путем из-за кризиса на Украине. «Пока Москва не начнет уважать суверенитет этой страны и помогать обеспечивать европейскую безопасность, санкции остаются неизбежными», - заявила Меркель, но подчеркнула, что санкции не были и не являются самоцелью.

О системе европейской безопасности говорил и Владимир Путин в ходе ежегодной пресс-конференции. Отвечая на вопрос журналиста о том, что сегодня в Европе снова возникает атмосфера отчужденности и взаимных упреков, президент отметил, что стены начали возводиться гораздо раньше. «Разве нам не говорили, что НАТО не расширится на Восток? Но расширение началось немедленно, в две волны. Система ПРО рядом с нашими границами — это тоже стена, - сказал Путин. - Никто не остановился, в этом главная проблема. Наши партнеры решили, что они победители, а остальные вассалы. Наша позиция по кризисным ситуациям и Украине должна дать понять — правильный путь прекратить строить стены, надо строить общие пространства».

Готова ли Германия, а с ней и Европа, к строительству «общего пространства» с Россией или продолжит видеть в ней «главную европейскую угрозу»?

- Никто в Германии даже в самый разгар санкций не говорил о том, что выстраивание архитектуры европейской безопасности возможно без России и тем более против нее, - говорит ведущий научный сотрудник отдела европейских политических исследований ИМЭМО РАН, германист Александр Кокеев. - То, что делается в связи с Украиной, с их точки зрения – не политика против России. Они это видят, как попытку заставить Москву действовать в рамках общих правил. И Меркель, и особенно министр иностранных дел, социал-демократ Франк-Вальтер Штайнмайер постоянно повторяют, что контакты рвать нельзя ни в коем случае, что следует вести диалог. Примечательно, что Меркель сочла нужным подчеркнуть это накануне большой пресс-конференции Владимира Путина. Но при этом они говорят, что нужно убедить Кремль, что определенные поступки совершать нельзя либо их надо согласовывать.

Конечно, можно говорить и о том, что давление на Меркель со стороны германского крупного бизнеса и тех, кто считает, что санкции вредят немецким интересам, в последнее время росло. Это должно было оказать влияние и, очевидно, подвигло Меркель к более дружественной риторике. Но и наш президент стал подчеркнуто говорить о «европейских друзьях». Мы делаем шаги навстречу и говорим, что не считаем европейцев врагами, хотя они, по нашему мнению, предпринимают ошибочные действия. Мы видим, как две стороны пытаются выбраться из той ситуации, которая сложилась.

— Но чтобы договариваться, нужна готовность идти на компромисс, а Берлин проявляет жесткую позицию, в том числе в отношении Крыма…

- Ситуация с Крымом очень сложная. Но не думаю, что даже те, кто проводит жесткую политику санкций, настроены на то, чтобы Россия отдала Крым. Если говорить о Германии, в последнее время там раздаются голоса известных людей, например, председателя «Петербургского диалога» с немецкой стороны Матиаса Платцека о том, что нужно просто вынести эту тему за скобки, поскольку это нерешаемый вопрос. Он даже обмолвился, что, возможно, стоит задним числом признать присоединение Крыма к России, как вопрос решенный, за что подвергся критике.

Скорее всего, немцы не будут признавать вопрос решенным формально, но будут из этого исходить. И это уже происходит. Сейчас речь идет не о Крыме, а о поддержке или не поддержке ополченцев Россией. Если по этому конфликту что-то удастся решить, а, как мне кажется, эта фаза сейчас начинается, то антироссийской риторики там и антизападной риторики у нас станет меньше. Возможно, начнется переход к частичному снятию санкций. Курс на договоренность взяли обе стороны.

— Несмотря на постоянные угрозы новых антироссийских санкций?

- Раньше перспективы выглядели пессимистичней. Но сейчас, похоже, что горячие головы со всех сторон понимают, что не следует катить дальше в направлении если не Третьей мировой, то мощной холодной войны на долгие годы. Как бы ни расходились взгляды по важнейшим вопросам безопасности и сотрудничества.

— Но ведь есть еще и позиция США…

- Мы понимаем, что США занимает гораздо более жесткую позицию и пытается заставить занять ее своих европейских союзников. Но нужно иметь в виду, что и собственная позиция европейских стран, в частности, Германии, по Крыму, Украине и санкциям возникла не только под давлением США. Их точка зрения реально сблизилась с американской.

Немцы хотят уйти из-под влияния США. Населению Германии очень не нравится и прослушка американцами канцлера, и применение пыток в секретных тюрьмах и вообще попытки вернуться к политике силового вмешательства везде, где им заблагорассудится. США играют мощную роль, но в этой ситуации Европа в значительной степени действует независимо. Свой голос, пусть и намного более тихий, чем у Америки, у нее есть.

Заведующий отделом европейской безопасности Института Европы РАН Дмитрий Данилов считает, что сейчас есть шанс направить ситуацию в позитивное русло.

- Слова Меркель демонстрируют понимание ситуации, и это понимание очень важно. Невозможно конструировать европейскую безопасность без России, без одной из ключевых стран на континенте. В этом случае это будет какая угодно, но не европейская безопасность.

— Можно ли сказать, что Германия сейчас не может определиться с дальнейшей линией в отношении России?

- Главным сейчас должен стать принцип «Не навреди». От того, в какую сторону качнется маятник на Украине, зависит ситуация не только в этой стране, но и в европейских и в международных отношениях. Американцы продолжают говорить, что это проблема европейской безопасности, а не мировой, но я с этим не согласен. Нынешние события в Европе напрямую относятся к военно-политическим и военно-стратегическим отношениям между Россией и Западом. США несут за них огромную ответственность. И Москва тоже рассматривает происходящее в контексте своих отношений с США.

Если оценивать слова Меркель в практическом плане, это какое-то приглашение к тому, чтобы попытаться найти точки пересечения с Москвой. В чем они состоят – вопрос интерпретации и взаимных желаний. Речь идет не только об Украине. Очень важные вопросы – сложившаяся экономическая ситуация в России, решение Москвы по прекращению строительства «Южного потока», сигналы из Еврокомиссии о том, что они готовы продолжить обсуждение проекта. Все эти моменты дают возможность сдвинуть ситуацию в позитивную сторону.

Повторю, мы сейчас в точке очень шаткого баланса. Можно либо начать движение вверх, либо свалиться в очень глубокую яму. Можно проследить, сколько раз президент Путин во время пресс-конференции употребил термит «отскок ситуации». Сегодняшний критический момент характерен для многих областей, в том числе и для российско-западных отношений. И слова Меркель достаточно важны, если она высказала их серьезно.

— Значит, настроенность на конструктив все же есть?

- Есть, но мне кажется, что если кто-то хочет посылать какие-то сигналы, они должны быть более ясными.

Руководитель Центра германских исследований Института Европы РАН Владислав Белов не видит у Германии и Запада в целом желания серьезно обсуждать реформирование системы европейской безопасности с Россией.

- Слова Меркель можно расценить как небольшой шаг навстречу России с констатацией очевидного факта ее роли в системе современной безопасности. Но госпожа Меркель должна была бы сказать и о том, что эта система не совершенна, находится в кризисе, и что нужно обсуждать вопросы ее реформирования, в том числе с учетом интересов России. Меркель раньше заявляла, что отношения ЕС с Грузией, Молдавией и Украиной не направлены против РФ.

Но коль скоро они говорят об интересах России, нужно прийти и к предметному обсуждению будущей системы безопасности. Этот процесс можно начать уже в следующем году, когда исполнится 40 лет со дня принятия Хельсинского акта. За последние 40 лет мир существенно изменился. Сейчас нарушаются не только интересы Украины, но и России. Расширение НАТО, система ПРО естественным образом угрожают нашей безопасности. Но пока мы ни от Меркель, ни от ее западных коллег не слышали готовности обсуждать эти вопросы.

— Часто можно услышать от западных политиков, что НАТО России не угрожает, что все опасения - чуть ли не паранойя со стороны Москвы…

- Нужно различать паранойю и объективные факты. Систему безопасности, построенную на интересах конкретных участников, никто не отменял. В 2014 году мы увидели, что США на международной арене действовали крайне цинично. Нужно говорить о том, какой должна быть система безопасности. Что такое территориальная целостность, самоопределение и четвертая статья Устава ООН, где эти положения противоречат друг другу? То, что вопрос НАТО дискуссионный, никто не оспаривает. У нас одна точка зрения, у Запада – другая, все это нужно обсуждать.

Россия неоднократно протягивала руку кооперации и партнерства Западу. Например, во время выступления Путина в Бундестаге в 2001 году. Можно говорить и о предложении президента Дмитрия Медведева о «неделимой безопасности». Но Запад не захотел услышать эти предложения. Значит, что-то их не устроило, хотя планы были достаточно интересные и даже затрагивали пятую статью Устава НАТО о том, что все участники защищают членов Альянса в случае нападения.

Но даже в нынешней ситуации, когда Россия считается нарушителем, нужно делать предложения и отвечать на обвинения в рамках цивилизованного диалога. Язык санкций – не тот язык, который позволяет находить приемлемые решения. Пока что при всех благостных отдельных заявлениях госпожи Меркель, у Запада гораздо меньше понимания ситуации, чем у России. Хотя и мы тоже не всегда понимаем, почему Запад так себя ведет, и из этого делаются ошибочные выводы, например, о том, что Меркель руководит «вашингтонский Обком». Это тоже не совсем верно.