В пакистанском Карачи началась этническая война

Пакистан находится на грани очередного масштабного раскола: в финансовой столице страны, Карачи, уже несколько недель идут бои уличных банд с применением пулеметов, гранатометов и даже минометов. За бандами стоят этнические политические партии. Армия и полиция в этнополитику стараются не вмешиваться.


Карачи всегда считался одним из самых взрывоопасных городов страны, которая уже давно представляет из себя конгломерат областей, слабо подконтрольных центральному правительству. Достаточно упомянуть, что в афганском приграничье в Пакистане до сих пор существует исламский эмират Вазиристан (контролируется талибами), об уничтожении которого официальные власти заявляют каждый год, а так называемая Зона пуштунских племен там – это практически самостоятельные микро-государства.


Вся история «независимого» Пакистана – это довольно неуклюжий баланс между интересами различных политических и этнических групп. Как только он нарушается, страна скатывается в очередную полосу хаоса и насилия . Сейчас эпицентром очередной такой волны стал Карачи – пакистанская «москва» с населением в 18 миллионов человек и плотностью населения до 4000 человек на 1 квадратный километр (впрочем, это все равно в 2,6 раза ниже, чем в российской Москве). С января этого года в мегаполисе начались столкновения уличных банд, которые к августу переросли в настоящие сражения.

Причиной стало противостояние между «пуштунской» партией «Национальная партия Авами» (НПА) и «Движением Муттахида Каюми» (ДМК), представляющего интересы населения, говорящего на языке урду (многие из них являются мигрантами из Индии). В Карачи, по последним данным, около 45% населения говорит на урду и 25% – на пуштунских диалектах. И численность пуштунов в городе неуклонно растет. Этим и решила воспользоваться НПА. Тем более, что распределение мест в региональном парламенте (ассамблее) для нее явно занижено – из 168 мест представители НПА занимают всего 2, тогда как у ДМК – 51. Остальные принадлежат аналогу «Единой России» и ОНФ – Пакистанской народной партии (ПНП), хотя партия популярностью в Карачи не пользуется (в Пакистане до сих пор идет безуспешное строительство «единой многонациональной пакистанской нации»). Примечательно также, что ДМК и НПА входят в альянс ПНП, но это нисколько не мешает их сторонникам убивать друг друга.

Каждая политическая партия в Пакистане является верхушкой айсберга местной этно-демократии. На ее нижних этажах находятся «собственные» мафии, отряды бойцов, торговцы оружием и наркотиками, рэкетиры, «собственные» подразделения полиции и так далее вплоть до конкретных общин. Совершенно обычной практикой в построении суверенной этно-демократии в Пакистане является обращение партий к услугам похитителей людей, профессиональных вымогателей, наемных убийц или колдунов.

Стремление НПА получить больший вес в региональной политике и взять под контроль ряд бизнесов, которые «крышует» ДМК, и стало причиной конфликта. Руководство ДМК, кстати, обвиняет центральные власти в потворстве своим оппонентам. Так, причиной недовольства стал арест в Карачи известного в стране наемного убийцы Мухаммада Иштаки, который на допросе признался в «работе» на Движение Муттахида Каюми. Другой известный киллер – Амжал Пахари, рассказал, что убил более 100 человек по приказу ДМК. Впрочем, функционеры партии заявили, что эти недостойные люди уже исключены из рядов движения (что несколько напоминает Россию, где совершивший преступление «силовик» задним числом иногда исключается из ведомства).

По разным оценкам, с начала этого года в Карачи, который враждующие стороны разделили на две части, убито от 500 до 1000 человек. Еще около сотни пропало без вести. Центральное правительство обвиняет в кознях талибов, а армии поручили взять под контроль ряд кварталов города. Впрочем, пакистанские «силовики» в разборки этно-политических банд стараются не вмешиваться – ведь тогда будет сложно избежать полномасштабной гражданской войны в напичканным оружием городе.